Из протокола заседания конференции политических деятелей Северного Кавказа в Тифлисе
Transcription
Из протокола заседания конференции политических деятелей Северного Кавказа в Тифлисе
28 августа — 3 сентября 1919 г.
[Первый день]
28 августа 1919 г.
Присутствуют: 1. Шогенов Асхад (кабардинец). 2. Суад-бей Нагуч (черкес). 3. Гадис Гаджиев (Кази-Кумух, представитель Кази-Кумухского округа. 4. Эфендиев Абас-Ага (представитель Самурского округа). 5. Пашаев Зяйнутдин (представитель Самурского округа). 6. Кази-Магомед Умаров (представитель Кюринского округа). 7. Магомет Акушинский (представитель Али Хаджи — Даргинский округ). 8. Магомет Энеев (балкарец). 9. Урусов Джиор (осетин). 10. Кантемир Алихан (осетин). 11. Ахмед Цаликов (осетин). 12. Магомет Шерипов (чеченец). 13. Дебир Ахтемиров. 14. Туган Гоков (оба чеченцы, представители Узума-хаджи). 15. Гр. Уратадзе (представитель ЦК Социал-демократической партии Грузии). 16. Ризаев Багир (представитель социал-демократической организации «Гуммет»). 17. С.П. Дадиани (представитель Партии социалистов-федералистов Грузии). 18. Гапур Ахриев (ингуш). 19. Мирза Эмигожаев (чеченец — представитель Узума-хаджи). 20. Султан Сампиев (ингуш, член делегации Узума-хаджи). 21. И. Мальсагов (ингуш). 22. Али Абуков (кабардинец). 23. Ахмед Мускаев <<Точнее, Мусукаев>> (балкарец). 24. Асеев Влад. Н. 25. А.А. Андреев. 26. Павел Кожаный. 27. Ермолай Богданов (политические работники Терека). 28. Мустафа Махмудов (представитель партии «Мусават»). 29. В. Джабагиев (ингуш). 30. М. Джабагиев (ингуш). 31. Омар Терегулов (татарин). 32. Шефкет Кундухов (осетин-мухаджир). 33. Шимаев Хима (представитель Андийского округа в делегации Узума-хаджи). 34. Сейфутдинов Магомет (представитель Андийского округа в делегации Узума-хаджи). 35. М. Саутиев (ингуш). 36. Из. Абаев (балкарец). 37. Байгиреев Эски (чеченец — делегация Узума-хаджи). 38. Назир Катханов (кабардинец). 39. Заурбек Евлоев (ингуш).
Заседание конференции открывается в час дня речью председателя Комитета горцев Северного Кавказа Ахмеда Цаликова, который, приветствуя собравшихся деятелей, выражает уверенность, что усилиями представителей горской демократии создастся политический центр, в котором все разрозненные и распыленные до сего времени силы горской демократии будут объединены.
После приветственной речи Ах. Цаликова конференция приступает к избранию президиума, в состав которого избираются: председателем Ахмед Цаликов, тов. председателя Гап. Ахриев и секретарем Л. Лаврович (Андреев).
Председатель оглашает повестку занятий конференции:
Отчет Комитета горцев Северного Кавказа.
Доклады с мест.
Текущий политический момент и задачи горской демократии Северного Кавказа.
Организационный вопрос.
Повестка принимается.
Представитель ЦК Социал-демократической партии Грузии Гр. Уратадзе говорит, что Социал-демократическая партия Грузии интересуется и не может не интересоваться конференцией и выражает сочувствие работе по сплочению и сбиранию сил горской демократии для борьбы за свободу против надвигающейся с севера деникинской контрреволюции.
«Социал-демократическая рабочая партия Грузии, — заявляет оратор, — будет оказывать горцам не только моральную поддержку, но и реально помогать в общей борьбе против реакции. И в этой борьбе ваша победа — наша победа. Еще раз выражаю искреннее пожелание успеха в борьбе».
Цаликов, благодаря за приветствие, говорит, что горцы верят в безусловную искренность чувств и пожеланий грузинской социал-демократии. Когда создался Горский комитет в Тифлисе, ЦК грузинской социал-демократии все время поддерживал его в трудных начальных шагах и ассигновал в пользу комитета 10 000 руб. «Мы верим, что те уверения в дружбе, которые мы только что слышали, построены не на словах, а на реальной почве. Имея эти уверения, мы должны бодро и смело смотреть вперед, так как это уверения той партии, которую поддерживает весь грузинский народ, выказывавший не раз ей доверие».
Далее Цаликов делает доклад конференции в качестве председателя Горского комитета.
Цаликов говорит: «Основной задачей Комитета горцев был созыв конференции всех представителей горской демократии, очутившихся в Закавказье на положении эмигрантов, и представителей сил, продолжающих бороться на родной территории. Эта задача ныне выполнена. На данной конференции мы видим много представителей горской демократии, не положившей и не желающей положить меча борьбы против посягателей на горскую вольность. Здесь собрались и представители той части горского парламента, которая отказалась вступить в соглашение с деникинской реакцией; здесь и представители групп, с оружием борющихся с добровольцами и по сей день, представители шейхов Узум-хаджи и Али-хаджи; здесь представлено все, что есть в горской массе живого и революционного. Когда, после разгрома на Тереке советской власти, мы прибыли сюда, здесь в Закавказье не было организационных центров горской демократии, и трудно было их создать. Только июльские события в Ингушетии побудили отдельных представителей горской демократии вылить наметившиеся организационные попытки в форму комитета. И, когда разразились ингушские события, комитет решил энергично, поскольку позволяли его слабые средства, воздействовать на общественное мнение и Европы и соседних демократий. Был составлен меморандум, адресованный на имя Версальской конференции, была при помощи американской миссии дана радиотелеграмма о бесчинствах Добрармии в Ингушетии. Затем было приступлено к использованию и других средств воздействия на общественное мнение. На днях выйдет в свет орган комитета — “Вольный горец”. В недалеком будущем будет устроен “День горца”. Помимо этого идет внутренняя организационная работа. Созданы военный отдел, организационный; разработан план работы на местах, для чего приглашен целый ряд сотрудников, имеющих в ближайшем будущем отбыть на места в Чечню, Ингушетию, Кабарду, Дагестан и т.д. Разработана анкета о беззаконных действиях и жестокостях Добрармии. Когда анкетный материал будет собран, будет составлен меморандум для направления его на Версальскую конференцию или Лигу народов. Словом, целый ряд предварительных работ сделан. В составе комитета числились Ах. Цаликов, Маг. Джабагиев, Арт. Ужахов, Ом. Терегулов, Е.С. Богданов и В.Н. Асеев, а последнее время вошел в него М. Саутиев. Настоящей конференции предстоит выбрать новый орган, который и будет развивать и расширять работу».
Доклад конференцией принимается к сведению.
Слово для приветствия предоставляется председателю штаба Народной гвардии В. Джугели.
Джугели, указав на ту роль, которую может сыграть конференция в деле воссоздания Горской республики, отмечает, что горцам необходимо иметь свой политический центр.
«Занятие Деникиным Северного Кавказа заставляет нас, — говорит Джугели, — сплотиться тесной стеной против нашего общего врага. Превосходство горцев в боевом отношении покрывается единой властью Деникина. И поэтому необходимо вам создать орган, который объединит вас и организует военные силы. Несмотря на то, что на данной конференции не представлен весь Северный Кавказ и не было правильных выборов, но зато помните, что с вами демократия Грузии (аплодисменты). Когда стоит против нас реакция, то среди нас нет ни грузин, ни горцев, ни русских, а есть единая демократия. Мы поможем вам не потому, что любим вас, а потому, что ваша борьба с Деникиным — это наша борьба. Отсутствие путей сообщения является серьезным тормозом в деле оказания вам помощи с нашей стороны, но все же я прошу вас верить, что мы всем своим умом, всеми силами с вами как в период подготовки, так и в период грядущей борьбы. Причина ваших поражений — ваша разрозненность, внутренняя измена и предательство офицерства. При новой борьбе необходимо осторожно выбирать руководителей. Борьба предстоит общая. Нам лучше умереть, чем подчиниться Деникину. Нужно горцам создать центр, примкнуть всем к этому союзу, и тогда этот союз будет несокрушим. Если вы это сделаете, это будет большая заслуга перед всей мировой демократией. В заключение предлагаю вам, горцы, не начинать борьбы раньше, чем не организуетесь. Тот, кто будет звать вас бороться до этого, — ваш враг. Желаю вам успеха».
Слово предоставляется делегату партии «Гуммет» тов. Ризаеву.
Ризаев: «Партия “Гуммет”, от имени которой имею честь приветствовать конференцию, вместе с вами ведет борьбу против Деникина. В Баку наша партия работает вместе с вашими представителями. Если еще не видно результатов нашей совместной работы, то причиной этому является ваша разрозненность и интриганство среди ваших представителей в Баку.
Мы надеемся, что дело горцев еще не проиграно».
Слово для приветствия просит представитель партии «Мусават» г. Махмудов.
Махмудов: «Привет маленькому совещанию большого дела. Мы с радостью принимаем участие в вашей работе, ведущей к освобождению горцев. Партия, стремящаяся к освобождению тюркских народов, не может не приветствовать вас в вашем начинании. Я не уполномочен говорить от имени парламента, но как член его, свидетельствую, что парламент единогласно вотирует все, что касается помощи горцам. Ваше поражение является нашим поражением. Получив сообщение в Баку о вашей конференции, мы сочли долгом прибыть к вам для оказания посильной помощи в вашей работе».
Представитель черкесов, переселившихся в Турцию, Шефкет-бей Кундухов просит слово для приветствия конференции.
Шефкет-бей Кундухов говорит, что он принадлежит к эмигрантам-черкесам, которых в Турции около 1 миллиона.
«Мы, эмигранты, — заявляет Шефкет-бей, — образовали комитет и желали переселиться к себе на Кавказ. Правда, это нам с самого начала не удалось; теперь мы, эмигранты, вновь заговорили о переселении. В этом отношении и турецкое правительство шло нам навстречу. В тяжелую минуту для горцев мы хотели оказать им помощь, но это не удалось вследствие того, что лица, собравшиеся в свое время в Батуме, не сошлись во мнениях».
Теперь же Шефкет-бей видит на этом собрании единение, в котором он находит залог победы в той борьбе, которая будет вестись. Для одержания этой победы он обещает содействие черкесов-эмигрантов.
Председатель конференции благодарит за приветствия, сделанные представителями грузинской и азербайджанской демократии и представителем черкесов-мухаджиров, и предлагает прервать заседание до следующего дня. Предложение принимается <<Далее зачеркнуто: М. Джабагиев возбуждает вопрос о праве участия в конференции Заурбека Евлоева. Вопрос передается для разрешения в комитет.>>
Второй день
29 августа 1919 г.
Председательствует А. Цаликов, секретарь Л. Лаврович.
На повестке заседания: Доклады с мест.
Слово для доклада предоставляется Магомету Шерипову — члену делегации, присланной шейхом Узумом-хаджи.
Магомет Шерипов: «После покорения плоскостной Чечни, развала горского правительства и подчинения Добрармией части Дагестана все же остались части и Чечни и Дагестана, которые “не помирились”, не покорились Добрармии и не хотят это сделать и в будущем. Эти части Чечни сейчас самоуправляются, имеют власть, избранную народом; свою милицию, давшую клятву умереть, но не подчиниться Добрармии. Наконец, недавно эти части Чечни (вся горная Чечня) подчинились шейху Узуму-хаджи и изъявили готовность помогать ему в борьбе с Деникиным. Было приступлено под руководством турецкого полковника к военной организации масс. К чеченским отрядам присоединился небольшой отряд ингушей под руководством Тарко-хаджи. Недавно было получено сообщение от Али-хаджи, что он собирает силы для занятия Темир-Хан-Шуры. В связи с этим известием собрался даже целый отряд, который через Ботлих двинулся к Али-хаджи. Но в Ботлихе было получено сообщение о том, что Али-хаджи отступил. Наш отряд, несмотря на это, все же не покинул Андийского округа. Скоро стали говорить, что на Ботлих идет Кайтмаз Алиханов, имеющий воинскую силу из дагестанцев. Действительно, было получено предложение от Кайтмаза, чтобы чеченский отряд покинул Дагестан. Чтобы проверить истинные желания народа, мы собрали жителей, и здесь выяснилось, что народ настроен враждебно по отношению к казакам и нашего ухода не хочет. Мы остались, а отряд Кайтмаза скоро развалился. Затем было приступлено к мобилизации, а Узум-хаджи соорганизовал штаб и поселился в Ведено, как в центральном в географическом отношении месте непокоренной Добрармией территории горцев. Сознавая, что необходима связь с Грузией и Азербайджаном, мы избрали делегацию для переговоров с Грузинской республикой. А так как до нас доходили слухи о существовании в Тифлисе Комитета горцев Северного Кавказа, то было поручено нам переговорить с ним, и, если возможно, содействовать образованию здесь политического центра с тем, чтобы штаб оставался в Ведено. Но для этого необходимо с помощью грузинского правительства наладить дорогу и связь с Ведено. Во-вторых, необходимо выяснить степень и размеры участия Азербайджана в общей борьбе против Деникина».
Представитель Самурского округа Абас-Ага Эфендиев: «После ухода турок из Дагестана настроение масс как-то упало. Интерес народа к политике совершенно ослабел. Велась в то же время усиленная агитация против горского правительства, которая увенчалась успехом вследствие отсутствия на местах интеллигентных сил, которые могли бы растолковать населению истинный смысл происходивших событий. Так тянулось до занятия Шуры Добрармией. В последнее время, накануне падения Шуры, были проведены выборы в горский парламент, которые несколько оживили атмосферу. Наконец, когда началась борьба Али-хаджи с добровольцами, население совсем раскачалось и начало оказывать реальную поддержку Али-хаджи. Но Али-хаджи был разбит, и части его, проследовав через Самурский округ, ушли в Азербайджан. Мы услышали, что вожди движения съехались в Тифлисе и работают над созданием сил для дальнейшей борьбы. Тогда я выехал сюда. Сюда же должны прибыть и представители повстанческих отрядов. Выясняется, между прочим, что сил у Деникина в Дагестане очень мало; главная опора деникинских войск — это изменники народному делу из дагестанцев. Достаточно появиться в Самурском округе отряду в 50–60 человек, как он соберет вокруг себя массу в полторы — две тысячи человек».
Представитель Кази-Кумухского округа Идрис Гаджиев: «Когда в январе получились сведения, что идет Деникин, и было прислано с 4 турецкими офицерами воззвание Али-хаджи, народ, вручив власть этим офицерам и ревизионной комиссии над действиями продовольственного комитета, соорганизовал штаб армии свободы Кази-Кумухского округа в Кумухе и отряд в 1500 человек. Этот отряд скоро ушел в Леваши, откуда уже намечалось движение Деникина на Дагестан. Скоро добровольцы взяли несколько селений, и отряд, разложенный провокацией, вернулся домой. Наконец, появился в Кумухе отряд добровольцев, состоящий из 50 казаков и человек 150–200 дагестанцев. Выяснилось, что пришел он по приглашению 6–7 лиц, которые были раньше наказаны народом и у них была взята часть их добра за то, что они промотали народное достояние. По указанию этих лиц была взыскана и контрибуция. Настроение народных масс в округе очень враждебное по отношению к казакам. Начальство, поставленное Добрармией из старых урядников да чиновников, фактически бессильно и безвластно. Сейчас в Баку имеется около тысячи человек бойцов кази-кумукцев. Надо организовывать дело, собирать силы и начинать борьбу, тем более, что казачьих сил в Дагестане мало. Есть небольшие гарнизоны только в Петровске, Шуре и Дербенте».
Представитель Веденского округа Байгиреев говорит о том, что за последнее время Узум-хаджи проводит мобилизацию в Андийском округе; причем в те места, которые не дают бойцов, Узум-хаджи не пропускает кукурузы. Силы у Узума-хаджи растут. Правда, и ныне эти силы еще небольшие. К Узуму-хаджи стекаются люди отовсюду, и с разоренной плоскости, и беженцы кабардинцы, ингуши и др., одним словом, вокруг Узума-хаджи собираются все. Кроме того, горцы уверены, что ни Азербайджан, ни Грузия не откажут им в помощи. Люди же, стоящие во главе народного движения, работают с чистым сердцем и пользуются авторитетом.
Магомет Шерипов: «К словам предыдущего оратора я должен добавить, что Добрармия своими поборами, контрибуциями, реквизициями и открытым грабежом разоряет население и бросает его в объятия большевиков. Когда смотришь на дела Добрармии, то кажется, что именно там в ней сидят самые большие большевики, потому что никто из большевиков настоящих не делает так много для роста большевизма, как они».
Д-р Урусов: «Насколько я познакомился с Чечней Веденского округа, я уверен, что она воевать будет. У меня свежа в памяти клятва веденцев, которую они произносили на кургане, освященном памятью имама Шамиля. Они дрались и будут драться, так как настроение их успехами добровольцев не разбито. Настроение держится, потому что каждый сознает, что в борьбе за волю лучше умереть, чем найти себе конец в медленной агонии. Не плохо дело и с плоскостью, которая дала полки, уходящие с добровольческого фронта уже второй раз. Хотя там настроение и пришибленное, но при появлении хотя бы небольшой реальной силы оно безусловно поднимется. Однако, работая в Чечне, необходимо хорошо поставить аппарат связи. В недавних неуспехах недостаток хорошей связи сыграл немалую роль».
Представитель Кабарды Назыр Катханов говорит, что Кабарда, оказавшаяся аванпостом горских народностей, пострадала больше всех. Пострадали муллы и хаджи, которые все время шли во главе народного движения. Сейчас раздавленная и разрушенная Кабарда покорилась силе, но при первой возможности она воспрянет для новой борьбы. Пользуясь случаем, Катханов выражает свою благодарность чеченцам, которые хорошо и ласково приняли кабардинцев, бежавших с родины.
Магомет Шерипов: «В Чечне и по сей день живет свыше 300 кабардинцев. И, когда Шатою грозила опасность наступления казаков, они просили оружия, чтобы бок о бок с чеченцами сражаться против векового врага.
Представитель Ингушетии Иналук Мальсагов излагает историю завоевания Добрармией Ингушетии. «Когда, — говорит он, — добровольцы заняли Муртазово, был созван ингушский съезд, постановивший энергично бороться против Деникина. Но уже с того времени началась провокационная работа тайных агентов Деникина. Они говорили, что с севера надвигается не Деникин, а англо-французские войска. Но, несмотря на эту работу, несмотря на то, что народ всюду наталкивался на измену, несмотря на то, что не было авторитетного Народного совета, так как у власти стоял тот непопулярный совет, который перед событиями заменил действительный Народный совет, — несмотря на все это, народ все же героически бился, проявляя чудеса храбрости и отваги. Были случаи под сел. Кескем и Сагопш, когда неорганизованная народная масса гнала целую бригаду казаков. Но все же после девятидневных боев, после того, как ингуши были принуждены под давлением превосходящих сил врага оставить Базоркино, Кантышево и Далаково, мир был заключен. Ингуши обязались восстановить станицы, сдать оружие и дать полки. До июля месяца условия не были выполнены. И только в июле был предъявлен новый ультиматум. Собравшийся съезд постановил удовлетворить это требование, но казаки, не ожидая момента выполнения этого постановления, повели наступление с двух сторон на Сурхохи и Экажево и обратили после двухдневных боев эти селения в груды пепла. После этого была взыскана контрибуция и взяты полки. Ныне население разорено; дух подавлен; но вера в то, что зажжется заря новой жизни, не покидает ингуша. Ингушетия верит, что и Грузия и Азербайджан придут на помощь ей в предстоящей борьбе с деникинской реакцией».
Вассан-Гирей Джабагиев сообщает, что и настроение Темир-Хан-Шуринского округа повышенно революционное.
Председатель Цаликов, резюмируя заявления представителей с мест, нарисовавших бесхитростными и простыми словами картину того разорения, той нужды, в объятия которой брошены горские массы кровавой рукой Деникина, говорит: «Тягостно переживают горцы безвременье сегодняшнего дня; они пишут свою историю собственной кровью. Но революционная надежда на то, что сгинет произвол создателей единой реакционной России, ярким пламенем горит в душе горца, затертого в глухих каменистых ущельях. Горская масса ждет организации сил для дальнейшей борьбы, для участия деятельного и энергичного в революции, которая еще не закончилась и которая несет с собой счастье освобождения. Правда, на пути организации горской массы лежит затруднение — это слабый и тонкий слой интеллигенции, могущей взять дело руководства борьбой народа в свои руки. Но вера в окончательную победу не покидает массы, не покинет она и тех, кто станет во главе народного движения, взвалит на себя ношу борьбы, как бы мало этих вождей ни было, как бы тяжела ни была ноша.
Принимается предложение объявить перерыв до следующего дня.
Третий день
Дневное заседание
30 августа 1919 г.
Заседание открывается докладом А. Цаликова на тему «Текущий момент и задачи горской демократии».
«Для ясного представления о текущих задачах горской демократии, — говорит докладчик, — необходимо отметить, в какие формы отливалась политическая жизнь на Северном Кавказе в различные периоды Российской революции.
После Февральской революции политическая жизнь нашего края завертелась вокруг трех центров.
Политическая жизнь горских народов сконцентрировалась вокруг ЦК Союза горцев. Общее прошлое, общий народный дух, заветы шамилевской эпохи звали горцев на этот путь единения. Память о Шамиле и его героической борьбе за независимость и внутреннюю свободу всегда служила моментом, объединяющим различные племена горских народов. Естественно, что в час падения царской России горцы собрались вокруг того центра, создание которого было завещано им их историческим прошлым.
Вторая группа населения края — терское казачество и его верховный орган — Казачий круг. Эта часть населения тоже искала свободы проявления своего исторического духа, а этот дух выливался в идеологию казачьих интересов и привилегий в крае с демократическими принципами внутреннего строительства казачьего войска. Это был второй политический центр.
И наконец, третья группа — низы городского населения и рабочие, и солдатская масса и вообще всякого рода трудовой люд — создала: Советы рабочих и солдатских депутатов.
Эта последняя группа, незначительная по своему составу в отношении к общему количеству населения, приобретает особую силу, потому что опирается на совдепы, получившие в общероссийском масштабе чрезвычайное значение, как оплоты революционной энергии и органы революционной инициативы.
ЦК Союза горцев в первый период своего существования, насчитывавший в своей среде большинство лиц, принадлежащих по своему происхождению и бытию к привилегированным верхам горского населения, склонялся более к союзу с казаками, чем с демократией.
И вот в то время как ЦК Союза горцев дружил с казачьими представителями, в это же время горская масса вела чуть ли не форменную войну с казачеством рядовым.
Представители казаков, а с ними и ЦК Союза горцев острие борьбы направляли против Сов[етов] раб[очих] и солд[атских] депутатов, стремившихся углубить революцию в том направлении, в каком она развивалась в центрах России: Петербурге и Москве.
Правда, на окраинах бывшей Российской империи совдепы, несмотря на то, что они претендовали на носителей истинных последовательно проводимых идей демократизма, были насыщены своеобразным русским национализмом, и, поскольку в них проявлялась эта националистическая тенденция, борьба с совдепами местных национальных организаций приобретала законность. Но все же почти не приходится сомневаться, что альянс горско-казачьих верхов нанес огромный ущерб делу горских народов в первой стадии развития революции.
В результате этого альянса казачьи низы отвернулись от своих верхов, сам первый выборный атаман Терского казачьего войска М. Караулов был убит, и призвали на помощь для борьбы с горцами большевиков.
Между большевиками и терскими казаками создался альянс. Целью его было — война с горцами.
Большевики использовали настроение казаков для своего внедрения в области и укрепления своей власти. Эсэры и меньшевики, опиравшиеся на незначительную по своему составу иногороднюю группу, вскоре должны были признать гегемонию большевиков и, не будучи в состоянии состязаться с большевиками, постепенно теряли свой запах и цвет.
В противовес Терско-Дагестанскому правительству, объединявшему горско-казачьи верхи, в Пятигорске образовался Терский областной народный совет. Этот новый орган власти казачество старалось использовать для борьбы с горцами, главным образом, ингушами и чеченцами.
Новый орган власти, созданный по принципу национального и бытового представительства (казаки и иногородние плюс национальные горские группы), с самого же своего возникновения хромал на одну ногу, так как являлся причудливым симбиозом принципов демократии и комиссародержавия.
Не будем останавливаться слишком долго на прошедших исторических фактах, скажем одно: так или иначе Терский областной народный совет одержал победу над Терско-Дагестанским правительством, члены которого в большинстве бежали за Кавказский хребет в Тифлис.
Горская интеллигенция также распалась на две группы: одна осталась работать в крае, другая эмигрировала.
Всю политику оставшейся части горской интеллигенции можно определить одним словом: стремление создать единый демократический фронт. Если бы интеллигенции горских народов удалось осуществить эту задачу, она самым безболезненным путем захватила бы власть в крае и создала бы для населения наиболее благоприятные условия жизни.
Это был один политический путь.
Другой путь был путем той горской интеллигенции, которая эмигрировала за Кавказский хребет. Политическая ставка этой интеллигенции была на внешнюю силу, при помощи которой они рассчитывали вернуть утерянную власть. Ставки этой части интеллигенции колебались между Турцией, Германией и Англией. Эта позиция была ошибочна, так как успех её опирался на силы внешние для края, а не на самоорганизацию и самоутверждение горских народов.
Обыкновенно говорят, что горское дело погубило предательство горского офицерства. Это поверхностный взгляд на политические судьбы горцев.
Дело горцев погублено отсутствием твердой демократической организации в недрах самих горских народов, и это отсутствие объясняется тем, что одна часть горской интеллигенции начала искать спасения во внешней силе, а другая группа, работавшая в крае, не успела осуществить своих организационных задач и пала под ударами факторов, противостоять которым она не сумела.
Немалую роль в падении этой второй группы сыграла большевистская политика расслабления единого демократического горского фронта путем создания горской коммунистической партии.
Организацией этой партии горский фронт был разорван, и в горские массы был внесен яд деморализации и разброда.
В результате всего легкая победа черной генеральской реакции.
Никогда Деникин не видал бы так легко горские народы под своей властью, если бы единство горской массы не было взорвано изнутри гг., именующими себя коммунистами.
В настоящий момент обе группы горской интеллигенции потерпели крах. Что же делать? Остановить дальнейшую работу? Сложить ненужные руки на пустой груди? Поставить крест над собой и своей работой? Склонить гордую голову революционера под ярмо реакции? О нет! Если бы даже мы — горская интеллигенция — пали духом, не пали духом наши народы. Они, чувствуя вечную угрозу для своего физического существования, не могут не делать попыток к свержению ига поработителей. Восстания у нас неизбежны. Это мы должны помнить. Мы должны оформить стихийный революционный процесс. Мы должны придти на помощь народу. Мы, обе группы горской интеллигенции, бывшие до сих пор разъединенными не столько политическими идеалами, сколько тактикой, должны отныне составить единое целое, несущее свои знание, силы и энергию делу освобождения наших народов от ярма рабства.
Мы должны создать руководящий центр борьбы. Гарибальди с 1000 людей освободил Италию. Мы должны быть такими же Гарибальди для нашей родины. Впрочем, зачем нам брать примеры из истории далекого итальянского народа. Разве героическая борьба Шамиля не может служить для нас примером железного мужества и неослабеваемой энергии?
Русская бюрократия за время своего владычества успела развратить наши народы, но угасить дух в народе окончательно она не сумела. Дух борьбы жжёт сердца горцев. Это настроение должно быть использовано во имя великих целей революции.
В нашей борьбе мы не будем одиноки. С нами будут те, кто заинтересован в этой борьбе так же, как и мы.
Собственный интерес Азербайджана и Грузии должен заставить их перейти от слов к делу. Мы верим, что слова Джугели не пустые фразы, а вексель, который будет оплачен чистоганом. Враг, борющийся с нами, одновременно стучит мечом в двери Азербайджана и Грузии, и демократия этих стран не может не помочь нам.
Что же нам делать?
Вспомним историю борьбы горских народов за независимость.
Мы, демократия горских народов, должны стать на путь борьбы под лозунгами, завещанными нам прошлым и оправданными великой Российской революцией.
Я приведу вам одну историческую справку:
«13 июня 1861 г. все черкесы собрались на совет. Они единогласно решили учредить чрезвычайный союз и сохранять в стране внутренний порядок. Для управления союзом был учрежден меджлис из 15 членов и сведущих людей. Этому меджлису дано название Великого свободного заседания».
Вот что говорит нам история. Вот как поступили наши предки в минуту смертельной исторической опасности.
Мы должны образовать «Меджлис горской свободы». Есть ли надежда на успех? При братском содействии Азербайджана и Грузии — несомненно.
И вот только то, что мы на страницах истории запишем нашей кровью в борьбе за осуществление наших идей, только это и будет действительностью.
Создав центр, мы должны органически связаться с вождями народа, уже ведущими борьбу, какими являются сейчас Узум-хаджи и Али-хаджи, если бы наши политические идеалы и расходились во многом».
Вассан-Гирей Джабагиев, вспомнив историю бывшего горского союза и историю его гибели, находит, что теперь настало самое благоприятное время для воссоздания настоящего горского союза. Ошибки бывшего горского правительства заключались в том, что оно опиралось на верхи, а не на народную массу. Над созданием горского правительства здесь в Тифлисе начали работать Чермоев, Коцев и он, Вассан-Гирей. Второй из этих работников оказался предателем, а он с Чермоевым продолжает и теперь еще работать над горским вопросом. Выразив благодарность азербайджанскому правительству за материальную помощь, Вассан-Гирей Джабагиев находит большой ошибкой то положение, что у горцев не было единого фронта с братским Азербайджаном, который, к сожалению, вел переговоры с некоторыми членами горского правительства о присоединении Дагестана к Азербайджану.
Теперь, когда в России идет гражданская война, есть еще время для организации горской массы с помощью соседних республик Грузии и Азербайджана. Если окажется, что помощи Грузии и Азербайджана мало, можно рассчитывать на помощь Турции, т.е. оттуда из эмигрантов-черкесов можно пригласить для горского населения военных инструкторов. Теперь политические условия для создания горского союза весьма благоприятны. Узум-хаджи даже без помощи интеллигентных сил собирает вокруг себя горцев из недр самого народа. Необходимо организации Узума-хаджи оказать помощь материальную и моральную. Необходимо создать такой орган, который мог укрепить положение Узума-хаджи и внутри и извне. В этом органе необходимо иметь в достаточной степени работников, которые могли бы успеть в своей работе всюду и везде. Для отвоевания своей независимости необходимо иметь мощную военную организацию, которая всегда была бы угрозой и для Деникина и для большевиков. С созданием такого объединяющего органа необходимо спешить, и ему нужно придать официальный правительственный характер — назвать этот орган можно будет директорией.
Магомет Джабагиев говорит, что Ахмед Цаликов и Вассан-Гирей представили ясную картину ошибок бывшего горского правительства. Но они оба не указали на одну главную причину падения горского правительства. Эта причина та, что все члены бывшего правительства были исключительно теоретики, воспитанные в иностранных школах и даже женатые на иностранках. Мало этого, члены горского правительства не являлись истинными представителями горских народов. Все эти причины привели к тому, что продажу горского народа начал Тапа Чермоев, а закончил Пшемахо Коцев. Отныне для спасения горского народа должна быть отброшена деликатность. Каждый горец должен обладать революционным духом, силой воли. В заключение Магомет Джабагиев предостерегает присутствующих от прошлых ошибок.
Список ораторов исчерпан. Прения по докладу заканчиваются. Принимается предложение, что резолюция по текущему моменту должна быть разработана президиумом конференции с включением в его состав двух членов конференции, избранных для этой цели <<Далее зачеркнуто: Избираются Богданов и М. Джабагиев.>>.
Вносится также предложение о выработке обращения к народам Северного Кавказа. Предложение принимается.
Вечернее заседание
30 августа 1919 г.
Председательствует Г. Ахриев. Он предлагает докладчикам по организационному вопросу представить свои соображения в письменной форме.
Цаликов вносит предложение о том, чтобы настоящая конференция создала бы политический орган горцев с названием: Союзный меджлис горских народов Кавказа.
В состав меджлиса должны войти представители округов горской территории, члены Комитета горцев Северного Кавказа в Грузии и, наконец, делегаты борющихся с Деникиным групп Али-хаджи и Узума-Хаджи. Кроме того, состав меджлиса может пополняться путем кооптации.
В.-Г. Джабагиев предлагает объявить меджлис законодательным органом, а выделенную им директорию — исполнительным.
Местопребывание этих органов должно быть там, где ведется борьба, и только некоторые члены могут остаться в Тифлисе и Баку для дипломатической работы и снабжения повстанцев финансовыми и военно-техническими средствами. Меджлис, как законодательный орган, должен пополняться путем выборов на местах.
По вопросу о том, как назвать создаваемый орган и придать ли ему характер власти или только характер революционного политического центра горцев, разгораются прения. Часть конференции настаивает на том, чтобы орган был властью. Другая часть конференции предлагает создать только политический и организационный центр горцев.
Изм. Абаев напоминает заседанию, что дело борьбы за независимость горских народов началось с того момента, как группа интеллигенции взялась за него, но эта интеллигенция не выполнила взятую на себя задачу, и народ разочаровался в интеллигенции. Интеллигенция народа за собой не поведет, а должна идти за ним. Народ уже ищет выхода. И в чем может он его найти? Горским народам ничего не дали ни русские партии, ни Деникин, ни Азербайджан, ни Грузия. Остается еще попробовать столковаться с большевиками.
М. Джабагиев возражает Абаеву: Абаев находит, что интеллигенция не может стать во главе народа, а потому дело борьбы он предлагает сдать большевикам, которые разложили горскую массу. Огульное обвинение интеллигенции несправедливо. Ведь вот эта самая интеллигенция собралась теперь и создает горский центр. Этот центр должен отправлять функции парламента. Парламент выделит правительство, пополнив себя предварительно представителями округов, частью старого парламента и, наконец, представителями борющихся уже сил и социалистических партий.
Парламент должен избрать своей резиденцией Ведено.
А. Кантемир высказывается против организации парламента, который не может быть создан конференцией и содержание которого будет стоить очень дорого. Но находит, что нужно создать власть, и настоящая конференция может служить источником власти, хотя бы временной. Эта власть созовет народный съезд, когда будут подходящие условия. Власть, созданная конференцией, должна принять форму директории.
В.-Г. Джабагиев указывает, что не вся интеллигенция дискредитирована в глазах народа. Правда, были неустойчивые элементы, которые метались от одной стороны к другой, но все же такого слияния интеллигенции с народом, какое замечается у горцев, у других народов нет. Народ жаждет работы интеллигенции. И понятно, взять, например, Узум-хаджи. Он не способен разобраться в международной политике, и ему нужны сведущие люди. И Узум-хаджи и Али-Хаджи взывали к интеллигенции. Говорили, ведите работу, мы будем помогать вам. Что это так, доказательством может служить полученное Джабагиевым от Узума-хаджи письмо, в котором он зовет интеллигенцию на работу. Протест народа против интеллигенции носил временный характер. Необходимо интеллигенцию собрать в один центр, что выполняется сейчас конференцией. В результате конференции должен быть создан орган власти — директория.
Измаил Абаев: «Меня Магомет Джабагиев не понял. Я не стою за большевиков. Избави меня Боже и от Деникина и от большевиков. Что же касается создания политического органа, то я присоединяюсь к точке зрения Вассан-Гирея о необходимости создания директории. Но какой бы орган настоящая конференция ни выделила, он должен получить определенные заверения от наших счастливых соседей — Азербайджана и Грузии, создавших свое благополучие благодаря тому заслону, которым для них всегда являлись горские народы.
Нужно узнать, пойдут ли эти государства на конфедерацию с нами? Заключат ли военно-оборонительный союз и окажут ли действительную помощь в борьбе с Добрармией?
Если мы не получим от правительств этих республик положительного ответа, то тогда горцам ничего не остается, как сговориться с большевиками, единственными непримиримыми врагами Добрармии».
Кожаный поддерживает мысль, высказанную Измаилом Абаевым, о необходимости выяснения точки зрения правительств Грузии и Азербайджана по вопросу о признании нового органа и оказании горцам помощи в борьбе с Деникиным.
Магомет Шерипов находит самым важным выяснение вопроса, какую помощь могут оказать Грузия и Азербайджан, что же касается организации центрального горского органа и его наименования, то этот вопрос он считает второстепенным.
Магомет Энеев спрашивает Шерипова: «Если созданный в Тифлисе орган издаст какие-нибудь декреты, подчинится ли им народ или нет?»
Магомет Шерипов: «Нет, если декреты будут издаваться в Тифлисе. Да, если верховный орган будет находиться в нашей среде, на родной территории».
А. Кантемир находит необходимым немедленное создание в Тифлисе органа власти и немедленное выяснение взаимоотношений этого органа с правительствами Грузии и Азербайджана.
После того как по вопросу высказалось еще несколько ораторов, речи которых явились повторением уже высказанных точек зрения, прения прекращаются. Вносится постановление, что резолюция по организационному вопросу должна быть принята после переговоров с правительствами Грузии и Азербайджана, которые дадут возможность конференции познакомиться с точками зрения означенных правительств на желательный характер организации горского центра, в виде ли органа власти или революционного комитета.
Избирается комиссия из трех лиц, к которой добавляются по одному представителю из делегации Узума-хаджи и Али-хаджи.
В состав комиссии избираются: В.-Г. Джабагиев, Алихан Кантемир, Аббас-ага Эфендиев, Магомет Шерипов, Магомет Акушинский.
Комиссия должна переговорить по следующим вопросам: 1) посоветоваться о характере центральной горской власти, 2) поставить вопрос об официальном признании этой власти, 3) выяснить возможность оказания помощи дипломатической, военной и материальной, 4) выяснить, возможно ли прекращение помощи под давлением сторонних сил.
Ввиду того, что комиссии не удалось вечером переговорить с правительством Грузии, заседание переносится на 31 августа.
Четвертый день
31 августа 1919 г.
Утро
В.-Г. Джабагиев докладывает, что комиссии вновь не удалось повидаться с представителями грузинского правительства.
Вносится два предложения: одно — отложить заседания до переговоров с представителями грузинского правительства, второе — продолжать заседание и приступить к выборам центрального горского органа. Принимается предложение отложить заседание до следующего дня, т.е. до 12 часов дня.
Пятый день
1 сентября 1919 г.
Алихан Кантемир делает доклад о результатах переговоров с представителями грузинского правительства. Из доклада Кантемира выясняется, что грузинское правительство стоит на точке зрения образования комитета, который ведал бы горскими делами. Кантемир в заключение сам поддерживает мнение грузинского правительства и предлагает в Союзный меджлис избрать 11 человек, причем меджлису предоставить право кооптации, если это понадобится, еще 5 лиц. Кроме того, предоставить право штабу Узума-хаджи делегировать в Союзный меджлис 5 представителей, с правом решающего голоса.
В результате прений принимается предложение о создании органа, который получает название «Союзного меджлиса горских народов Кавказа». Орган этот должен состоять из 11 человек, избранных конференцией, и имеет право кооптировать в свой состав еще 5 лиц.
Конференция приступает к выборам членов Союзного меджлиса. Выборы производятся тайной подачей голосов — посредством записок. Избранными оказываются:
Ахмед Цаликов — 28 голосов, Эфендиев Аббас-Ага — 27, Шерипов Магомет — 26, Иналук Мальсагов — 23, Урусов Джиор — 22, Акушинский Магомет — 22, Магомет Джабагиев — 21, Вассан-Гирей Джабагиев —17, Алихан Кантемир — 17, Муса Саутиев — 17, Измаил Абаев — 15.
Гап. Ахриев вносит предложение о том, чтобы в течение месяца меджлис созвал бы съезд делегатов, избранных на местах.
Ряд ораторов, исходя из положения, что почти вся территория горцев занята Добровольческой армией, указывает на массу технических неудобств, вследствие которых едва ли возможно в столь короткий срок созвать съезд правильно избранных представителей народа.
Д-р Урусов говорит, что технически невозможно созвать съезд от всех горских народов, можно созвать только, например, съезд Чечни, Нагорного Дагестана. Месячный срок он считает неприемлемым.
Ахриев: Усиление авторитета Союзного меджлиса требует того, чтобы завтра же было приступлено к работе по созыву съезда. Оратор обещает лично созвать делегатов Ингушетии. Также должны поработать и в других местах.
М. Саутиев поддерживает необходимость созвать съезд. Если в течение одного, полутора месяцев не удастся созвать съезда, то потом дороги закроются, и съезд может собраться только в будущем мае.
После непродолжительных прений принимается предложение — созвать съезд в возможно короткий срок.
Принимается резолюция по текущему моменту:
Принимая во внимание, что Добровольческая армия, прошедшая по территории горских народов Северного Кавказа огнем и мечом, разрушив государственную независимость этих народов, принесла диктатуру контрреволюционных элементов, что все права, добытые горцами в процессе великой Российской революции, в том числе и право на национальное самоопределение, нагло растоптаны новыми завоевателями и поработителями горцев, что горцы лишены даже тех прав на самоопределение, какими пользуются в настоящее время их соседи-казаки, в полную зависимость от каковых они поставлены, что политика добровольческих диктаторов на территории горских народов преследует одну только цель — использовать природные боевые качества горцев в кровавых ужасах гражданской войны, толкая, таким образом, горцев на путь гибели и полного физического уничтожения, конференция в составе представителей всех горских народов Кавказа постановляет: считать основной задачей горской демократии образование единого национального революционно-демократического фронта для борьбы за национальное освобождение горских народов из-под власти реакционных генералов старой царской России, в целях воссоздания демократической республики горских народов Кавказа; вступить во имя общей борьбы с общим врагом, несущим также гибель всем завоеваниям революции в Закавказье, уничтожение свободы и независимости закавказских государств, в самое тесное единение с революционной демократией этих государств для создания единого фронта борьбы; обратиться к Кубанской Раде, указав ей на единство задач в деле создания на Северном Кавказе правопорядка между демократией горских народов и демократией Кубани, а также в вопросе борьбы за право политического самоопределения и установить с радой деловые сношения; обратиться к цивилизованному миру с протестом против варварского хозяйничанья Добровольческой армии на территории горских народов и требовать назначения международной следственной комиссии над действиями Добрармии на этой территории.
˂˂ГАРФ. Р-5881. Оп. 2. Д. 889. Л. 16–39. Копия.˃˃