Протокол 7-го заседания Всероссийского мусульманского совета

Протокол 7-го заседания  Всероссийского мусульманского совета 

25 июня 1917 г.
9 часов вечера 

Присутствуют: А. Цаликов, Д. Дос-Мухамедов, Г. Исхаков, Ш. Мухамедиаров, С. Максудов, М. Тюменев, У. Ходжаев, В.-X. Таначев, С. Мамлеев, З. Шамиль, И. Алкин, М. Бигеев, Акпаев, при отсутствии И. Леманова и X. Боданинского.

Председательствует Д. Дос-Мухамедов.                                                         

С. Максудов вносит предложение пересмотреть вопрос о месте созыва Всероссийского мусульманского съезда. Мотивирует тем, что вчера этот вопрос рассматривался слишком поздно в 2–3 часа ночи, а потому и решение вопроса носило случайный характер, так как очень многие совершенно не участвовали в голосовании.

Председатель говорит, что тогда придется рассмотреть и другие вопросы, и спрашивает, угодно ли собранию пересмотреть и остальные, рассмотренные на предыдущем заседании вопросы.

Мамлеев указывает, что председатель не может ставить такого вопроса, так как внесено вполне определенное и конкретное предложение пересмотреть решение вопроса о месте Всероссийского мусульманского съезда. Если никто не хочет высказаться по этому предложению, то его надо голосовать.

Ш. Мухамедиаров присоединяется к предложению пересмотреть вопрос.

У. Ходжаев находит, что кроме чисто формального мотива, никаких более или менее серьезных оснований к перерешению вопроса не имеется.

В.-X. Таначев присоединяется к нему, но тем не менее не против пересмотра.

Максудов приводит доводы, оправдывающие его заявление.

Ставится на баллотировку вопрос о том, перерешать ли вопрос о месте съезда или нет, и большинством 6 против 4 принимается.

Мамлеев вносит предложение об устройстве съезда в Казани, как в центре территорий, населенных мусульманами.

Ходжаев доказывает, что Казань не является центром.

Тюменев считает доводы, приведенные С. Мамлеевым и С. Максудовым, недостаточно основательными и предлагает устроить съезд в Ташкенте.

З. Шамиль находит, что, устраивая съезд не в Казани, а в другом каком-нибудь городе, Совет тем самым нарушил бы постановление самого съезда о том, что местом созыва 2-го съезда должна быть Казань. Оратор предлагает лишь перевести время устройства общекиргизского и общетуркестанского съездов, тем более, что сам У. Ходжаев, который идет сейчас против устройства съезда в Казани, доказывал, что Всероссийский мусульманский съезд можно устроить 10 июля.

Максудов полагает, что члены Всероссийского мусульманского совета самым вступлением в его состав заранее дали обет, что они будут подчиняться его постановлениям и постановлениям выделившего его мусульманского съезда. Исходя из этой точки зрения, оратор призывает отдельных членов Совета подчинять свои племенные интересы интересам общемусульманским и при решении общих для всех мусульман России вопросов придерживаться этого основного принципа.

И. Алкин находит, что нет никаких определенных и конкретных данных, которые заставили бы Совет изменить его первоначальное решение о том, что второй Всероссийский мусульманский съезд должен быть устроен в Казани. Члены Совета, предлагавшие изменить постановление Совета о втором съезде, исходили из неопределенных положений: они не могли определенно сказать, где устраивается съезд, когда и будет ли еще он устроен. Вчера мы не имели права перерешать вопрос.

С. Мамлеев предлагает представителям среднеазиатских владений ускорить созыв киргизского и туркестанского областных съездов. Этим будет устранена возможность неприбытия на всероссийский съезд представителей киргиз и туркестанцев.

Тюменев отвечает С. Максудову и говорит, что тут никто никаких племенных интересов не выдвигает. Находит доводы за устройство всероссийского съезда в Казани не вескими.

Таначев присоединяется к Тюменеву и заявляет, что если будут приведены действительно основательные мотивы, доказывающие преимущества Казани перед Ташкентом, он всецело присоединится к сторонникам устройства съезда в Казани. Заявляет, что рассматривает вопрос не с точки зрения узкоплеменных интересов, а с точки зрения целесообразности и практичности. С этой же точки зрения Ташкент удовлетворяет всем требованиям.

У. Ходжаев думает, что единственным аргументом устройства съезда в Казани является постановление Всероссийского мусульманского съезда об этом. Но этот аргумент уже отпал, т.к. необходимость ускорения подготовки к выборам в Учредительное собрание создает условия, заставляющие перерешить этот вопрос.

Г. Исхаков высказывается за Казань. Для некоторых областей Казакстана Казань ближе даже чем Ташкент. Удобнее Казань и для Кавказа. Значение имеет и вопрос об участии на съезде мусульманок. При их участии на съезде в Ташкенте, если взять во внимание отрицательное отношение туркестанских мусульман к женскому вопросу, постановления съезда могут потерять тот авторитет, который они имели бы при других условиях в глазах населения. Отказ от Всероссийского мусульманского съезда оратор считает отказом от ведения мусульманами России общей политики.

С. Максудов заявляет, что, говоря об узких племенных интересах, он имел в виду лишь желание предупредить членов Совета, что при том характере обсуждения вопроса, в каком проявляется оно у некоторых членов, Совет может неизбежно придти к расколу, что в настоящее время является не только не желательным, но и гибельным для мусульман России.

Акпаев высказывается за Ташкент по трем мотивам.

Первый: Поволжане должны демонстрировать свою культурность перед теми своими отсталыми от них, в культурном отношении, братьями, которые находятся в Туркестане и Казакстане. Для этого они должны приехать в Ташкент.

Второй: Историческая задача — объединение тюрок должно произойти в их колыбели — Туркестане.

Третий: Участие на съезде эмансипированных мусульманок даст лишь положительные результаты: оно произведет в психике туркестанцев поворот в сторону признания необходимости эмансипации женщин.

Алкин в противовес С. Максудову находит, что Совет не должен игнорировать племенные вопросы. Все вопросы о предвыборной тактике в Учредительное собрание и другие, связанные с этим вопросом, полное свое разрешение могут получить только на местах. Высказывается за необходимость устройства под руководством Совета 6областных национальных съездов: туркестанских мусульман (в Ташкенте), киргиз, поволжских мусульман, крымских татар, кавказцев и татар западных губерний. Только этим путем, по мнению оратора, и можно избегнуть той крупной исторической ошибки, которую совершили мусульмане в первую революцию в 1905 г., стараясь объединить необъединимое в союзе «Иттифак».

У. Ходжаев доказывает, что положение дел в Туркестане, бедность мусульманского населения его интеллигентными силами, заставляют устраивать съезд в Ташкенте. Устраивая съезд в Казани, Совет оторвал бы от Туркестана и те немногие культурные силы, которые там имеются, и на время оставил бы его на произвол судьбы. Там мало силы и там может произойти пожар.

Тюменев критикует мотивы, выставленные сторонниками устройства съезда в Казани. С формальной стороны, с географической и с точки зрения неосновательности опасения того, что устройство съезда в Ташкенте может лишить мусульманок участия в нем. Самым удобным и подходящим местом считает Ташкент.

Цаликов думает, что не считаться с доводами У. Ходжаева нельзя. Его аргумент о том, что при устройстве съезда в Казани все имеющиеся в Туркестане культурные силы будут оторваны на время оттуда, является самым серьезным аргументом, требующим устройства съезда в Ташкенте. Оратор видит критическую безвыходность в положении интеллигентных сил Туркестана, если съезд будет назначен не в Ташкенте. Перед ними будет стоять дилемма: или оставить свой народ в самую нужную минуту на произвол судьбы, или же совсем отказаться от участия на съезде. Исходя из этих соображений, оратор предлагает устроить вместо одного всероссийского мусульманского съезда два съезда: один в Ташкенте для мусульман Азиатской России, и один для мусульман Европейской России, предоставив их устройство Мусульманскому совету.

Ш. Мухамедиаров, отвечая Акпаеву на его заявление об исторических и культурных задачах созываемого съезда, говорит, что в настоящее время на очереди стоят вопросы чисто технические.

Максудов высказывается за устройство отдельных съездов по областям и губерниям, предоставив инициативу их созыва всецело в руки местных комитетов.

М. Тюменев вносит предложение снестись с организационным бюро по созыву киргизского и туркестанского съезда и предложить им устройство этих съездов в Казани, приурочив их сроки ко времени созыва Всероссийского мусульманского съезда; если же они не согласятся на это, то устроить съезд в Ташкенте.

Предложение ставится на голосование и отвергается. Голосуется предложение об устройстве Всероссийского мусульманского съезда в Казани. По предложению Г. Исхакова подсчет голосов производится поименно.

За устройство Всероссийского мусульманского съезда в Казани голосуют 7 членов: Шамиль, М. Бигеев, И. Алкин, Г. Исхаков, Ш. Мухамедиаров, С. Максудов и С. Мамлеев.

Против голосуют 4 члена: Акпаев, Д. Дос-Мухамедов, М. Тюменев, В.-X. Таначев.

Воздерживается от голосования А. Цаликов.

Заявляет о своем неучастии в голосовании У. Ходжаев.

Таначев вносит поправку не ограничивать представительство киргиз на съезде определенной нормой, предоставив им возможность приехать, сколько они хотят.

Поправка поддерживается Г. Исхаковым и С. Мамлеевым.

Поправка принимается.

С. Максудов вносит поправку к принятой поправке о том, чтобы представительство киргиз на съезде носило пропорциональный характер по отдельным областям Киргизии.

Поправка отвергается.

Слушается: сообщение представителя жителей Ново-Ургенча Хивинского ханства Бакирова о положении дел в Хиве.

Выясняется: после последующего за революцией в Хиве манифеста хивинского хана о даровании конституции своему народу образовался революционный национальный меджлис в составе 5 действительных членов и 12 советников. Из этих 17 лиц только двое были реакционерами. Помощь для поддержания революции искали в стороне. Во главе реакционного течения встал генерал Идиатулла Мир-Бадалов, из узбеков. Он старался дать хивинцам такую конституцию, какую получила Россия после японской войны, и с этой целью старался поставить во главе меджлиса своего сторонника русско-подданного офицера Андреевского. Но ему это не удалось. Мир-Бадалов организует реакционное течение. В своей деятельности по организации реакционного течения Мир-Бадалов опирается на русских. Из последних особенно выделяется офицер Андреевский и русско-подданный татарин-учитель Тауфик Биккенин. Мир-Бадаловым и его компанией было устроено тайное совещание, на котором решено было манифестировать против революционного течения. С этой целью в Хиве были подкуплены все старые муллы и шакирды (учащиеся медресе). В подготовке манифестации участвовал и сам хан. Был выставлен лозунг «шариат истерез» («хотим шариат»). Но попытка удалась лишь в части, а именно: весь состав революционного меджлиса был заменен реакционными элементами. Младохивинцами была объяснена народу истинная цель манифеста, и вместо ожидавшегося свержения меджлиса народ кричал: «Да здравствует национальный меджлис!»

В целях провоцирования революционных течений в глазах русского населения Мир-Бадалов и его сторонники нарочно создают в них враждебное отношение к русско-подданным «ногайцам»-татарам, являющимся носителями наиболее ярких революционных идей, говоря, что будто бы последние проникнуты агрессивными намерениями по отношению к русским. Стараются всячески не допускать их в Хиву, но в то же время очень боятся их. Этим же объясняется и то, что Мир-Бадалов и его компания открыто стали против миссии Мусы Бигеева в Хиву.

В целях укрепления революционного [течения] уже в народе и завоеванной свободы национальный меджлис вынес решение организовать народную милицию в составе 500 сартов, 200 туркмен и 200 каракалпаков. Но Мир-Бадаловская партия борется и тут, всячески препятствуя созданию милиции.

Чтобы подорвать доверие населения к новому правительству, хан и партия Мир-Бадалова путем подкупа разбойничьих племен организовали в стране разбойные нападения и грабежи: уже в нескольких крупных пунктах совершены разбойные нападения.

Младохивинцы и весь хивинский народ возлагают сейчас все свои надежды на мусульман России и на их центральные организации. От Временного правительства особенно много не ожидают. Как реальные меры, просят удаления из пределов Хивы Мир-Бадалова, Андреевского и других их сторонников и заменить русских солдат воинскими частями из татар.

Русское войско живет за счет хивинцев и совершенно бездействует по отношению к разбойникам.

Хивинцев интересуют сейчас два вопроса: будут ли они участвовать в Учредительном собрании и возместит ли русское правительство те убытки, которые потерпели хивинцы в виде наложенной на них военной контрибуции в связи с прошлогодними волнениями туркмен.

Собрание постановляет: обсуждение доклада отложить на следующий день заседания.

Очередное заседание назначается к 8 часам вечера следующего дня.

˂˂Известия Всероссийского мусульманского совета. 1917. 28 июля.>>