Статья «В советском Туркестане»

Transcription

Сообщение М. Чокаева представителю газеты "Грузия" о национальном вопросе и межнациональных отношениях в Туркестане 

24 апреля 1920 г. 
Тифлис 

Если обыкновенно содержание национальной проблемы исчерпывается вопросом о национальных меньшинствах, то на практике Туркестана мы имеем явление совершенно обратного свойства. Здесь вопрос идет о правах национального большинства. Как это ни странно, национальный вопрос в такой трактовке — в смысле защиты прав большинства страны — встает перед нами именно после осуществления на деле советских декретов и воззваний о праве каждого народа на самоопределение, о праве каждой национальности «жить по образу своему и подобию» (фраза из воззвания). Я утверждаю категорически, что из-за коммунизированных фигур граждан Туркестанской социалистической республики отчетливо и ясно выглядывает образ и подобие сарта, воспитанного на Коране, и киргиза, живущего «по правилам войлочной книги»*.

 «Самоопределение» Туркестана по образу и подобию тульских и нижегородских красноармейцев, туркестанские ура-большевики не приняли во внимание правдивый и свободный язык цифр. На знаменитом съезде Cоветов Туркестана, декретировавших Туркестан советской республикой, на 500 делегатов солдат и рабочих пришлось всего два десятка киргизов и сартов. Надо при этом отметить, что воинская повинность в Туркестане не распространялась не только на туземцев, но даже на русское население. Таким образом, состав советов был совершенно чужд туземцам и совершенно не был связан с туземным населением. Когда потом спрашивали туземных делегатов, в чем выразилось их участие в съезде, то они ответили: «Мы присутствовали на похоронах свободы мусульманского Туркестана по христианскому обряду».

С этого момента начинается подлинная трагедия национальной проблемы Туркестана.

Но большевики неминуемо должны понять, что Туркестан, не представляя угрозы для советского центра, может легко сыграть выдающуюся роль в деле пробуждения всего Востока. Для этого необходимо, однако, чтобы он сам проникся убеждением в отсутствии антагонизма между его здоровым демократическими элементами и теми силами восточной революции, зародыши которой мы уже наблюдаем.

˂˂Грузия (Тифлис). 1920. 28 апреля.˃˃