Докладная записка Отдела информции и политконтроля ОГПУ Л.М. Кагановичу о настроениях на Северном Кавказе (межнациональные отношения)

Transcription

Постановление о передаче  гор. Владикавказа Осетии, гор. Грозного  и Сунженского округа Чечне быстро распространилось среди всех слоев населения заинтересованных районов, приковав к себе все внимание местной горской и русско-казачьей общественности, и приведя в движение весь тот сложный узел межнациональных взаимоотношений, который здесь по целому ряду исторических причин был особенно запутан. Ликвидация русских округов (Сунженского и Грозненского) затронула не только с разных сторон интересы Ингушетии (Владикавказ был административным центром Осетинской и Ингушской областей), русско-казачьего и городского населения, но и поставила все эти районы перед совершенно новой перспективой их развития. Этим и объясняется огромный и всеобщий интерес населения реорганизуемых районов к вопросу предстоящих объединений и подъем националистических настроений и обострение межнационального антагонизма.

1. Настроения в Осетии в связи с переходом к ней гор. Владикавказа 

Весть о передаче гор. Владикавказе Осетии чрезвычайно быстро распространилась по всей области и была принята всеми слоями населения одобрительно, вызвав подъем шовинистических, националистических и ингуше-русофобских настроений. Общий характер настроений всех слоев населения Осетии указывает на сильное влияние националистической интеллигенции, которая через своих представителей в деревне, особенно через учительство, постоянно пропагандировала среди широких осетинских масс идею создания «Великой Осетии»…

<<l.4>>

Значительно оживленнее нацинтеллигенция обсуждает и предрешает перспективы и дальнейшие шаги национального развития, проводя откровенную пропаганду идеи создания «Великой Осетии» путем присоединения Южной Осетии (Закавказье) и Моздока к Сев.-Осетии.

«Владикавказ наш, но это не все. Нужно немедленно трубить о Юго-Осетии и Моздоке, надо формировать мысль о строительстве перевальной дороги на юг и только тогда мы создадим свою страну и будем чувствовать себя спокойно».

«Выведем Юго-Осетию из состава Закавказской федерации и присоединим ее к себе: моздокские осетины, находящиеся под игом русских, заставят их тоже в конце концов присоединить к нам… В результате будет возможность уйти из-под влияния Сев.-Кавказского края».

«Если к Сев.-Осетии присоединить Юго-Осетию и моздокских осетин, нас будет 300 тысяч, а это уже не последняя народность и мы можем заставить с собой считаться».

«Понемногу начнем освобождаться от русской опеки. Нам гораздо выгоднее общаться, войти даже в состав Закавказской федерации. Лучше и легче будет сговориться с кавказцами, чем с чуждыми нам по духу русскими и казаками в нашем крае»…

Наряду с пропагандой идеи создания «Великой Осетии», нац. интеллигенция широко обсуждает вопрос о необходимости возбуждения ходатайства о переименовании Владикавказа в гор. «Ирон» (иронцы – основное осетинское племы). Группа виднейших профессоров-осетин владикавказских вузов начала пропагандировать уже план реорганизации вузов, проводя мысль об образовании «Университета Осетии». Представители нацинтеллигенции много говорят

<<l.5>>

вообще об «осетизации» города и о практических мероприятиях в этом направлении, рекомендуя при этом национальному руководству занять вэтом вопросе решительную линию…

… Продолжает злорадствовать, проявляя к ингушам и Ингушетии презрительное отношение.

«Каждый ингуш оставляет впечатление чего-то тяжелого. Это народ со всеми признаками вырождения»… «Малокультурность Ингушетии объясняется не только исключительно исторически сложившимися обстоятельствами; в этом народе есть какая-то неподвижность и консерватизм в отношении приближения к культуре; еще бы не быть этому в результате такого прогресса венерических заболеваний».

Вместе с тем, волна единодушного протеста Ингушетии против передачи Владикавказа Осетии, боевые настроения ингушей, выражающих готовность, «если нужно, драться с контрреволюционной Осетией» (см. ниже), слухи о том, что ингушская делегация в Москве добивается отсрочки этого решения о Владикавказе, вызывает серьезное беспокойство осетинской интеллигенции, боящейся не столько обострения нацвзаимоотношений с ингушами, сколько того, что Ингушетия сможет добиться оттяжки утверждения вопроса о Владикавказе.

<<l.6>>

…Основная масса осетинского крестьянства вопрос о передаче гор. Владикавказа Осетии встретила с чувством удовлетворения и национальной гордости («все же мы, осетины, победили ингушей»)…

Наряду с этим, однако, все прослойки села выражают боязнь перед неизбежным обострением осетино-ингушского антагонизма и усилением бандитизма со стороны ингушей. Но вместе с тем преобладают настроения, «что бы то ни было, ингушам не уступать»…

Передача гор. Владикавказа Осетии усилила среди служащих-осетин антагонизм к ингушам и русским и требования не медлить с осетинизацией города и «не считаться с ингушами»…

Рабочие-осетины также находятся под частичным влиянием националистической интеллигенции.

«Я чувствую себя, как на празднике. Даже завел в доме выпивку, чтобы вспрыснуть получение города. Теперь мы имеем возможность заменить русских осетинами. За 8 лет соввласти лишь  теперь Осетия получит кое-что» (рабочий Оскрахмалзавода)…

<<l.7>>

2. Ингушетия 

Передача города Владикавказа вызвала в Ингушетии почти поголовное недовольство, проявляющееся в чрезвычайно действенных формах, характеризуя состояние Ингушетии весьма напряженным и угрожающим в смысле обострений взаимоотношений между ингушами и осетинами…

Вся бывшая крупная торговая буржуазия в городе, служилая интеллигенция, кадры быв. ответработников, отведенных в свое время от руководства, и другие представители нацинтеллигенции известие о передаче г. Владикавказа встретили крайне враждебно. Указывая на «казачье засилье» в крае, нацинтеллигенция единодушно приписывает вину существующему областному руководству, его «близорукости и преступному бездействию» в борьбе за город. Наряду с этим нацинтеллигенция одобряет энергичность областного руководства и взятую им линию в борьбе за отмену решения края, настаивая на принятии решительной позиции и рекомендуя не останавливаться перед крайними мерами в этом случае и требовать у Москвы немедленного выделения Ингушетии из краевого объединения.

Представители нацинтеллигенции заявляют, что в случае окончательной передачи Владикавказа Осетии «вооруженное столкновение с осетинами будет неизбежным, и вряд ли кто сумеет его предупредить».

Заслуживает внимания, что ингушская интеллигенция, которая до сего времени усиленно культивировала идею объединения с Чечней, идею «создания единой нации», в настоящее время считает, что этот проект на долгое время нужно отложить.

Однако это мнение подавляющего большинства ингушской интеллигенции не мешает лидерам нацинтеллигенции в лице фамилии Мальсаговых, в свое время стоящих у руководства и опирающихся на кулацко-религиозную верхушку аула, прощупывать настроения в обеих областях в этом направлении, искать и вербовать сторонников  объединения Ингушетии с Чечней.

20/Х в гор. Грозный приехал зам. зав. крайЗУ Мальсагов, который после встречи с рядом виднейших представителей чеченской нацинтеллигенции – сторонниками слияния Чечни с Ингушетией (Ошаев, Шерипов, Хамзатов и др.) выехал якобы по заданию крайкома в с. Шали, где имел свидание и беседу с местными

<<l.8>>

религиозными авторитетами, в частности с шейхом Гайсумовым и с шейхом и кадием Шали Шамсудином Аутахаджиевым, имеющим в Ингушетии основное число  своих мюридов. На состоявшемся с ними совещании Мальсагов просил у них помощи в распространении среди населения идеи соединения Чечни с Ингушетией.

Наряду с этим среди националистической части ингушской интеллигенции отмечаются разговоры о создании «Горской федерации» на Северном Кавказе.

…Слухи о передаче гор. Владикавказа Осетии также вызвали массовый протест среди всех слоев ингушского аула. Решение края о передаче города называется «кровной обидой ингушам». Основная масса ингушского крестьянства, вспоминая события 1918-20 гг., когда «ингуши вместе с владикавказским пролетариатом выбивали из города белых и осетин», когда «Ингушетия пострадала, потеряв не одну тысячу людей и десяток аулов, сожженных и разгромленных белыми вместе с осетинами», недоумевает: «Почему все же власть отвернулась от нас», «чем мы перед властью провинились» и т.д.  В связи с этим во многих аулах состоялись стихийные сходы, выбиравшие ходоков в окружные центры за информацией и выносившие резкие протесты против решения края. В ряде случаев собирались деньги для посылки ходоков непосредственно в Москву. Свое положение в случае передачи города Осетии ингушское крестьянство рисует в мрачных тонах, считая, что «раз власть сейчас обошла кровные интересы Ингушетии, то что же будет, когда на нас начнут давить осетины, у кого мы найдем помощь и поддержку». На этой почве усиливается антагонизм к осетинам.

«Надо собирать оружие и идти бить осетин» - частые возгласы на сходах и в частных беседах.

…Следует отметить, что перспектива объединения Ингушетии с Чечней не особенно поддерживается массой ингушского крестьянства и встречает отрицательное к себе отношение.

«Что нам даст Чечня? Чему у нее поучиться? Она сама еще более темна и отстала, чем Ингушетия». «Кто из ингушей согласиться ездить за полтораста верст в Грозный?» «Больше пользы соединиться с Грузией, чем с Чечней». «Чеченцы вероломны и мы вряд ли с ними уживемся».

<<l.12>>

Чечня

<<l.13>>

Решение края о передаче гор. Грозного и Сунженского округа Чечне вызвало в среде нацинтеллигенции сильный подъем настроений в сторону выражения национального удовлетворения и суждений о дальнейших перспективах развития Чечни. Недостаток кадров национальных работников дает надежду всей той части нацинтеллигенции, которая в свое время была отстранена от руководства, вернуться вновь к власти. Активных шагов в этом направлении, однако, с их стороны не отмечено, за исключением агитации о необходимости обеспечения национального контроля над областным руководством во избежание «русского засилья».

Вопрос об объединение Чечни с Ингушетией среди нацинтеллигенции встречает все меньше сторонников. Вместо этого усиливаются разговоры о своевременности постановки вопрос о присоединении к Чечне хлебного Хасав-Юртовского округа Дагестана, смежного с Чечней и в значительной своей части населенного чеченцами.

Пом. нач. Инфоротдела ОГПУ  Маркарьян

Нач. 8-го Отделения Агаянц

Докладная записка рассылается:

1) Менжинскому,

2) Ягода,

3) Дерибас,

4) Артузову,

5) Ольскому,

6) ВООГПУ,

7) Сталину,

8) Кагановичу,

9) Смирнову,

10) Москвину.

<<l.14>>

…Не вполне свободной от влияний националистических настроений осетинской интеллигенции по вопросу о Владикавказе оказалась и партийная масса.

17/Х группа партийцев, работников областных учреждений в честь передачи гор. Владикавказа Осетии устроила в одном из ресторанов выпивку, которая сопровождалась тостами: «Да здравствует Осетия», «За осетинский город», «Русским и другому сброду в городе по шапке» и т.д.

 28/Х в столовой «Ачалуки», принадлежащей Ингушской деткомиссии, подвыпивший сотрудник Осетинского УГРО начал приставать к присутствующим в столовой ингушам, предлагая им «убраться в Назрань». В результате между осетинами и ингушами едва не завязалась брака, предотвращенная вмешательством милиции.

Следует, однако, отметить, что эти настроения свойственны почти исключительно партийцам города. Село проявляет большую сдержанность: партийцы села в основном толкуют о перспективах выдвижения в связи с переходом города и осетинизацией управленческого аппарата…

Ингушетия

Национальное руководство области, считая решение края «ущемляющим жизненные национальные интересы Ингушетии», «оскорблением революционных чувств ингушского народа» и, особенно упирая на то, что решение края о Владикавказе было вынесено без всякого участия и предварительного согласования с ингушской сов. парт. организацией, заняло резко отрицательную позицию, встав во главе движения протеста, охватившего все слои ингушского населения и апеллируя к центру за отмену решения края.

16/Х состоялось расширенное заседание Бюро обкома ВКП(б), отмечавшееся чрезвычайно страстным характером прений вокруг этого вопроса. Единодушно констатировалось: 1) исторические и революционные права Ингушетии на г. Владикавказ; 2) Ингушетия в большей степени, чем Осетия, нуждается и имеет право требовать обеспечения интенсивного культурного и хозяйственно-промышленного развития; 3) идея слияния с Чечней несостоятельна и вызывает сопротивление чеченцев с того момента, как они получили г. Грозный; 4) решение края кабинетное, нарушающее внутрипартийную демократию и демократический централизм; 5) решение края компрометирует ингушское руководство в глазах массы, дает повод обвинять его в предании национальных интересов, ибо никакими силами нельзя убедить массы в целесообразности передачи города Осетии; 6) если руководство городом будет у Осетии, то ингуши с осетинами не уживутся. Единственный выход – уходить в Назрань и строить там свой город. Но с этим Ингушетия никогда не примирится; 7) неизбежно резкое обострение антагонизма к Осетии, чреватое возможностями вооруженных столкновений.

В результате этих прений было вынесено постановление: «С решением края не согласиться. Перенести вопрос в ЦК ВКП(б), поручив поставить этот вопрос в Москве  пред. облисполкома Горчханову. Подать телеграмму тов. Сталину с просьбой приостановить реализацию решения края до окончания обсуждения ингушского протеста. Написать письмо старым работникам, работающим в Ингушетии, т.т. Орджоникидзе, Микояну, Фигатнеру и Назаретяну».

<<l.15>>

…17/Х Ингобкомом ВКП(б) была получена из Москвы от Горчханова телеграмма, в которой сообщалось, что ЦК ВКП(б) якобы не знал о планах крайкома в отношении  «владикавказского узла» и решение крайкома о передаче города Осетии встретил неодобрительно. Извещение Горчханова внесло некоторое успокоение в среду областной организации, возбудив ее, с другой стороны, к усилению тенденциозных сообщений в Москву о «волнениях», «чрезвычайном обострении осетино-ингушского антагонизма», «о массовых прттестах крестьян» и т.д. 30 октября Ингобком получил новое сообщение от Горчханова о том, что вопрос о Владикавказе ЦК ВКП(б) предрешен якобы в том смысле, что все остается без изменений.

Однако неясный характер сообщения не удовлетворил областную организацию при общей уверенности, что крайком вряд ли согласится на отмену своего решения, что политически его скомпрометирует, и вызывая волнение в Осетии.

По примеру областной парторганизации ингушская низовая парторганизация не только не оказала сопротивления нездоровым настроениям в Ингушетии в связи с отходом города к Осетии, но нередко вдохновляла и руководила ими.

«Если г. Владикавказ перейдет в руки осетин и ввиду того, что в этом вопросе не было предварительной информации и отсутствовал демократизм, то я клянусь перед секретарем райкома, что сдам свой партбилет, вооружусь карабином и маузером, возьму с собой всех, кто пойдет со мной, и буду бороться главным образом с осетинами и вообще со всеми до тех пор, пока меня не убьют. Клянусь в этом памятью Ленина. Лично я являлся очевидцем того, как Ингушетия боролась против белых, которым помогала Осетия. Сегодня у меня невольно возникает мысль о методах царской власти, которая, давая одним, брала и угнетала других. Передача гор. Владикавказа Осетии является со стороны власти контрреволюционным актом» (выступление секретаря партячейки с. В. Ачалуки на бюро окружкома совместно с партактивом)…

Чечня

<<l.16>>

Факт объединения Чечни с Сунжей и г. Грозным внес известный разброд в ряды националистической группы чеченской организации, которая до сего времени стремилась первоначально объединиться с Ингушетией, накопить свои силы, выработать кадры, а затем наступать на гор. Грозный и форсировать идею создания республики «Нахистан» с непосредственным подчинением центру. Значительная часть членов этой группы и ответработников областного руководства, придерживающаяся указанной установки, в настоящее время отказалась от своего мнения (на последних заседаниях бюро и пленума обкома), считая, что «раз вопрос с Грозным решен, об объединении с Ингушетией не может быть и речи».

На прежней точке зрения осталась небольшая группа работников, объединившихся вокруг зав. ОНО Ошаева.

Свою позицию эта группа, в частности Ошаев, объясняет следующим образом: «Нас варяги призвали – значит плохо будем княжить… Объединение с Ингушетией все же необходимо, т.к. иначе нас русское превосходство задавит». Обычно приводятся такие доказательства: «В гор. Грозном 100 тысяч населения казаков Петропавловского р-на и 40 тысяч казаков Сунженского округа, в Чечне же всего 311 тысяч населения. При выборах при соотношении от города от 1000 чел. – 5 делегатов и на селе от 100 чел – 1 делегат получится, что на съезде русских делегатов будет 540 чел., а чеченцев – 350. По линии партийных организаций соотношение сил не менее угрожающее». Единственный выход из положения - объединиться с Ингушетией, присоединить к Грозному на правах слободок близлежащие аулы и объявить  ряд крупных аулов поселками городского типа.

При общем подъеме положительных настроений в связи с предстоящим объединением с Сунжей и Грозным, отмечается усиление группировочной борьбы в чеченской организации, разгоревшейся за сферы влияния во вновь сконструированном руководящем аппарате между представителями нагорной части Чечни и плоскостной.

В новый состав оргбюро вошел один представитель плоскости, тогда как из нагорной части – 4 чел. Это обстоятельство взволновало коммунистов плоскости, протестовавших против состава нового оргбюро, не без давления со стороны националистических элементов. Выступления плоскостных коммунистов отмечались большой резкостью; делались угрозы, что на ближайшей партконференции плоскостная часть организации провалит все горские кандидатуры и не пропустит их в обком. Под давлением этого движения оргбюро ввело в свой состав еще одного авторитетного представителя плоскости. Это несколько изменило положение, но окончательно недовольство еще не изжито.

Решение края о передаче гор. Грозного Чечне также явилось несколько неожиданным для Грозненской парторганизации. Среди последней имеют место опасения за дальнейший хозяйственный прогресс Грозного. Идут разговоры о низкой квалификации чеченских ответработников и об их связи с кулацко-религиозными элементами. В связи с этим наблюдаются следующие настроения: «Теперь нам здесь делать нечего», «надо свертывать монатки и уезжать», «надо уходить работать в Грознефть»…

Нач. 8-го Отделения Инфо Агаянц