Записка Туркменского женотдела о положении женщин Востока в ЦК РКП

Transcription

<<l.17>>

<<На полях: «В «Коммунист…» « » «5245 д»>> «35 [подпись]» «К делу 35 [подпись]»>>

Коммунистическая партия Туркестана

Туркменский Областной Комитет Партии

Отдел работниц

«19»/V 1923 г.

№ 3256 

В Центральный Комитет Российской Коммунистической Партии

/Женотдел/

Дорогие товарищи!

Ознакомившись с материалами совещания работниц женотделов от 24/XII-22г., резолюция которого (по организационному вопросу) признает всю колоссальную важность работы среди женщин Востока и находит необходимым выделить работников для ведения работы среди них – я приветствую это постановление как работница среди женщин Востока (туркменок и персиянок с 21г.), но хочу поделиться своими соображениями на этот счет на основании имеющегося у меня опыта работы.

Я хочу отметить, дорогие товарищи, следующее: если для этой цели выделить работника не их специальностинациональности, то это не принесет никакой абсолютно пользы, так как восточной женщине в течении многих веков внушали, что люди другой национальности для нее враги. И изжить, перевоспитать создавшееся у них мнение чрезвычайно трудно и возможно лишь в порядке постепенности. Если же привлечь работницу из их среды, то это нужно проделать за счет увеличения штата женотделов, так как в женотделах, которые должны вести работу непосредственно среди коренного населения, в связи с сокращениями осталось по два человека (зав. и инструктор), которые едва справляются с работой в городе, к тому же не знающие местного языка и, следовательно, не могущие справиться с работой в ауле.

Что касается работы в городе, среди персиянок, то мое мнение и просьба к вам установить по одной штатной должности сверх имеющихся при облгорженотделах, на каковую выдвигать также женщину коренного населения. Притом опыт работы говорит за то, что такая выборная женщина из коренного населения может очень успешно вести работу среди своих мус-женщин, организовывая их в делегатский аппарат, проводя работу под руководством женотдела, и только

<<l.18>>

после того, как женщины будут сорганизованы, их можно будет вовлекать в труд-артели и вести культурно и политико-просветительную работу.

Что касается работы по раскрепощению женщин-туркменок, я говорю с болью в сердце, что мы здесь бьемся как рыба об лед на этой работе и, к сожалению, почти напрасно.

Во-первых, потому, что большая часть ответственных работников-туркмен смотрят крайне нежелательно на работу среди женщин и на женотдел и не только не пускают своих жен на собрания, но не желают оказывать ни малейшего содействия в нашей работе, чему мы имеем целый ряд фактов, а между тем к туркменке мы, европейки, можем подойти только через ее господина – мужа.

Положение мус-женщин значительно осложняется, и она находится в полной зависимости и кабале мужа благодаря существующему адатскому суду.

В письме к Вам за № 1654 мы подробно разъясняли сущность этого суда, и теперь я обращаюсь к Вам с просьбой оказать возможное содействие в установлении единого пролетарского суда, не разделяя его на шариатский и адатский.

И если в политических кругах существует мнение, что отмена адатского суда повлечет за собой серьезные осложнения, т.к. коренное население может отнестись недоверчиво к новому суду, то я, отлично знакомая с бытом и мнением коренного населения, с уверенностью могу сказать, что никаких недоразумений не будет.

Что же представляют из себя шариатский и адатский суда. Адатский суд – это суд по обычаю, с точки же зрения обычая женщина – домашняя скотина, вещь, такой суд гонит женщину на тот свет. Адатский суд это положение вещей узаконивает, и ясно, что женщине от этого суда поддержки ждать нечего. Женщину он судит зверски, беспощадно. Этого при советской власти не может и не должно быть допущено, я обращаю на это Ваше внимание и прошу серьезно задуматься над этим положением.

«Шариат» - это писаный закон, общий для всех мусульман.

<<l.19>>

При существовании адатского суда вся работа среди женщин Востока сводится к нулю и будет оставаться лишь на бумаге. Сделать что-либо существенное, действительно облегчить участь этой белой рабыни, когда она находится в полной кабале обычая и притом обычая жесткого и подчас зверского – невозможно.

Приведу один из тысячи фактов нашей работы здесь, довольно характерный и ярко рисующий положение женщины.

Одна вдова, имея дочь 18 лет, продает ее в жены 12-летнему мальчику. В семье мужа она терпит чрезвычайно тяжелую жизнь, не выдержав которой убегает к матери. Мать по обычаю (по адату) не имеет права принять ее, иначе родные мужа должны убить и мать и дочь – это кровавая месть. Таким образом, у матери она не может получить ничего, кроме побоев и издевательств. С позором ее возвращают к мужу – там те же побои, те же мучения, только в большей мере. Так в нещадных побоях и издевательствах проходит 6 лет. Не вынеся этой поистине каторжной жизни, она вместе с матерью прибегает однажды в Женотдел с просьбой защитить и освободить ее от гнета родных, просят русский суд о разводе, но в декабре, в ноябре этого сделать нельзя было. Судят по адату, и ясно, суд постановляет возвратиться к мужу,

(Здесь интересно привести один из их законов, чисто анекдотичный, на наш взгляд, – о разводе. Женщина не может просит[ь] о разводе, рассматривается лишь желание к тому мужа. Если же по каким-нибудь из ряда вон выходящих причин она и получит по своему желанию развод, то опять-таки по обычаю она в новый брак может вступить лишь через 95 лет.)

несмотря на ее нежелание и сопротивление, причем своим постановлением суд обрекает ее на верную смерть, т.к. в силу того же обычая муж обязан ее убить, т.к. уйдя от него, она оскорбила его и его род. Но дело удается обжаловать в советский суд, и ей дают развод, здесь же она изъявляет [желание] учиться. Мы направляем ее в партшколу. Но родственники мужа, которые в силу кровавой мести все-таки должны ее убить, не могут помириться с постановлением советского суда и всеми правдами и неправдами хлопочут об отмене постановления о разводе, что и легко добиваются. Тогда Женотделом снова возбуждается ходатайство о пересмотре этого

<<l.20>>

постановления. Сейчас дело отложили до рассмотра на 2 месяца.

Это только маленький пример, один из многих. А сколько женщин томятся в таком рабстве, нещадно избиваемые, забиваемые насмерть, подвергающиеся самым утонченным пыткам. Они как к единственному защитнику за много верст из аулов и кишлаков прибегают в Женотдел. Но что мы можем сделать… <<sic>> Мы бессильны при существовании адатского суда.

Я повторяю опять, что на это необходимо обратить самое серьезное внимание. Я прошу об установлении единого суда, так как только единый советский суд может действительно всесторонне облегчить женщину, буквально задыхающуюся в условиях настоящего быта, избавив от произвола и бесконтрольного насилия.

Завед. Туркменским Областным Женотделом

Богачева (Богачева)