Материалы дискуссии в Институте красной профессуры по докладу Г. Сафарова о состоянии изучения Востока, национальных отношений в СССР и пр. (выступление Трубачеева)

Transcription

<<l.121>>

ТРУБАЧЕЕВ. Чувствуется, что т.т. устали и поэтому постараюсь по возможности не прибегать к цитатам. Мы заслушали два доклада. Можно сказать, что они безусловно отвечают давно назревшей потребности уяснить положение на востоковедческом фронте. Много накопилось у нас вопросов, сомнений и много ошибок и ошибочных установок, вводящих в заблуждение, дающих неправильные перспективы, особенно нам, учащейся молодежи. Во-вторых, в докладах и в дискуссии, по-моему, правильно сделано было ударение по оппортунистическим извращениям на востоковедческом фронте и на правую опасность как главную опасность на данном этапе. Если бы докладчики последовали советам некоторых востоковедов, выступивших здесь, как, напр., Иранский и сегодня Великовский, и задались целью дать наивозможно полную картину состояния востоковедческого фронта, то, конечно, были бы охвачены все проблемы, освещено положение с кадрами, состояние вузов и научно-исследовательских институтов и т.д. Но при этом мы могли бы упустить главное и основное. А главным и основным на данном этапе является оппортунистические извращения марксизма-ленинизма на этом участке научного фронта, извращения, которые часто смыкаются с чуждой, враждебной пролетариату идеологией. Поэтому прежде всего необходимо взяться за расчищение востоковедческого участка от этого мусора. Прежде чем объединиться, консолидировать марксистские силы, нужно размежеваться, нужно уяснить, кто с нами и на основании каких принципов мы объединяемся. Нас интересует, отказывается ли ряд товарищей от огромнейшего груза грубейших оппортунистических ошибок или они на них настаивают.

Сосредоточием, центром всех оппортунистов и тем самым попустительства и враждебной нам идеологии и практики долгое время был так назыв. ВНАВ с его руководителем Диманштейном.

<<l.122>>

Здесь сосредотачивается в 1930 г. вся псевдомарксистская буржуазная «профессура» – Гурко-Кряжины, Бороздины, здесь находят приют даже выгнанные из других учреждений, как, напр., проф. Довнер-Запольский, Пархоменко и т.д. Основную руководящую роль играют такие фигуры, как Иранский, Ирандуст и подобные люди, стоящие по существу на позициях струвизма. Удивительно ли после этого, что ВНАВ не только не оказалась на высоте положения, но даже мало-мальски не отвечала основным вопросам действительности? Растущий революционный подъем в колониях и полуколониях в третий период послевоенного капитализма ставит ряд актуальных проблем колониальных революций, ставится проблема рев.-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства в колониях, по-новому ставится проблема о движущих силах революции и т.д. В связи с этим возникает необходимость более точной оценки прошлого этапа революционного движения на Востоке. Наряду с этим колоссальные и невиданные успехи социалистического строительства в Советском Союзе, индустриализация и коллективизация быв. колониальных окраин, огромные культурные сдвиги, обострение классовой борьбы и т.д. ставили и ставят в порядок дня сложнейших проблем, касающихся Советского Востока и требующих немедленной коллективной разработки и обсуждения. Но все эти проблемы оставались вне поля зрения старого руководства востоковедческим фронтом. Оно и не удивительно, если иметь в виду тот наличный актив, который составлял ядро ВНАВ’а. При этих условиях огромной политической ошибкой со стороны ВНАВ было непривлечение растущих востоковедческих марксистских сил из молодежи. Последние росли и выковывались в других организациях и в борьбе со ВНАВ’ом. На ряде совещаний с конца 1929 г. против ВНАВ были выдвинуты обвинения, что ВНАВ допускает господство буржуазной идеологии на востоковедческом

<<l.123>>

фронте, что она фактически превратилась в гнездо контрреволюции и что она не концентрирует, а отталкивает все подлинно марксистские силы и поэтому является тормозом на пути к концентрации и мобилизации марксистов-востоковедов. Руководитель ВНАВ т. Диманштейн, признавая наличность во ВНАВ’е очень много плохого, однако, не признавал правильность этих обвинений и не соглашался с необходимостью ее ликвидации. Он считал возможным только реорганизацию ее, и лишь после ряда поражений, когда он увидел себя изолированным, он принужден был с оговорками признать правильность этих обвинений в своей статье в последнем №-ре «Нового Востока» (середина 1930 г.). Он писал: «В порядке самокритики следует сказать, что объективно за последние годы ВНАВ задержала оформление настоящего боевого всесоюзного центра… <<sic>> Иногда ВНАВ использовался и псевдомарксистами, и чуждыми элементами без достаточной критики и отпора со стороны марксистских сил ВНАВ» (№ 28, стр. XX). Следует заметить, что использование ВНАВ происходило не иногда, а постоянно и без всякого отпора. Дальше Диманштейн признает также и то, что ВНАВ «не были увязаны многие из новых марксистских сил, появившиеся за последние годы» (там же).

Казалось бы, после этих признаний т. Диманштейн должен был сделать логически последовательный вывод – согласиться с ликвидацией ВНАВ и активно взяться за проведение этой меры. Тов. Диманштейн самым упорным образом, под всяческими увертками и доводами сопротивлялся ликвидации ВНАВ долго после того, как это было предрешено Ком. Академией и Ученым Комитетом ЦИК’а. Поэтому в личную вину т. Диманштейна должна быть поставлена задержка консолидации марксистских сил и тот самый хаос и неразбериха на этом участке учебной и научно-исследовательской деятельности. Тем более что т. Диманштейн был в течение ряда лет не только председателем ВНАВ, но и председателем нац. комиссии Ком. Академии,

<<l.124>>

но во главе или на руководящих постах ряда учреждений, занимающихся проблемами Востока. Неудивительно после этого, что везде [дело] обстоит из рук вон плохо.

Необходимо отметить, что правильная критика оппортунистических ошибок, этого абсолютно недопустимого положения вещей т. Диманштейном и рядом примыкавших к нему товарищей рассматривалась как проявление групповщины и склочничества. Это проявилось определенно в выступлении Пастухова. Отголоски этого мы находим даже в выступлении т. Войтинского. Как было с т. Войтинским? Шла речь о новом составе редакции «Нового Востока». Когда была выставлена кандидатура т. Войтинского, ряд товарищей из ИКП сделали отвод, указав, что т. Войтинский имел в прошлом по своей работе в Китае ряд грубых политических ошибок оппортунистического порядка, что он в недавно выпущенной брошюре «КВЖД и политика империалистов в Китае» допустил также грубую ошибку и что, наконец, у него имеются (на этом почему-то никто не остановился на настоящей дискуссии) ошибки по Корее и по Японии, т.е. по тем странам, которыми он в настоящее время занимается. Тов. Войтинский, выступив здесь, признал те же самые ошибки, которые были выставлены мотивами отвода. Но насколько исчерпывающе признал он свои ошибки вы видели из выступления Тарханова и друг. товарищей. Эти ошибки признаны не полностью, главное – не нащупаны корни этих ошибок. Если бы Войтинский до конца признал свои ошибки, он должен был бы сказать (С места: реплика не уловлена), что отвод сделан правильно. Незачем было говорить – «я не против критики, а против методов, нельзя глушить человека сразу». Это была бы большевистская постановка вопроса (С места: а почему же раньше не критиковал). Потому что раньше был поставлен вопрос о составе редакции. Мы, очевидно, по рецепту т. Войтинского должны были вопрос о редакции отложить, а заняться критикой ошибок Войтинского. Ну, а если нельзя было отложить, что прикажете нам делать, –

<<l.125>>

промолчать и допустить вас в редакцию? Это совершенно неправильная, небольшевистская постановка вопроса (С места: у вас). Нет, не у вас. Обязанность каждого партийца, где бы он ни был, выступить и сказать – ввиду допущенных таким-то товарищем таких-то ошибок я делаю отвод. Это элементарные вещи. Тов. Войтинский своим выступлением доказал, что политический отвод был сделан правильно.

Я не совсем согласен с т. Сафаровым в одном. Он считает, что существует как нечто единое персидская школа. В этом он вполне прав. Но все остальные оппортунисты фигурируют у него оторвано, вне связи, вне увязки с общим течением. По т. Сафарову Диманштейн только путаник и безграмотность. Мне кажется, что на востоковедческом фронте сложилось и существовало единое направление. Оно, конечно, организационно не оформлено, рыхло, отдельные частицы его имеют свои оттенки, различия, но тем не менее по ряду исходных методологических посылок они приближаются друг к другу и образуют определенное оппортунистическое направление. Идеология наиболее правого крыла этого направления совпадает по существу с идеологией социал-демократизма. Поэтому мы и говорим представителям персидской школы, что ваше признание отдельных ошибок недостаточно, будьте добры проанализировать и вскрыть корни своих ошибок (Гамбаров: А наше их вскрыть). Да. Задача нашей дискуссии и заключается в том, чтобы вырвать эти корни и разбить это направление. Пастухов не согласен с т. Сафаровым потому, что он указал только одну ошибку, тогда как у него ряд ошибок не менее серьезных. Но он не поставил перед собой вопрос, не дает ли сумма этих ошибок, характер этих ошибок иное качество, не дает ли особую систему, чуждую марксизму-ленинизму. Мы утверждаем, что у вас существует особая система. Вы ее не спрячете указанием, что ошибки имели место до 1927 года. Тов. Гамбаров здесь показал, что они

<<l.126>>

продолжались и в 1929 г. Кроме того, отсутствие правооппортунистических ошибок в теории означает ли отсутствие их на практике, когда носители их имеются и притом упорно не желают разоружиться. Это нежелание разоружиться доказывает вторая часть выступления Пастухова. Он ее начинает с нападок на т. Сафарова. Он берет под подозрение основное положение доклада, что аграрно-крестьянская революция является основой колониальной революции. Нужно сказать, что ряд основных положений доклада нашло еще раньше свое отражение в ряде статей т. Сафарова в «Правде» и «Большевике». Как будто никто не пытался опровергнуть их, в том числе и т. Пастухов. Поэтому абсолютно несостоятельной является попытка опорочить доклад намеками на перманентную революцию «перманентщину». Тов. Пастухов этим доказывает только то, что он совершенно не понимает сути перманентной революции. Суть перманентной революции – это отрицание аграрной революции, это отрицание гегемонии пролетариата, о котором говорил т. Сафаров. Затем суть перманентной революции – это то, что пролетариат и крестьянство неизбежно приходят к столкновению.

Были ли такие моменты в докладе т. Сафарова? Это, конечно, чепуха. Тов. Пастухов хочет этим разговором прикрыть социал-демократическую сущность своих взглядов. Основным в докладе является то, что на данном этапе антиимпериалистическая революция неизбежно сплетается с антифеодальной революцией и что пролетариат выступает вождем, гегемоном революции и что, следовательно, единственной движущей силой революции являются рабочие и крестьяне. Эти положения целиком отрицает т. Пастухов. И свое отрицание он хочет прикрыть ссылками на Ленина. Он утверждает, что докладчик забыл завет Ленина об учете конкретных особенностей, с одной стороны, и указание Ленина относительно необходимости

<<l.127>>

исходить из того, на какой ступени развития стоит та или другая страна, от средневековья к буржуазной демократии или от буржуазной демократии к социалистической. Вот эта постановка доказывает, что т. Пастухов совершенно не понимает самую проблему колониальной революции. Если подходить с точки зрения основной стратегической задачи Коминтерна, разве не ясно, что большинство решающих колониальных и полуколониальных стран одинаково стоит перед буржуазно-демократической революцией? Если же подходить с точки зрения тактики на тот или иной отрезок времени, то разве можно утверждать, что Китай и Индия одно.

Внимательный просмотр статьи Иранского в сборнике «Проблема Персии» обнаружит этот же прием ссылки на авторитеты без учета конкретных особенностей и стадий развития, напр., он там ссылается на речь т. Бухарина при споре с Висановым. В основе неправильных взглядов по истории Персии у него находится реформистская постановка вопроса о классовой борьбе. Тогда как революционный марксизм считает классовую борьбу двигателем исторических событий, для Иранского и друг. классовая борьба задерживает прогрессивную деятельность Реза-шаха. В то время как революционный марксизм считает, что колониальная революция в настоящий период неизбежно ставит вопрос о рев-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства и открывает путь некапиталистического развития, у них вполне по-меньшевистски следует капиталистическое развитие колоний, которое подготовит в будущем условия для победы пролетариата. Это есть ярко выраженная сухановщина. Здесь сказывается полное господство основного положения представителей второго Интернационала об объективных экономических предпосылках революции наряду с игнорированием прямых указаний Маркса и Энгельса о крестьянской революции и возможности некапиталистического развития. Иранский и прочие «решающего в марксизме совершенно не

<<l.128>>

поняли: именно его революционной диалектики» (Ленин). Опорачивание ими крестьянских движений и восстаний в Персии как проделок феодальных элементов и инспирацию британского империализма и ожесточенная атака даже малейших намеков на революционную перспективу и необходимость его подготовки доказывают, что они являются самыми настоящими каутскианцами и струвистами. Ряд революционных событий послевоенной эпохи доказали полностью, что плебейско-крестьянский метод разрешения аграрного вопроса является, безусловно, правильным и единственным выходом из того поистине рабского экономического и политического положения, в котором находится огромное большинство трудящихся колоний и полуколоний. В данной связи разрешите остановить ваше внимание на одном частном опыте освобождения от иностранного гнета и цепей феодализма путем крестьянско-плебейского метода. Я имею в виду Монголию, которая в 1921 г. совершила национально-освободительную, буржуазно-демократическую революцию. Здесь антиимпериалистическая революция с самого начала переплелась с антифеодальной революцией, причем момент заостренности против феодализма с дальнейшим развитием революции усиливается. Эта буржуазно-демократическая революция под руководством Коминтерна и при поддержке страны диктатуры пролетариата через ряд переходных этапов начинает перерастать в социалистическую. Здесь я хочу только отметить, что методы развития и углубления революционного процесса мы наблюдаем именно плебейские, когда полностью проявляется у крестьянских масс тенденция беспощадной расправы с враждебными классами. За истекший период революции мы имели ряд заговоров и попыток повернуть революцию на буржуазный путь развития. Было вполне достаточно кандидатов в местные Реза-шахи.

Если бы в Монголии встали на путь, рекомендуемый персидской школой, именно на путь поддержки просвещенных монархов, мы бы

<<l.129>>

давно уже погубили революцию. И нужно сказать, что такие представители этого направления в Монголии были и в борьбе с ними проводилась правильная партийная линия.

Нужно подчеркнуть другой момент, подчеркнутый еще VI конгрессом, что перерастание революции и некапиталистический путь развития решается «борьбой и только борьбой». За эти почти десять лет происходила самая острая классовая борьба. Местные представители ВНАВ’овикого направления были против обострения классовой борьбы, объявляя это авантюризмом, они предлагали метод маневрирования, лавирования и комбинирования. Наблюдалось также неверие в растущие силы из недр бедняцкого и батрацкого аратства наряду с ориентацией на просвещенные и прожженные политиканские элементы правого крыла партии под мотивом незаменимости их.

Заканчиваю. Я думаю, итог нашей дискуссии должен быть один, а именно – с этим направлением на востоковедческом фронте, возглавлявшимся т. Диманштейном и группировавшимся вокруг ВНАВ, должно быть покончено. Разнообразных представителей его, являющихся определенно правыми в области востоковедения, мы должны в наших дальнейших дискуссиях разоблачить, не забывая в то же время и разоблачение представителей левого направления, проводящих полутроцкистские взгляды. Они должны разоружиться до конца.