Письмо крымского татарина Ю.Б. Османова генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу (о притеснениях крымских татар)
Transcription
22 ноября 67 по поводу моего открытого письма «История одной провокации» в кабинете директора института, в котором я работаю, со мной беседовал представитель ЦК КПСС, закрепленный за институтом, т. Бурлаков. Беседа проходила с участием директора и в присутствии третьего гражданина, мне неизвестного.
О предыстории
До этого по поручению ЦК со мною дважды беседовали в Серпуховском ГК КПСС. Первый раз, весной с.г. инструктор ГК сообщил мне, что ЦК КПСС, рассмотрев мои очерки о Гаспринском (1851-1914), просветителе Востока, считает, что вопрос о публикации материалов о Гаспр[инском] должен решаться конкретно, редакциями соответствующих журналов.
В то время, в порядке постановки вопроса перед научными и партийными инстанциями было написано три очерка, в которых разоблачались чуждые науке фальсифицирующие историю и ревизующие основы марксистко-ленинской теории национально-колониального вопроса положения о просветительстве и национально-освободительном движении русских мусульман и, в частности, о выдающемся просветителе Востока И. Гаспринском.
Все очерки были направлены Институтам истории АН Союза и республик, журналам и ЦК КПСС. Первый очерк (он был написан в соавторстве с к. филол. н. Гафаровым) и второй посвящены критике фальсифицирующих историческую действительность новейших работ, затрагивающих эту тему, и критике рецензии д-ра ист. н. Смирнова А.Н. (перепевающей мотивы 30-х годов) на первый очерк. Рецензия представляла собой, скорее, неряшливо и нетребовательно списанные со старых требников цитаты, чем подобие научной мысли, что показано во втором очерке «К оценке творчества И. Гаспринского». В редакции жур[нала] «История СССР» нам сообщили, что вскоре (это было в начале 1966) состоится совещание по затронутым в очерке вопросам (по джадидизму), на котором мы сможем изложить результаты своих исследований. Однако ни совещания, ни обещанного обсуждения очерков не состоялось.
В третьем очерке «Социологические и политические воззрения Г[аспринского]» впервые были обобщены и систематизированы взгляды и деятельность Гаспринского. Институты истории сообщили, что не могут дать компетентной оценки очерку, поскольку отсутствуют специалисты, знакомые с поднятым вопросом. В этих условиях в отношении Гаспринского и последовал приведенный выше отзыв ЦК.
Вторая беседа состоялась 9/9-67. Первый секретарь Серпуховского ГК КПСС т. Бондаренко заявил:
«Меня вызвали в соответствующий отдел ЦК КПСС и ознакомили со всеми Вашими документами и поручили передать, что акт, совершенный против крымскотатарского народа, безусловно, есть преступный антигосударственный вероломный акт, вопрос крымских татар подлежит решению и решается. Ваша постановка вопроса о целом ряде советских писателей правильна. Воззрения этих авторов, безусловно, антиленинские
<<l.11>>
и антипартийные».
Речь шла об очерках, письмах и репликах по поводу писателей павленковской школы: Павленко, Югове, Холендро, Поповкине, Козлове, Сельвинском, Вергасове, Первенцеве и о ряде газетных статей и радиопередач.
Перед т. Бондаренко был поставлен вопрос:
«В связи с этой оценкой Центральным Комитетом моих очерков, как ГК КПСС намерен рассматривать заявление прокурора, сделанное 16 мая по поводу моего очерка о Павленко и его школы («О некоторых трактовках национального вопроса»)? Прокурор Протвино заявил:
«Мы вас предупреждаем: прекратите писать ваши сочинения, или мы возбудим против вас уголовное преследование. Так же, как против воришек и хулиганов». В какое положение ставят действия прокурора ЦК КПСС, давший «сочинениям» положительную оценку?»
«Мне ничего неизвестно об этой инициативе прокурора… Я не могу сказать «не пишите». Это Ваше право и, наконец, долг».
В письме «История одной провокации», сданном в ЦК КПСС после этой беседы, на фактах было показано, что в течение нескольких лет усиленно фабрикуется версия о существовании подпольной антисоветской организации молодежи крымских татар, членом и даже чуть не лидером которой якобы являюсь я. Как часть этой наглой фальсификации антисоветских сил, орудующих под прикрытием советских органов, является изгнание меня из Дубны якобы «за не ту деятельность» и факт, когда у меня стащили, выбросили, а затем «нашли» в магазине в Дубне обращение народа к 23 съезду партии. Все это должно было играть роль «улик» в «попытках» связи с иностранными резидентами. Очередной провокацией являлась беседа прокурора и сопутствующие ей события, изложенные в письме.
Подлые провокации о «подпольных организациях», о «лидерах» и заговорах были приняты на вооружение сразу после того, как партия разоблачила бериевщину и породивший ее культ личности и направила советский народ на ликвидацию их преступлений. Источником этих провокаций являются силы, которые любой ценой стремятся сохранить захват национальной родины крымских татар, сохранить в неприкосновенности аппарат и методы фальсификации и насилия, созданные в течении несколько десятков лет антипартийной антинародной деятельности, разоблаченной партией на 20-22 съездах.
В письме («История…») показано, что преступление 1944 г. и все последующие, есть универсальное средство мобилизации и организации народа в борьбе за право на жизнь и развитие. Имя этой организации – народ.
Когда в обстановке военного времени банда Берия-Абакумова, выполняя волю великодержавного шовинизма и украинского национализма, осуществила кровавые санкции против крымскотатарского и других народов СССР, заказ на всестороннее политическое и идеологическое «обоснование» этого преступления был отдан Павленко, Козину и многим другим, скрывавшимся под псевдонимами. Этот заказ выполнен и является политическим обвинительным документом, полностью разоблачающим звериное, пронацистское обличье исполнителей и организаторов, идеологов и певцов этого насилия над народами.
После 20 съезда силы, стремящиеся укрепить результаты этого преступления, также находят ревностных исполнителей, идеологов и певцов.
В то же время перед военным трибуналом не предстал ни один военный преступник, в самый критический для родины момент направивший оружие партизан Крыма (на 30-40% крымских татар) против
<<l.12>>
народа крымских татар, заодно с фашистами. Я укажу лишь на всем доступный документ – творения И. Вергасова, где этот горе-вояка подробно описывает операцию ночного нападения и сожжения огромной крымскотатарской деревни Коуш, руководителем которой являлся Вергасов. Эта деревня (около тысячи дворов) подвергалась сначала неоднократным ночным бомбардировкам советской авиации, по вызовам из леса в то время, когда там не было еще самооборонцев и как раз, когда немецкие части покидали Коуш. Я сошлюсь на того же Вергасова, когда он описывает карательную операцию, проведенную по его инициативе и под его руководством против одной из самых активных партизанских крымскотатарских деревень Маркур с тем, «чтобы поднять боевой дух партизан». Прочтите все его варианты «В горах Таврии» и Вам не понадобится экскурсовода, чтобы понять, против кого боролся Вергасов и каков будет приговор военного трибунала. Если вспомнить, что этот мародер-бандит погубил несколько партизанских отрядов (воевать с мирным населением ночью ему было под силу, а с врагом – нет), за что получил повышение в звании с лейтенантского до полковничьего и его недавний расистский бенефис в «Звезде», разоблаченный многими читателями, Вам станет ясно, что такие «люди» еще нужны.
Перед судом еще не предстал ни один преступник, организовавший и осуществлявший контрреволюционную пропаганду межнациональной розни, насилия, глумления над правами народа и человека, ни один из комендантов спецпоселений и концлагерей, где погибло 46,2% народа крымских татар. Такие «люди», очевидно, тоже еще нужны.
В то же время только за последние два года в более чем десяти процессах на срок от одного до трех лет было осуждено несколько десятков представителей народа крымских татар, полномочия которых заверены десятками тысяч подписей. Полномочия представлять народ и добиваться ленинского решения национального вопроса крымских татар. трудно даже приближенно оценить, какое количество человек подвергалось кратковременному заключению, многочасовым допросам «с пристрастием», изматывающим провокациям, репрессиям по служебной, партийной и административной линиям. Речь идет не о десятках и не о сотнях, не о единичных случаях, а о долголетней операции, кодовое название которой еще неизвестно.
«Прекратите писать – посадим. Прекратите обращаться к партии – посадим. Прекратите требовать родину и равноправие – посадим», вот сущность это операции. Таким образом, за преступления банды Берия несет расплату жертва ее преступлений.
В письме показано, почему изобретателям версии о «подпольной организации» я показался одной из кандидатур, которую они могут наметить на пост «лидера». (Грамотен, ведет обширную полемику с журналами и писателями, работал в международном городе и кроме того уж слишком много расистов «пострадало» от него). Разоблачив гнусные домыслы и истинный смысл этих провокаций, как стремление расправиться с каждым в отдельности и со всем народом в целом, я требовал их разоблачения и пресечения. По поводу этого письма я и был приглашен на беседу с представителем ЦК КПСС т. Бурлаковым.
<<l.13>>
Беседа с представителем ЦК КПСС
По словам т. Бурлакова, он знаком только с обсуждаемым письмом, с прокурором Протвино не встречался.
- Какие у Вас есть сейчас претензии к администрации, какие есть вопросы? Задавайте, я отвечу.
- Единственной претензией была, есть и остается требование, чтобы ни администрация, ни сотрудники впредь не были вовлечены в провокации, имевшие место и описанные в письме. В институте я занимаюсь физикой, и ничем иным. Конфликта (производственного) у меня с администрацией не существовало.
Что касается других вопросов, они сформулированы в письме. Все беззакония и провокации порождены национальной дискриминацией нашего народа. Поэтому вопрос, который следовало бы задать, когда будет восстановлено национальное равноправие? Однако я не вижу возможности обсуждать его здесь и не уверен в том, что Вы компетентны дать ответ. вопрос, который можно и нужно задать – какова партийная оценка антипартийных действий прокурора?
- Никакой дискриминации крымских татар не существует. Вопрос на сегодня как-то решен. Я сам крымских татар хорошо знаю, служил вместе с ними и Вы не пытайтесь что-либо доказывать. Если кем-либо и допускаются ошибки, бестактность, или какой-нибудь дурак что-либо сказал, - это не связано с национальной дискриминацией. Возможно, прокурор погорячился, может быть, ошибся. Но прокурор лучше знает законы. Кроме того, видите ли, законы относительны, условны. С этой стороны так, с другой – этак.
- А с третьей совсем наоборот?
- Может быть и так.
- Основные декреты советской власти не условны и не относительны. Революционная законность призвана охранять вполне определенный государственный строй. Крым является родиной крымских татар, это историческая истина и законы ее закрепили. Не могу понять, как это вдруг революционная законность может стать «наоборот»?
- Ну так видите ли, тогда были одни условия, сейчас – другие…
- Но ведь советская власть – реальна? И потому репрессии против народа – это беззаконие.
- Что вы все время «мы», «мы». Вот и у прокурора вы все время «мы», «мы». Вы о себе говорите.
- В национальном вопросе не бывает «я». Национальная дискриминация есть захват прав всего народа. Выселяли не меня, не Османова, а крымских татар, каждого в отдельности и всех вместе. Вот вы ведь затрагиваете всеобщие вопросы – «законы, революционная законность, право, равноправие, относительность, условность». Причем здесь «я»?
- Ваше будущее – в физике, а не там, где вы его пытаетесь найти.
- Физика не мешает, а помогает мне быть гражданином. Люди не вольны от защиты социально-политических позиций и взглядов, которые диктует жизнь. Захват национальной родины крымских татар, разгром революционного государственного образования крымскотатарского народа, попранные революционные декреты – вот что определяет
<<l.14>>
и определяет однозначно позиции и действия советского человека…
Комментарии к беседе
…Рекомендации представителя ЦК сводятся к тому, что национального вопроса крымских татар не существует, «вопрос на сегодня как-то решен», что захват национальной родины не есть захват условий существования народа и ликвидация Крымской АССР не ликвидирует его конституционных прав, ибо «автономия предоставлялась в одно время, а теперь условия другие». И что потому все действия, направленные на подавление борьбы народа за возвращение захваченного и уничтоженного вполне законны. И потому надо покорно работать, как ничего не случилось и быть довольным судьбой…
<<l.15>>
Сейчас Крым захвачен. Восстановление Кр[ымской] АССР не соответствует стремлению украинских националистов к сепаратизму и наживе и нанесет удар по великодержавному «интернационализму», сущность которого выболтал Хрущев, один из апологетов этого, с позволения сказать, «интернационализма» в одной из своих речей съездовского периода: «Украинцев не стали выселять только потому, что выселять было некуда»…
Восстановление Крымской АССР – детища революции не соответствует ни внутри, ни внешнеполитическим планам державного национализма…
Наконец, факт, что около трех тысяч крымских татар вернулись из Крыма, не получив ни работы, ни прописки, встретив хорошо организованный произвол, провокации и издевательства. В то же время за неполный текущий год из областей Украины организованно привезено, размещено и трудоустроено около 40 тысяч человек…
<<l.17>>
Продолжение провокаций
В конце ноября последовал ряд обысков и арестов в Ташкенте, 25-го в Москве, 29-го – у меня… Действуют нагло и цинично… Заявляют, что никаких репрессий не было, никто не репрессирован…
<<l.18>>
Вакханалия произвола охватила уже все слои, все категории возрастов, все социальные группы крымскотатарского народа. Ведется открытая борьба против народа, против восстановления ленинизма…
Сейчас меня вызывают в Ташкент, в устной передаче сообщая номер телефона КГБ и фамилию следователя, к которому я должен явиться, якобы для дачи свидетельских показаний. Это означает, что я должен бросить работу, все обязанности и занятия и сразу по прилету справиться по этому телефону, по какому делу, надолго и насколько меня вызвали и вызвали ли вообще и куда мне идти прямо в КГБ или еще куда…
<<l.19>>
Я обращаюсь к Политбюро ЦК КПСС с просьбой взять под непосредственный контроль деятельность КГБ в крымскотатарском национальном вопросе.
Как одна из жертв бесчисленных провокаций, как гражданин СССР я прошу создать специальную комиссию для расследования всех преступлений врагов в этом вопросе, начиная с 1944 года, может быть, и раньше…