Телеграмма министра иностранных дел АДР Ф. Хан-Хойского Г.В. Чичерину о готовности вступить в переговоры с советским правительством для установления добрососедских отношений Telegram from ADR Minister of Foreign Affairs F. Khan Khoisky to G. V. Chicherin expressing readiness to enter into negotiations with the Soviet government for the establishment of good-neighbor relations
Transcription
Телеграмма министра иностранных дел АДР Ф. Хан-Хойского Г.В. Чичерину о готовности вступить в переговоры с советским правительством для установления добрососедских отношений
№ 1531 7 марта 1920 г.
Баку
Москва
Народному комиссару по иностранным делам Чичерину
В радиограмме от 21 февраля народный комиссар по иностранным делам Чичерин отмечает, что будто бы в обеих своих радиотелеграммах от 14 января и 1 февраля министр по иностранным делам Хан-Хойский уклонился от ответа на определенное конкретное предложение советского правительства о немедленном заключении военного соглашения для совместных действий против ген. Деникина. Между тем в обеих своих радиотелеграммах я совершенно ясно указал, что Азербайджанская Республика, как нейтральное государство, считает для себя недопустимым вмешаться [в] войну — сферу борьбы русского народа в деле устройства своей внутренней жизни. Надо добавить, что азербайджанский народ с полным единодушием поднимет оружие только тогда, когда будет совершено кем-нибудь посягательство на его независимость и целость его территории. Далее народный комиссар Чичерин отмечает, что будто во второй своей телеграмме министр иностранных дел Хан-Хойский занимает новую позицию, выдвигая требование о предварительном безусловном признании советским правительством независимости и суверенности Азербайджанской Республики.
Между тем в вышеозначенных фразах обеих моих радиотелеграмм выражена одна и та же мысль, а именно, что азербайджанское правительство признало необходимым установление добрососедских отношений между русским и азербайджанским народами и готово вступить в переговоры по этому предмету, но лишь на такой основе, когда суверенность Азербайджанской Республики признается в полной мере страной, ведущей с ней переговоры. Имея многократные торжественные заявления советского правительства о непреложности для него принципа признания прав народов на национальное самоопределение, азербайджанское правительство не могло ни на минуту предположить, что его позиция, основанная на том же принципе, может служить предметом какого-либо спора или возражения со стороны советского правительства. Между тем из радиотелеграммы народного комиссара Чичерина от 21 февраля азербайджанское правительство с большим изумлением узнало, что признание прав народов на национальное самоопределение в действительности является для советского правительства не безусловным принципом вне зависимости от тех или иных условий или выгод, а актом, могущим быть результатом сложных и продолжительных переговоров по многим другим вопросам.
Народный комиссар Чичерин, коснувшись вопроса о признании советским правительством Эстонии, заявляет, что это признание является неразрывной составной частью обширного договора, бывшего результатом продолжительных и сложных переговоров, занимавших почти полгода и что признание не может быть отделено от чрезвычайно сложных переговоров по целому ряду частных вопросов. Если признание прав народов на самоопределение являлось бы для советского правительства непреложным принципом, то очевидно оно не могло бы быть поставлено в зависимость от сложных и продолжительных переговоров по всяким вопросам, результаты коих могут быть различны, ибо принцип для своего осуществления не нуждается в переговорах и не должен служить фактором для получения какого-либо другого эквивалента. В противном случае теряется цель принципа и [он] становится орудием воздействия над сговаривающимися сторонами, то есть тем орудием, которым часто пользовались империалистические державы.
Нельзя не указать также и на то, что народный комиссар Чичерин совершенно умалчивает о полном признании советским правительством Польши и Финляндии, в отношении коих это признание не было поставлено в зависимость от тех или иных переговоров.
Азербайджанское правительство двукратно выражало и ныне выражает готовность вступить в переговоры с советским правительством для установления добрососедских отношений между русским и азербайджанским народами, но никакого отклика на это желание оно до сего времени не встретило со стороны советского правительства. Поэтому азербайджанское правительство просит дать определенный ответ, желает ли советское правительство на указанных основаниях открыть переговоры с азербайджанским правительством.
Министр иностранных дел Хан-Хойский
˂˂РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 11. Л. 3. Копия.˃˃
Translation
Telegram from ADR Minister of Foreign Affairs F. Khan Khoisky to G. V. Chicherin expressing readiness to enter into negotiations with the Soviet government for the establishment of good-neighbor relations
No. 1531 7 March 1920
Baku
Moscow
To People’s Commissar of Foreign Affairs Chicherin
In a radiogram dated 21 February People’s Commissar of Foreign Affairs Chicherin notes that Minister of Foreign Affairs Khan Khoisky, in both of his radiotelegrams of 14 January and 1 February, supposedly failed to respond to a specific, concrete proposal by the Soviet government to immediately conclude a military agreement for joint actions against General Denikin. However, in both of my radiotelegrams I stated absolutely clearly that the Azerbaidzhan Republic, as a neutral state, considers it impermissible for it to intervene [in] the war – a sphere of the Russian people’s struggle in an effort to organize its internal life. It should be added that the Azerbaidzhani people will take up arms in complete unanimity only when someone encroaches on its independence and the integrity of its territory. People’s Commissar Chicherin further notes that Minister of Foreign Affairs Khan Khoisky in his second telegram supposedly takes a new position by putting forth a demand that the Soviet government first unconditionally recognize the independence and sovereignty of the Azerbaidzhan Republic.
However, the phrases cited above in both of my radiotelegrams expressed the same idea, namely that the Azerbaidzhani government has deemed it necessary to establish good-neighbor relations between the Russian and the Azerbaidzhani peoples and is ready to enter into negotiations on this subject, but only on the basis that the sovereignty of the Azerbaidzhan Republic is fully recognized by the country negotiating with it. Since it has repeated solemn statements by the Soviet government that the principle of recognizing the rights of peoples to national self-determination is incontrovertible, the Azerbaidzhani government could not suppose for a minute that its position, based on the same principle, could be a matter of any dispute or objection from the Soviet government. However, the Azerbaidzhani government learned to its great amazement from the 21 February telegram from People’s Commissar Chicherin that recognition of the rights of peoples to national self-determination is not an absolute principle independent of any conditions or benefits, but an act that may result from complex and lengthy negotiations regarding many other matters.
People’s Commissar Chicherin, referring to the question of the Soviet government’s recognition of Estonia, states that this recognition is an integral element of an extensive treaty that was the result of lengthy and complex negotiations, which took almost six months, and that recognition cannot be separated from extremely complex negotiations on a whole host of specific questions. If recognition of the rights of peoples to self-determination were an incontrovertible principle for the Soviet government, such recognition could not be linked to complex and lengthy negotiations on all sorts of questions whose results may vary, because a principle, in order to be realized, does not need negotiation and should not be factor for obtaining some other equivalent. Otherwise the purpose of a principle is lost and [it] becomes a tool for influencing the negotiating parties, i.e. the tool that the imperialist powers often employed.
It is also necessary to point out that People’s Commissar Chicherin completely omits any mention of the Soviet government’s full recognition of Poland and Finland, in respect of which that recognition was not linked to any negotiations.
The Azerbaidzhani government has twice expressed, and now expresses, its readiness to enter into negotiations with the Soviet government for the establishment of good-neighbor relations between the Russian and Azerbaidzhani peoples, but to date it has not received any response to this desire from the Soviet government. Therefore the Azerbaidzhani government requests that a definite answer be given as to whether the Soviet government wishes to open negotiations with the Azerbaidzhani government on the aforesaid basis.
Minister of Foreign Affairs Khan Khoisky