Протокол допроса очевидца Minutes of the questioning of an eyewitness

Transcription

Протокол допроса очевидца

г. Пишпек                                                                            30 сентября 1916 г.

Я, околодочный надзиратель Пишпекской городской полиции, Никанов по поручению Пишпекского уездного начальника, подполковника Путинцева опрашивал бывшего переводчика уездного управления Найзабека Тулина, явившегося сего числа из загорных волостей, который показал:

Я происхожу из киргиз Нурмамбетовской волости. С мая месяца сего года находился в городе Верном как доверенный по разделу Нурмамбетовской волости на две. Получив удовлетворение, вернулся в половине июня в Пишпек, где пробыл до 8 августа. 8 августа с.г. получил предписание из уездного управления на имя Токмакского участкового пристава о производстве выборов по вновь разделенной Тогузской волости, поехал в Токмак и дорогой заехал в свой аул, а пакет, полученный из уездного управления с джигитом своим, отправил приставу. 10 или 11 августа из села Ивановского приехали крестьяне Гаврила Чивцов, Василий Каранукин и др. в село Юрьевское (Санташ), где собрались почетные киргизы Нурмамбетовской и Байсеитовской волости. Крестьяне села Юрьевского возбуждали вопрос о том, что будто бы киргизы рода Сарбагиш хотят ограбить села Ивановское и Юрьевское и в случае нападения как киргизы, так и русские карауливали друг друга, чтобы не бегали, о чем писали донесения Токмакскому участковому приставу. Несмотря на все это, части крестьян села Юрьевского бросились бежать в разные стороны, которые в Пишпек, которые в Ивановку, осталась только часть или даже меньше, которых я со своими окарауливал. Ночь прошла благополучно. На другой же день бросились бежать остальные крестьяне в г. Пишпек, из коих знаю Николая Денисенко (лавочник), Петра Иванова (мельник), Осипа. У меня осталась солдатка Мария (с пятью детьми) и рогатым скотом, после киргизы стали укочевывать в горы, а затем видно было, что киргизы Байсеитовской и Загорных волостей бросились в селение Юрьевское (за вещами) грабить, после чего я по просьбе Марии посылал своего брата Юсупа Тулина с Марией в село Юрьевское за вещами, вещи приведены. После чего из Ивановки приехали крестьяне в числе 40 человек в село Юрьевское, из них двое от меня взяли детей Марии и уехали.

По отъезде крестьян приехал джигит, командированный мною в Токмак, и заявил, что он в Токмак не мог проехать. Тогда я в этот же день с пакетом поехал в Токмак к приставу, чтобы доложить о том, что киргизы берут и грабят брошенные селения крестьянами. Не доезжая, меня встретили три киргиза, которые взяли меня и повели на урочище Кегеты, где стоял Канат Абукин. Тот спросил меня, куда я поехал, я ответил, что я поехал к господину приставу с пакетом относительно выборов. Тогда Канат отобрал у меня пакет, находящийся в портфеле, и все бумаги. Канат Абукин говорил, что он избран ханом и кто его слушаться не будет, тому голову снимет, говорил, что он имеет сообщение с Китаем, Турцией, афганцами и что от них придут войска, совместно с которыми возьмут Россию и что Россия больше существовать не будет. После чего Канат несколько раз делал наступление на Токмак. Людей у него было много, около 5000. Люди были от волостей Абаильдинской, Темирбулатовской, Шамурзинской, Кочкарской, Джумагальской, Курмаходжинской, Шамсинской, Нурмамбетовской, Байсеитовской и Исыгатинской.

Канат с киргизами обращался очень грубо: гонял, заставлял идти против русского войска, кто не слушался, наказывал своим судом, то есть срубал голову. Так, например, киргизы говорили, что Канат Абукин одному киргизу Темирбулатовской волости срубил голову за то, что он не пошел против русских, после чего киргизы Темирбулатовской волости ушли, то есть убежали за горы. Тогда Канат двинул свой отряд за горы за бежавшими киргизами (темирбулатовцами). На Кочкарской долине опять собрал бежавших киргиз, часть киргиз отправил со своим братом Байдалой Абукиным опять в Токмак, а часть киргиз сам Канат погнал на Карагау (село Столыпинское), где несколько дней окружал Столыпинское. Потом на Карагау пришло русское войско из Нарына. Увидя это, киргизы укочевали на суек, то есть бросились бежать. Канат опять собрал всех киргиз и заставил перекочевать на Каракольскую долину, где его медресе. В то время пришло еще около двухсот человек казаков. Увидя это, все киргизы стали бежать по разным горам, киргизы говорили, что Каната убили, больше которые говорили, что он убежал. Этим случаем воспользовались мы и убежали, то есть нурмамбетовцы, исыгатинцы и байсеитовцы, которые теперь сидят на Суусамыре. Прошу опросить крестьян, указанных в сем протоколе, которые могут подтвердить, что я с 19 кибитками с родственниками не кочевал. Они были взяты против воли и я их видел на Кочкоре, где я и прибыл к ним, вместе с другими киргизами одной со мной волости бежали на Суусамыр, где в настоящее время находятся. Крестьяне, которых я карауливал, обещали обо мне доложить по начальству. Даю честное слово, что я кушал русский хлеб и не думал идти против правительства. Конечно, один в поле не воин, я был взят Канатом, поэтому прошу признать меня невиновным.

30 августа 1916 г. Город Пишпек.

Отставной губернский секретарь                                 Найзабек Тулин

Добавляю, что мне пришлось оставить 7 человек малолетних детей с женой на Суусамыре, которые голодуют.

Н. Тулин

Показания отбирал околодочный надзиратель                                      Никонов

ЦГА КР. Ф. И-75. Оп. 1. Д. 22. Л. 45–47.