Газета "Долой басмачество"
Transcription
<<l.29>>
Долой басмачество
Однодневная газета Политотдела войск Ферганской области.
№1 21 марта 1922 года.
Оффициальное сообщение о переговорах с курбашей Ислам-Кулом.
9 марта текущего года в Ферганский Областной Революционный Комитет явился гражданин киш. Якатут Саид Али Карван и сообщил, что оперирующим в Кокандском уезде курбашей Исламкулом поручено ему оффициально запросить Областной Революционный Комитет согласна ли будет Советская власть Ферганы вступить с Исламкулом в переговоры о мире. Названному гражданину было отвечено, что Советская власть вообще всегда стремится к миру и что Областной Революционный Комитет и Командование войсками области согласно вступить в переговоры с Исламкулом.
11 марта курбаша Исламкул прислал в Областной Революционный Комитет письмо, в котором сообщал, что граждане Тюря, Кусымбай,
<<l.29a>>
...
Хаким-Джан Максум и Саид Али Карван уполномачиваются им для переговоров о прекращении Исламкулом борьбы с Советской властью и переходе его на сторону последней. Означенные граждане по уполномочию Исламкула заявили следующее: Исламкул, Карабай, Юлчи, Мирза-Умар и проч., подчиненные Исламкулу курбаши желают прекратить борьбу против Советской власти. Они признают Советскую власть, обязуются выполнять все ее приказы и бороться со всеми ее врагами, но с условием - лишь в пределах Ферганской области. Исламкул согласен распустить часть своих джигитов по домам, до 300 джигитов передать в город на службу Советской власти в рядах милиции и 60 оставить лично при себе для поддержания порядка и спокойствия в пределах Кокандского уезда. Причем Исламкул гарантирует, что приказу его о переходе на сторону Советской власти подчинятся все басмаческие отряды в районе от ст.
<<l.29b>>
...
Ванновская до Ходжента. В ответ на предложение курбаши Исламкула последнему было послано письменное извещение, в котором Областной Революционный Комитет и Командующий войсками области заявляли, что ими приветствуется решение Исламкула о прекращении вооруженной борьбы против Советской власти, что Советская власть всегда стремится к прекращению всякой междуусобной войны, дабы обеспечить дехканам возможность мирного труда, в силу чего предложение Исламкула о заключении мирного соглашения ими принимается. Далее в извещении сообщалось, что по мнению Областного Революционного Комитета и Командующего войсками области, желание Исламкула может быть осуществлено при условии, если Исламкул: 1) откажется от вооруженной борьбы с Советской властью; 2) признает Советскую власть как законную власть трудового народа; 3) распустит часть своих джигитов
<<l.29>>
по домам; 4) оставит при себе 60 вооруженных джигитов, с которыми поступит в полное распоряжение Советской власти; 5) всех остальных курбашей и джигитов передаст в распоряжение Советской власти причем последняя, на основе существующих законоположений, часть из них возвращает к мирному труду, вместе с их лошадьми и часть принимает на службу в милицию.
Для конкретной разработки условий сдачи Исламкул приглашался в течение трехдневного срока в г. Коканд или указать место, куда бы могли прибыть его представители; при этом давались гарантии личной неприконовенности как самого Исламкула, так и всех сопровождающих его лиц.
13 марта Штабом войск Ферганской области от Исламкула было получено письмо с
<<l.29a>>
...
просьбой прислать к утру 14 марта наших представителей в кишлак Якатут, что в 10 верстах к югу от Коканда, на что и дано было согласие.
14 марта в кишлаке Якатут произошла встреча уполномоченных Ревкома и Командования области с курбашами Исламкулом, Карабаем и Юлчи. Последние заявили, что выставленные нами условия ими принимаются и что для подписи мирного соглашения они прибудут в Коканд. Далее Исламкул пригласил к себе на торжественное угощение представителей гражданских и военных властей и городское население устраиваемое в честь достигнутого соглашения.
16 марта в том же кишлаке состоялась новая встреча уполномоченных Советской власти с курбашей Исламкулом. На этот раз Исламкул предложил нашим представителям новые условия с преобладанием политических мотивов (право на собственность, свободная торговля и проч.)
<<l.29b>>
...
После того, как нашими представителями было разъяснено Исламкулу, что выставленные им требования не противоречат принципам Советской власти, что находит себе яркое подтверждение в последних законодательствах Туркестанской Республики, - Исламкул выразил свое удовлетворение заслушанным разъяснением и перешол к вопросу о джигитах и оружии. По этому основному вопросу Исламкул резко изменил свою прежнюю позицию и в отличие от своего предыдущего обещания выставил новые условия, сводящиеся к оставлению всех его джигитов, с той лишь разницей от теперешнего их состояния, что он (Исламкул) якобы будет подчиняться приказам Советской власти.
На этом переговоры при вторичной встрече были закончены.
17 марта Командованием и Революционным Комитетом области было отправлено письмо
<<l.29>>
...
курбашам Исламкулу, Карабаю и Юлчи, в котором указывалось на затягивание переговоров и на отступление Исламкула от уже принятых условий. В письме предлагалось 1) в течение 24 часов прислать в г. Коканд свою ответственную делегацию и 2) в тот-же срок вместе с делегацией прислать свои окончательные условия и предупреждалось, что, в случае неполучения ответа "мы считаем себя свободными от дальнейших переговоров и обязательств мирных предложений и предоставляем себе полную свободу действий".
В ответ на вышеуказанное письмо Исламкулом было прислано извещение, в котором сообщалось: "хорошо было-бы, если-бы вы приняли наши условия, которые мы предъявили вашим делегатам. Если не примите условий, то воля Ваша, как хотите".
На этом переговоры прервались. Дальнейшее их продолжение было явно уже бесполезно и бессмысленно. Советская власть миролюбива и милосердна и искренно стремится к избежанию излишних кровопролитий, но она не может допустить существования басмаческих отрядов, которые бы грабили и насиловали население под Советским флагом.
Публикация до всеобщего сведения настоящего сообщения даст возможность каждому рабочему и красноармейцу, дехканину и каждому честному гражданину понять, что в переговорах с Исламкулом Советской властью было предпринято все возможное для обеспечения населению Кокандского уезда мирного и спокойного существования и что тяжелые последствия срыва переговоров целиком падут на головы тех преступных людей, которые в угоду свергнутых буржуазных властителей и колонизаторов и в угоду своих личных корыстных интересов обрекают трудовое население на новые невзгоды и лишения, на новое пролитие братской крови.
Командующий войсками Ферганской области И. Врачев.
Председатель Областного Революцион. Комитета Дадабаев.
...
<<l.29a>>
Ко всем курбашам и басмачам.
Четыре года уже тянется борьба между басмачами и Советской Властью, четыре года население Ферганы страдает от боевых действий басмачей и Красной Армии, четыре года нет в Фергане спокойствия, необходимого для правильной хозяйственной жизни, для восстановления разрушенного хозяйства, для ремонта арыков, для посевов хлопка и хлеба.
Пора положить конец этому невыносимому состоянию.
Со всех концов Ферганы поступают пожелания населения о скорейшем заключении мира. Подавляющее большинство населения сейчас против басмачей, которые мешают восстановлению спокойствия. Часть басмачей и курбашей начинают понимать непосильность дальнейшей борьбы, чувствует потерю своего влияния среди населения и обращается к Советской власти с предложениями мира.
На днях с такими предложениями обратились курбаши Муэтдин и Исламкуль. Они предлагают разоружить и распустить по домам большую часть своих джигитов оставив при себе только небольшие отряды, которые будут считаться на Советской службе и будут вести борьбу с другими басмаческими бандами.
Комиссия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов по делам Туркестана и Центральный Исполнительный Комитет Советов Туркестанской Республики идя навстречу пожеланиям населения Ферганы, решили принять все меры к тому, чтобы покончить с басмачеством и добиться восстановления мира и спокойствия.
В этих видах Комиссия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов Туркестанской Республики постановили гарантировать полную личную и имущественную неприкосновенность всем курбашам и басмачам, которые добровольно сдадут оружие Красной Армии и разойдутся по своим домам для мирного и благотворного труда.
Никаких советских курбашей и басмаческих советских
<<l.29b>>
...
отрядов!
Такие отряды, как показал опыт, под советским флагом продолжают свою прежнюю разрушительную работу и ложатся тяжелым бременем на мирное трудовое население. Красная Армия и туземная милиция легко сами справятся с теми мелкими басмаческими отрядами, которые останутся после того, как крупные сдадут оружие и разойдутся по домам. Если Муэтдин и Исламкул с их джигитами не примут теперь мех милостивых условий, которые им предлагает Советская Власть, то вина за продолжение военных действий падет целиком на них. И пусть помнят Муэтдин и Исламкул, что большинство их джигитов жаждут мира настолько, что покинут их и, сдав оружие, разойдутся по домам, а они останутся только с русскими белогвардейцами и туземными контрреволюционерами и вместе с ними, совместными усилиями трудового населения Ферганы и Советской Власти, будут беспощадно истреблены до последнего человека.
Комиссия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов по делам Туркестана и Центральный Исполнительный Комитет Советов Туркестанской Республики приглашает всех курбашей и басмачей немедленно отозваться на их призыв, с тем, чтобы к наступлению весеннего посева был восстановлен мир и обеспечено полное спокойствие труженникам декханам. Медлить дольше нельзя.
Советская Власть приняла решительные меры к восстановлению свободы религиозных верований и обычаев населения Ферганы и она уверена, что все граждане Ферганской области окажут полное содействие ее представителям и Красной Армии в скорейшей ликвидации басмачества.
Пусть этот призыв Комиссии Всероссийского Центрального
<<l.29a>>
... Исполнительного Комитета Советов и Центрального Исполнительного Комитета Советов Туркестанской Республики будет последним призывом к басмачам и к населению Ферганы. Пусть этот призыв послужит началом мирного труда и процветания Ферганской области.
Да здравствует мирный труд!
Да здравствуют трудящиеся Ферганы.
Да здравствует Советская Власть!
Председатель Комиссии Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета по делам Туркестана С. Гусев.
За председателя Центрального Исполнительного Комитета Туркестанской Республики
Тюрякулов.
Приказ войскам Ферганской области,
19 марта 1922г. г. Коканд
№138.
9 марта Командование области получило предложение Курбаши Исламкула начать с ним мирные переговоры. Исламкул принадлежит
<<l.29b>>
...
к числу наиболее злостных басмачей, производящих в районе своего господства форменные разбои. Но зная, что свое предложение Исламкул вынужден был сделать нам под давлением местного населения, перенесшего на своей спине все тяготы его разбойничьих шаек и искренне желающего мира, - Командование области, желая дать возможность населению приняться за мирный труд, вступило с Исламкулом в переговоры. В выдвинутых нами условиях мы не только гарантировали личную безопасность Исламкулу и его джигитам, но даже разрешили ему оставить при себе 60 джигитов. Этими большими уступками Командование лишний раз хотело доказать свои искренние намерения избежать излишних кровопролитий. Вступая в переговоры с Исламкулом, представители Советской власти сделали все от них зависящее для благоприятного исхода переговоров.
Заявив сначала нашим представителям свое согласие с выдвинутыми нами условиями, Исламкул уже на другой день, поддавшись влиянию явно реакционных групп, отъявленных контрреволюционеров, предъявил ряд политических требований, на которые Советская власть пойти не могла.
<<l.29c>>
Эти новые требования были с его стороны желанием сорвать переговоры, начатые с нами. Одновременно командование получило сведения о коварных замыслах и подозрительных приготовлениях противника.
Это последнее заставило нас поставить перед Исламкулом определенно и категорически вопрос: действительно ли он хочет мира, каковы его конкретные условия. Исламкул прислал явно уклончивый ответ, после чего дельнейшие переговоры были прерваны.
Выродившись в явно разбойничьи шайки, потеряв всякую опору среди местного населения, подстрекаемый явно контр-революционными элементами, Исламкул еще раз пытается начать с нами борьбу.
Этим попыткам мы должны положить решительный конец, Исламкул сорвал переговоры, он будет вести вооруженную борьбу против Рабоче Крестьянской власти.
Пусть каждый красноармеец знает, что Советская власть всегда стремилась закончить борьбу мирным путем, она вступила в переговоры с курбашей Исламкулом, она шла с ним на соглашение, на выгодных для него условиях. Но курбаша Исламкул зарвался. Он думал, что Советская власть позволит ему безнаказанно грабить и насиловать население.
Ошибается преступный враг трудящихся! Вверенные мне красные войска располагают достаточными силами, чтобы уничтожить разбойника. Беспощадная борьба против наглого бандита отклонившего милосердно протянутую руку примирения!
Смерть коварному и дерзкому разбойнику, нарушившему свое же собственное слово!
Раздавим вероломную и подлую гадину - курбаша Исламкула!
Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях и командах.
Командующий войсками области Врачев.
Начальник штаба А. Иванов.
Долой разбойничью контр-революцию.
Чесность, открытость постояннное стремление к миру и всепрощение всякой "заблудившейся овце" - вот основные моменты в истории борьбы рабоче-крестьянской власти со своими многочисленными врагами, из числа которых не исключаются и оперирующие в Ферганской области басмаческие банды.
Больше того - по отношению к последнему суррогату разбойничьей контрреволюции Советская власть особенно милостива. И это не случайно. Это продиктовано целым рядом глубоко жизненных причин.
Одной из самых основных причин является то, что со всеми своими врагами Советская власть ведет вынужденную борьбу, т.е. такую борьбу, которую начинают наши враги и которую Советская власть ведет
<<l.29d>>
...
постольку, поскольку этого требуют интересы рабочего класса и крестьянства России. Кроме того Советская власть даже и в этих вынужденных войнах старается избежать излишних жертв пролетариата и идет на всякие уступки лишь-бы прекратить бессмысленную бойню.
История нашей борьбы пестрит целым рядом фактов, ярко подчеркивающих эти положения. К числу последних фактов можно отнести приезд в Россию одного из львов контрреволюции - ген. Слащева, которому власть пролетариата простила все грехи.
Здесь в Фергане, учитывая социально-экономические и культурные условия, Советская власть в борьбе с басмачеством идет на гораздо большие уступки.
Из приведенных выше переговоров местной власти с курбашей Ислам-Кулом видно на какие большие уступки шла Советская власть. Требовалось разоружение лишь части джигитов, при чем по Первоначальной просьбе Ислам-Кула было изъявлено согласие об оставлении в его распоряжении отряда в 50-60 человек, с высоким назначением борьбы против остатков басмачей под одним знаменем с красными войсками.
Так нет же! Испрошенного показалось мало безсовестному и лицемерному бандиту. Он смотрит так - коли дают бери, он подобно прихотливой бабушке из сказки "О рыбаке и рыбке" не хотел быть "столбовым дворянином" а решил прыгнуть прямо в "цари".
- Оставьте у меня всех вооруженных джигитов - говорит он - и подчините Советской власти, да полномочия дайте пошире, я вам буду служить.
Как показал на деле опыт эта "служба" ни чем не отличалась от той "службы" которую басмачи
<<l.29c>>
тянут вот уже четыре года. От такой службы народ Ферганы, кроме плохого ничего не увидит.
И остатками своего ума, заранее видя в перспективе разбитое корыто в виду явно неприемлемых для Соввласти требований, он для того, чтобы хоть на небольшое время обмануть разочарованных и усталых в борьбе джигитов и отчасти население - лицемерно пишет "хорошо было-бы, если-бы вы приняли наши условия" и т.д.
Бывают разные условия, но зачем же зарываться. Как говорит пословица "ударь раз, ударь два, но зачем же бить до безчувствия".
Из всего сказанного ясно, что Ислам-Кул начав переговоры с Советской властью под давлением джигитов и населения сам-же старался их сорвать; что Ислам-Кул очень
<<l.29d>>
...
далек от интересов трудового люда, ими не дорожит и желает продолжать бойню в ущерб трудящимся массам.
Советская же власть по прежнему твердо стоит на своих позициях охраны интересов пролетарского государства.
В воззвании Туркомиссии и Турцика она как и раньше заявляет, что она всеми силами стремится к установлению мирной жизни в Фергане, что она прощает заблуждения всем курбашам и джигитам, которые желают честно работать, сложив предательское оружие борьбы, но она заявляет, что никаких Советских басмаческих отрядов быть не должно ибо басмачество под Советским флагом - двойное зло.
Пусть это запомнит все население.
Советская власть выносит на общественный суд трудящихся все документы - пусть он выносит приговор.
И мы хорошо знаем, что этот приговор будет пропитан тем же духом, каким пропитан печатаемый в этой газете приказ по войскам Ферганской области.
Пусть он тешит себя различными иллюзиями население от него отвернулось, джигиты покидают его. При нем остаются лишь бесшабашные головорезы и прохвосты, которых нужно уничтожить.
И красная армия это сделает.
Красная армия не такие силы стирала с лица земли большого ли труда стоит ей смести эту жалкую кучку разбойников.
Противник старался выиграть время надо это время наверстать.
Враг обнаглел - надо его истребить.
Вперед красные бойцы!
Долой разбойничью контрреволюцию!
Анчарский.
<<l.29d>>
...
Наше миролюбие и басмаческое
<<l.29e>>
...
лицемерие.
Басмачество в Фергане, как массовое движение, имеющее глубокие корни в населении, за последнее время благодаря значительным уступкам сделанным Сов. Властью местному населению с одной стороны и грабежу населения басмаческими шайками с другой, окончательно изживает себя. Идеи Сов. Власти начинают проникать все в более и более широкие массы населения Ферганы, которое с возрастающей активностью начинает выступать против басмаческих шаек. Как "экономическая категория" Ферганское басмачество почти уже не существует, а оно вырождается в чисто разбойничьи шайки занимающиеся грабежом местного населения. Исламкул, с которым мы на днях вели мирные переговоры, является типичным главарем разбойничьей шайки. Получив предложение Исламкула начать с ним мирные переговоры мы великолепно учитывали, что мы имеем дело с полуидиотом, разбойником,
<<l.29c>>
что его предложение продиктовано весьма трудным положением, в котором очутились его разбойничьи шайки, гонимые и преследуемые местным населением, но поскольку разоружение и подчинение Сов. Власти Исламкула и его шаек дали бы возможность местному населению спокойно заняться мирным трудом, поскольку мы благоприятным исходом этих переговоров могли избежать в Фергане лишних жертв, решили пойти навстречу предложению Исламкула и начать с ним переговоры. С первого момента начала переговоров мы старались доказать наше искреннее желание мириться.
Мы предъявили Исламкулу условия чрезвычайно выгодные для него. Ему и его джигитам не только гарантировалась личная неприкосновенность, мы не только великодушно прощали Исламкулу и его бандитам их тяжкие преступления по отношению к местному населению, но мы разрешали Исламкулу оставить при себе 60 вооруженных джигитов. Мы полагали что эти большие уступки с нашей стороны ускорят наше с Исламкулом соглашение. Должны ли мы были делать эти уступки Исламкулу потому, что он для нас представляет серьезного противника? Конечно, нет. Как реальная сила Исламкул и его шайки не представляют для нас серьезного значения. Мы предложили Исламкулу очень выгодные условия только потому, что мы хотели возможно скорее избавить местное население от грабежей его шаек и доказать им, наше искреннее желание мириться.
Сначала запуганный требованиями мира со стороны местного населения Исламкул согласился было на наши условия. При встрече наших представителей с Исламкулом он заявил, что на другой день, вместе со своими курбашами приедет в Коканд подписать мирные условия. Он выслал в Коканд свой отряд из 30 джигитов, которые были нами приняты радушно, по братски, мы и здесь хотели доказать им наши искренние намерения. Но на другой день Исламкул поддавшись влиянию явно контрреволюционной группы
<<l.29d>>
...
изменил свою позицию и предъявил нам ряд условий с которыми Сов. Власть при всем своем миролюбии никак согласиться не могла. Разбойник Исламкул хотел продолжать грабить и обворовывать население Кокандского уезда, но уже под Советским флагом, и с этим мы согласиться не могли.
Исламкул, как потом оказалось, использовал время его переговоров с нами для подготовки наступления против нас. Еще в момент переговоров мы заметили подозрительные реорганизации среди шаек Исламкула. Это он готовил удар против нас. И когда мы
<<l.29c>>
определенно поставили перед Исламкулом наш вопрос хочет ли он мириться с Сов. Властью, его лицемерие выяснилось наружу - он предъявил нам новые условия и переговоры были прерваны.
Этот идиот, этот бандит, разбойник, этот полусгнивший сифилитик отбросил милосердно протянутую руку примирения. Нашим искренним намерениям, эта гадина противопоставила свое разбойничье лицемерие. Светлым целям трудящихся этот полуживой труп противопоставил свои бандитские, разбойничьи, грабительские цели.
Пусть каждый красноармеец на этом фронте убедится в нашем миролюбии и в грабительских целях басмаческих шаек Исламкула. Пусть на ходе переговоров с Исламкулом каждый красноармеец убедится, что эту противную гадину надо растоптать, надо поскорее уничтожить. Пусть смердящий трупным запахом Исламкул больше не отравляет воздух Ферганы.
Горе тебе бандит разбойник!
Ты на великодушные условия Сов. Власти, которая тебе простила все твои многочисленные преступления пред нею ответил отказом, так знай, что долго мы тебя терпеть не будем.
Сов. Власть терпелива, но есть предел этим терпениям по отношению к тебе, гадина, этот предел уже наступил.
Сов. Власть умеет быть великодушной по отношению к своим врагам, желающим жить с ней в мире, но Сов. Власть также умеет беспощадно уничтожать тех из них, которые хотят продолжать борьбу с нею.
Наша славная красная армия умеет держать в козлах винтовки, когда ведет переговоры, но она еще лучше умеет при помощи своих винтовок, пулеметов, пушек с корнем вырывать вероломных противников трудящихся и Сов. Власти.
Пусть урок наших переговоров с Исламкулом ускорит шаги идущего к нам местного населения. Пусть каждый дехканин убедится, что Сов. Власть является властью трудящихся, их властью, стоящей на страже их интересов. Пусть местное население
<<l.29d>>
...
открыто посмотрит в обнаженные нами лица басмаческих шаек Исламкула и ему подобных бандитов.
Пусть курбаши и джигиты Ферганы запомнят, что чаша терпения Сов. Власти уже переполнена, пусть при искреннем желании мириться с нами делает это скорее, иначе и для них не будет пощады. Советская власть великодушна к раскаивающимся врагам, и беспощадно сурова к злостным лицемерам.
В. Левин.
В ружье!
Что б спасти от бедствий Фергану
Что б зажечь в ней праздник жизни новой
К ним мирные мы обратили зовы
Мы хотели прекратить войну.
Но ушел от мирных рубежей
Тот, кто первым бросил первый камень,
Кто под угаром долгих грабежей
Сжимал народ кровавыми руками
Пусть... Он на себя преступно взял вину
В ружье! В ружье! товарищ красный воин
Злостный враг погибели достоин,
Чтоб спасти от бедствий Фергану.
Максим Пресный.
<<l.29e>>
...
Против басмачей.
Рассказ.
- Сорок, Котухов, - крикну красноармеец Артемкин своему товарищу, прося у него докурить только что закуренную им папиросу.
Котухов сделал головой знак согласия и подозвал пальцем Артемкина, стоявшего у дверей другой казармы.
В чем дело - сказал подбежавший Артемкин.
Котухов шепотом, озираясь по сторонам, чтобы кто не слышал спросил у него:
Ваш эскадрон на переговоры ездил, я слыхал нынче утром правда ли это.
Точно, - ответил радостно Артемкин, сдвигая на затылок свою ухарскую шапку.
Какой же курабши мириться задумал.
- Исламкул.
- Н..о.о оно но дело то здорово, - протянул удивленно Котухов.
К разговаривающим подошли еще два красноармейца шедшие с котелками на кухню за обедом. Они услыша про мир с басмачами себе же встряли в разговор.
- Я не верю этому миру, - сказал один из подошедших, они каждый год мирятся, а толку из этого чуть. Сволочи они больше никто.
- Ну ты, через край хватил, не все же басмачи с нами дерутся много их переходит и на нашу сторону, - возразил Котухов.
- Правильно, - поддакнул Артемкин, - я здесь год с ними воюю, при мне сотни три перешло, конешно это не манапы были, а наш брат декхане.
- Это мы и без тебя знаем, - снова заговорил подошедший красноармеец - все и горе то в том, что бедняки всего мира давно наши а вот у кого брюхо жирное, да кошелек разбухший от денег, так не того брат, чертом смотрит на каждого из нас и готов ежеминутно натравить стаю голодных, несознательных людей, на борцов трудового народа.
Дежурный по кухне, высунул нос и изо всего горла заорал:
- Подходи, братва, готово.
Красноармейцы с криками: даешь, вылетали из казарм, становясь в затылок у кухни.
Разговаривающие о басмачах красноармейцы, бросились также захватить поближе очередь.
Котухов, подходя к котлу сказал повару:
- Теперь рыжий корми сильней скоро пахать будем, басмач мира запросил.
Отвоевались стало быть, - крикнул
<<l.29c>>
вспотевший у котла повар, выворачивая ковшом из под дна гущу, - на же тебе за новость, сказал он Котухову, наливая в его котелок густых щей.
Три дня красноармейцы № эскадрона толковали о мире с Исламкулом.
Политруки радостно смотрели на будущее выполнение полностью плана политической работы, преподанной Политодом.
Хозяйственники эскадрона подумывали об организации своего огорода и советовались с земорганами на счет выделения им куска земли.
Командный состав в свою очередь собирался теперь "подрепертить" строевыми занятиями молодых красноармейцев.
Но не забылись мечты эскадрона на четвертый день рано утром пришел приказ о выступлении снова против Исламкула.
Вероломный басмач, отрекся от своих прежних намерений, сложить оружие и заняться мирным трудом на пользу трудящихся масс снова забряцал оружием несмотря на протесты беднейшего люда - декхан.
Командир № эскадрона выстраивал храбрую свою сотню, готовясь скорее выполнить боевой приказ.
Красноармейцы со злостью равнялись в строю, передергивая повода лошадей.
- Осмотреть винтовки, - крикнул командир.
Все как один защелкали затворами, в воздухе пахнуло новыми сражениями, новой ненужной кровью трудового народа, проливаемой по капризу врагов Советской России.
- Правые плечи вперед, шагом а-а-рш, - протянул командир эскадрону, галоп, - послышалась снова команда, скрывшая в облаках пыли храбрую сотню.
Проехав без выстрела два кишлака, эскадрон наткнулся на большие силы басмачей, которые устроили засаду, обливая градом свинца со всех сторон красноармейцев.
Большие отряды их двигались на эскадрон, сжимая его в тесное кольцо. Наши отстреливались из двух
<<l.29d>>
пулеметов, кося ряды засевших у бугра басмачей.
Несмотря на наш пулеметный огонь конница басмачей продолжала наступать.
Командир эскадрона, видя безвыходное положение отряда, сражаться с многочисленным противником подал команду к отступлению.
Артемкин сражающийся в этом эскадроне, вынул шашку и крикнул отступающим товарищам:
- Даешь басмача, - и первый повернув лошадь в сторону противника бросился на кучу наседающих басмачей.
Реский голос Артемкина, электрическим током прошел по всему эскадрону, блеснули молнией шашки в глазах противника, бросившихся в атаку красноармейцев.
Груда тел изрубленных басмачей на поле сраженья, говорила всем врагам Советской власти, как расправляется Красная армия с врагами трудового народа.
Павел Лямка.
Редактор: П. Алдошкин.
Издатель: Политотдел войск Ферганской области (Р В.Ц. №14).
Военная типография Политотдела войск Ферганской области. Город Коканд.
Translation
<<l.29>>
Down with the basmach movement
One-day newspaper of the Political Department of the Fergana Oblast troops.
No. 1, 21 March 1922.
Official communiqué on negotiations with Kurbashi [field commander] Islamkul.
On 9 March of this year Said Ali Karvan, a citizen of the village of Yakatut, appeared at the Fergana Oblast Revolutionary Committee and reported that Kurbashi Islamkul, who was operating in Kokand Uezd, had instructed him to officially inquire of the Oblast Revolutionary Committee whether the Soviet government of Fergana would agree to enter into peace negotiations with Islamkul. The citizen was told that the Soviet Government in general always strives for peace and that the Oblast Revolutionary Committee and the Oblast Troop Command agreed to enter into negotiations with Islamkul.
On 11 March Kurbashi Islamkul sent the Oblast Revolutionary Committee a letter in which he stated that citizens Tiuria, Kusymbai,
<<l.29a>>
…
Khakim-Dzhan Maksum and Said Ali Karvan were authorized by him to negotiate a cessation by Islamkul of the struggle with the Soviet Government and his defection to the latter’s side. The aforementioned citizens, with Islamkul’s authorization, declared the following: Islamkul, Karabai, Yulchi, Mirza Umar and other kurbashi subordinate to Islamkul wish to cease the struggle against the Soviet Government. They recognize the Soviet Government, pledge to carry out all of its orders and to fight all of its enemies, but on one condition—only within the boundaries of Fergana Oblast. Islamkul agrees to disperse a portion of his dzhigits [skilled horsemen] to their homes, to turn over up to 300 dzhigits to the city to serve the Soviet Government in the ranks of the militia and to retain 60 for himself to maintain order and tranquility within Kokand Uezd. Furthermore, Islamkul guarantees that his order on defection to the Soviet Government will be followed by all basmach detachments in the area from the station of
<<l.29b>>
…
Vannovskaia to Khodzhent. In response to Kurbashi Islamkul’s proposal, the latter was sent a written notice in which the Oblast Revolutionary Committee and the Oblast Troop Commander declared that they welcomed Islamkul’s decision to cease the armed struggle against the Soviet Government, that the Soviet Government always sought a cessation of any internecine warfare, so as to afford dehkans the opportunity for peaceful labor, and therefore they accepted Islamkul’s proposal for a peace agreement to be concluded. The notice went on to state that, in the view of the Oblast Revolutionary Committee and the Oblast Troop Commander, Islamkul’s wish could be realized on the condition that Islamkul: 1) renounced the armed struggle against the Soviet Government; 2) recognized the Soviet Government as the legitimate government of the working people; 3) dispersed a portion of his dzhigits
<<l.29>>
to their homes; 4) retained for himself 60 armed dzhigits, with whom he would place himself at the full disposal of the Soviet Government; 5) placed all remaining kurbashi and dzhigits at the disposal of the Soviet Government, and the latter, based on existing statutes, would return a portion of them to peaceful labor, together with their horses, and hire a portion of them to serve in the militia.
In order to work out the terms of surrender concretely, Islamkul was invited to come to the city of Kokand within three days or to specify a site where his representatives could come to; guarantees were given in this regard for the personal inviolability both of Islamkul himself and of all the individuals accompanying him.
On 13 March the Fergana Oblast Troop Staff received a letter from Islamkul with
<<l.29a>>
…
a request to send our representatives by the morning of 14 March to the village of Yakatut, which is 10 versts south of Kokand, to which assent was given.
On 14 March a meeting took place in the village of Yakatut between plenipotentiaries of the Oblast Revolutionary Committee and Command and the kurbashi Islamkul, Karabai and Yulchi. The latter declared that they accepted the conditions we laid out and that they would come to Kokand to sign the peace agreement. Islamkul went on to invite representatives of the civilian and military authorities and the city’s population to his compound for a ceremonial feast in honor of the agreement.
On 16 March a new meeting was held in the same village between Soviet Government plenipotentiaries and Kurbashi Islamkul. This time Islamkul proposed new conditions to our representatives with political motives predominant (property rights, free trade, etc.).
<<l.29b>>
…
After our representatives clarified to Islamkul that the demands he had laid out did not contradict the principles of Soviet rule, which was vividly confirmed in the latest legislation of the Turkestan Republic, Islamkul expressed his satisfaction with the clarification and proceeded to the question of dzhigits and weapons. In regard to this basic question Islamkul sharply changed his previous position and, by contrast with his previous promise, laid out new conditions that boiled down to the retention of all of his dzhigits, with the only difference from their current status being that he (Islamkul) would supposedly follow the Soviet Government’s orders.
At this point the negotiations at the second meeting were concluded.
On 17 March the Oblast Command and Revolutionary Committee sent a letter
<<l.29>>
…
to kurbashi Islamkul, Karabai and Yulchi pointing out that the negotiations were being dragged out and Islamkul was deviating from terms that had already been accepted. The letter proposed 1) that a responsible delegation be sent to the city of Kokand within 24 hours and 2) and that within the same time frame the delegation have its final conditions sent with it, and warned that if a response was not received “we consider ourselves exempt from further negotiations and the obligations of peace proposals and grant ourselves full freedom of action.”
In response to the above letter Islamkul sent a notice that stated: “It would be good if you accepted our terms that we presented to your delegates. If you do not accept the terms, then suit yourself, as you like.”
At this point the negotiations broke off. Their further continuation was clearly already useless and pointless. The Soviet Government is peaceable and merciful and sincerely seeks to avoid excessive bloodshed, but it cannot allow the existence of basmach detachments that would rob and rape the population under the Soviet flag.
The publication of this communiqué will enable every worker and Red Army soldier, dehkan [peasant] and every honest citizen to understand that the Soviet Government in its negotiations with Islamkul did everything possible to provide the population of Kokand Uezd a peaceful and tranquil existence and that the grave consequences of the breakdown of the talks fall entirely on the heads of the criminals who, to please the overthrown bourgeois rulers and colonizers and to benefit their own personal, selfish interests, are dooming the working population to new hardships and privations, to the new spilling of fraternal blood.
Fergana Oblast Troop Commander I. Vrachev.
Chairman of the Oblast Revolutionary Committee Dadabaev.
…
<<l.29a>>
To all kurbashi and basmachi.
For four years already a struggle has dragged on between basmachi and the Soviet Government, for four years the population of Fergana has suffered from the military operations of the basmachi and the Red Army, for four years Fergana has lacked the tranquility necessary for a proper economic life, for the recovery of the wrecked economy, for the repair of the irrigation canals, for cotton and grain crops.
It is time to put an end to this unendurable condition.
Pleas are being coming in from the populace in every corner of Fergana for peace to be concluded as soon as possible. The vast majority of the population is now against the basmachi, who are preventing tranquility from being restored. Some basmachi and kurbashi are beginning to understand that they are incapable of further struggle, are sending the loss of their influence among the populace and are offering peace proposals to the Soviet Government.
A few days ago the kurbashi Muetdin and Islamkul presented such proposals. They propose disarming and dispersing to their homes a large portion of their dzhigits while retaining only small detachments, which will be considered to be in Soviet service and will wage a struggle against other basmach bands.
The Commission of the All-Russia Central Executive Committee of Soviets on Turkestan Affairs and the Central Executive Committee of Soviets of the Turkestan Republic, meeting the pleas from Fergana’s population halfway, have decided to take every measure to eliminate the basmach movement and secure restoration of peace and tranquility.
To these ends, the Commission of the All-Russia Central Executive Committee of Soviets [on Turkestan Affairs and the Central Executive Committee of Soviets] of the Turkestan Republic have resolved to guarantee full personal and property inviolability to all kurbashi and basmachi who voluntarily surrender their arms to the Red Army and disperse to their homes for peaceful and beneficial labor.
No Soviet kurbashi or Soviet basmach
<<l.29b>>
…
detachments!
Such detachments, as experience has shown, under the Soviet flag are continuing their previous destructive work and constitute a heavy burden on the peaceful working population. The Red Army and the indigenous militia will easily dispose of the small basmach detachments that will remain after the large ones surrender their arms and disperse to their homes. If Muetdin and Islamkul with their dzhigits fail to now accept the benevolent terms that the Soviet Government is offering them, the blame for the continuation of hostilities will fall entirely on them. And Muetdin and Islamkul should remember that the majority of their dzhigits crave peace so much that they will abandon them, surrender their arms and disperse to their homes, and they will be left only with Russian White soldiers and indigenous counterrevolutionaries and together with them, through the joint efforts of the working population of Fergana and the Soviet Government, will be ruthlessly annihilated to the last man.
The Commission of the All-Russia Central Executive Committee of Soviets on Turkestan Affairs and the Central Executive Committee of Soviets of the Turkestan Republic invite all kurbashi and basmachi to immediately respond to their appeal, so that by the start of the spring sowing period peace is restored and full tranquility is provided for toiling dehkans. There must be no more foot-dragging.
The Soviet Government has taken decisive measures to restore the freedom of religious faiths and customs of Fergana’s population, and it is confident that every citizen of Fergana Oblast will render full assistance to its representatives and the Red Army in liquidating the basmach movement as soon as possible.
Let this appeal by the Commission of the All-Russia Central
<<l.29a>>
… Executive Committee of Soviets [on Turkestan Affairs] and the Central Executive Committee of Soviets of the Turkestan Republic be the last appeal to the basmachi and to the population of Fergana. Let this appeal serve as the beginning of the peaceful labor and flourishing of Fergana Oblast.
Long live peaceful labor!
Long live the working people of Fergana.
Long live the Soviet Government!
Chairman of the Commission of the All-Russia Central Executive Committee on Turkestan Affairs S. Gusev.
For the chairman of Central Executive Committee of the Turkestan Republic Tiuriakulov.
Order to the troops of Fergana Oblast,
19 March 1922. City of Kokand
No. 138.
On 9 March the Oblast Command received a proposal from Kurbashi Islamkul to begin peace negotiations with him. Islamkul is one of
<<l.29b>>
…
the most hardened basmachi, who carry out downright pillaging in the areas they dominate. However, unaware that Islamkul was forced to make his proposal to us under pressure from the local populace, which has borne on its back all the hardships of his bandit gangs and sincerely desires peace, the Oblast Command, wanting to give the populace an opportunity to get down to peaceful labor, entered into negotiations with Islamkul. In the terms we set forth we not only guaranteed the personal safety of Islamkul and his dzhigits, but even permitted him to retain 60 dzhigits for himself. With these major concessions the Command wanted to prove once again its sincere intentions to avoid excessive bloodshed. In entering into negotiations with Islamkul, the Soviet Government representatives did everything in their power to achieve a favorable outcome to the negotiations.
After first declaring to our representatives his assent to the terms we set forth, Islamkul the very next day, yielding to the influence of clearly reactionary groups and hard-core counterrevolutionaries, put forth a set of political demands to which the Soviet Government could not agree.
<<l.29c>>
These new demands represented on his part a desire to derail the negotiations that had been started with us. At the same time the command received information regarding insidious schemes and suspicious preparations by the adversary.
This latter fact forced us to pose a question to Islamkul in a specific and categorical manner: does he really want peace, and what are his concrete terms. Islamkul sent an obviously evasive reply, after which further negotiations were broken off.
Islamkul, having degenerated into obviously plundering gangs, having lost all support among the local populace and incited by obviously counterrevolutionary elements, is attempting once again to start fighting us.
We must put a decisive end to these attempts. Islamkul derailed the negotiations, and he will be waging an armed struggle against Workers’ and Peasants’ Rule.
Every Red Army soldier should know that the Soviet Government has always striven to end the struggle by peaceful means, it entered into negotiations with kurbashi Islamkul, and it was seeking an agreement with him on terms beneficial to him. But kurbashi Islamkul went too far. He thought that the Soviet Government would allow him to rob and rape the populace with impunity.
The criminal enemy of the working people is mistaken! The Red troops entrusted to me have enough resources to destroy the bandit. There will be a ruthless struggle against the brazen bandit who rejected the mercifully extended hand of reconciliation!
Death to the insidious and impudent bandit who broke his own word!
We will crush the treacherous and villainous snake, kurbashi Islamkul!
Ordered to be read in all companies, squadrons, batteries and crews.
Oblast Troop Commander Vrachev.
Staff Commander A. Ivanov.
Down with the bandit counterrevolution.
Honesty, openness, a continual striving for peace and forgiveness for any “lost sheep”—these are the main factors in the history of the struggle of the workers’ and peasants’ government against its numerous enemies, who include the basmach bands operating in Fergana Oblast.
Moreover, in regard to the last surrogate of the bandit counterrevolution the Soviet Government is especially benevolent. And this is no accident. This is dictated by a whole host of deeply vital reasons.
One of the main reasons is that the Soviet Government is waging a forced struggle against all its enemies, i.e. a struggle that our enemies start and that the Soviet Government wages
<<l.29d>>
…
insofar as it is required by the interests of Russia’s working class and peasantry. In addition, the Soviet Government even in these forced wars tries to avoid excessive casualties to the proletariat and makes all kinds of concessions just to stop the pointless slaughter.
The history of our struggle is studded with a whole host of facts that vividly underscore these points. The latest facts include the arrival in Russia of one of the lions of the counterrevolution—General Slashchev, who was forgiven by the government of the proletariat for all sins.
Here in Fergana, considering the socioeconomic and cultural conditions, the Soviet Government is making much bigger concessions in its struggle against the basmach movement.
It is clear from the above-mentioned negotiations between the local government and kurbashi Islamkul what big concessions the Soviet Government was making. It demanded the disarmament only of a portion of dzhigits, in fact based on an initial request from Islamkul assent was given for him to keep 50-60 men at his disposal, with the important task of fighting the remnants of basmachi under the same banner with Red troops.
But no! What had been requested seemed too little to the dishonest and hypocritical bandit. He looks at things this way—if they give then take more, he is like the capricious grandmother from the fairytale “About the Fisherman and the Fish,” he did not want to be a “nobleman of ancient standing” but decided to jump to “tsar.”
“Leave me all the armed dzhigits,” he says, “subordinate us to the Soviet Government but give us broader authority, I will serve you.”
As experience has shown, this “service” is no different from the “service” that the basmachi
<<l.29c>>
have been pulling for four years already. The people of Fergana will see nothing but bad things from this kind of service.
And with what is left of his mind, since he sees in advance that he will end up with nothing based on demands clearly unacceptable to the Soviet Government, he hypocritically writes “It would be good if you accepted our terms” and so forth in order to mislead at least for a short time the dzhigits disillusioned and tired from the struggle and part of the populace.
There can be various terms, but why go overboard. As the saying goes, “Strike once, strike twice, but why beat it unconscious.”
It is clear from all of the foregoing that Islamkul, after starting negotiations with the Soviet Government under pressure from the dzhigits and the populace, tried himself to derail them; that Islamkul is a very
<<l.29d>>
…
long way from the interests of the working people, he does not value them and wants to continue the slaughter to the detriment of the toiling masses.
The Soviet Government, meanwhile, continues to firmly hold to its positions of protecting the interests of the proletarian state.
In the appeal by the Turkestan Commission and the Turkestan CEC, it declares, as in the past, that it is striving with all its energy to establish peace in Fergana, that it forgives the errors by all the kurbashi and dzhigits who want to honestly work after laying down the perfidious weapons of struggle, but it declares that there must be no Soviet basmach detachments because a basmach movement under the Soviet flag would be a dual evil.
The entire population should remember this.
The Soviet Government is submitting all the documents for a public court of the working people—let it render a verdict.
And we well know that the verdict will be pervaded by the same spirit as the order printed in this newspaper for the troops of Fergana Oblast.
Let him comfort himself with various illusions, the populace has turned away from him, the dzhigits are abandoning him. All he has left are reckless cutthroats and vermin, who must be destroyed.
And the Red Army will do this.
The Red Army has wiped more formidable forces than these off the face of the earth, will it take much for it to sweep away this pathetic bunch of bandits.
The adversary was trying to buy time, this time must be made up.
The enemy has become totally brazen—he must be annihilated.
Forward, Red fighters!
Down with the bandit counterrevolution!
Ancharsky.
<<l.29d>>
…
Our love of peace and the hypocrisy
<<l.29e>>
…
of the basmachi.
The basmachi in Fergana as a mass movement with deep roots in the population, thanks to the significant concessions made by the Soviet Government to the local population on the one hand and to the robbing of the population by basmach gangs on the other, are finally on their last legs. The ideas of the Soviet Government are beginning to penetrate more and more into the broad masses of Fergana’s population, which is beginning to come out against the basmach gangs with growing intensity. The Fergana basmach movement is already nearly nonexistent as an “economic category,” and it is degenerating into outright gangs of bandits that engage in robbing the population. Islamkul, with whom we were conducting peace talks a few days ago, is a typical ringleader of a bandit gang. Having received Islamkul’s proposal to begin peace talks with him, we were perfectly well aware that we were dealing with a half-idiot, a bandit,
<<l.29c>>
that his proposal was dictated by the very difficult situation that his bandit gangs had found themselves in, hunted and pursued by the local populace, but since disarming and subordinating Islamkul and his gangs to the Soviet Government would enable the local populace to quietly engage in peaceful labor, since with a favorable outcome to these negotiations we could have avoided unnecessary casualties in Fergana, we decided to accept Islamkul’s proposal and start negotiations with him. From the first moment of the start of the negotiations we tried to prove our sincere desire to make peace.
We presented Islamkul with terms that were extremely beneficial to him. He and his dzhigits were not only guaranteed personal inviolability, we not only magnanimously forgave Islam and his bandits their grave crimes against the local populace, but we offered to allow Islamkul to retain for himself 60 armed dzhigits. We believed that these big concessions on our part would speed up our agreement with Islamkul. Did we have to make these concessions to Islamkul because he was a serious adversary for us? Of course not. As a real force, Islamkul and his gangs are not of serious significance to us. We offered very beneficial terms to Islamkul only because we wanted to rid the local populace as soon as possible of the robberies by his gangs and prove to them our sincere desire to make peace.
At first, intimidated by the demands for peace from the local populace, Islamkul seemed to agree to our terms. When our representatives met with Islamkul, he stated that the next day he would come to Kokand with his kurbashi to sign the peace terms. He sent out to Kokand his detachment of 30 dzhigits, who were received cordially by us, like brothers, as we wanted to prove here again our sincere intentions. But the next day Islamkul, yielding to the influence of a clearly counterrevolutionary group,
<<l.29d>>
…
changed his position and presented us with a set of terms to which the Soviet Government, for all its love of peace, simply cannot agree. The bandit Islamkul wanted to continue robbing and plundering the population of Kokand Uezd, but already under the Soviet flag, and we could not agree to this.
Islamkul, as it later turned out, used the time of his negotiations with us to prepare an offensive against us. We already noticed during the negotiations suspicious reorganizations among Islamkul’s gangs. He was preparing an attack against us. And when we
<<l.29c>>
specifically posed our question to Islamkul as to whether he wanted to make peace with the Soviet Government, his hypocrisy came out—he presented us with new terms and the negotiations were broken off.
This idiot, this bandit, robber, this half-rotted syphilitic has thrown away the mercifully extended hand of reconciliation. This snake has put up his bandit’s hypocrisy against our sincere intentions. This half-living corpse has put up his objectives as a bandit, robber and plunderer against the glowing objectives of the working people.
May every Red Army soldier on this front see for himself our love of peace and the plundering objectives of Islamkul’s basmach gangs. May every Red Army soldier see for himself from the course of the negotiations with Islamkul that this disgusting snake must be stamped out and destroyed as soon as possible. May Islamkul, who stinks like a corpse, no longer poison the air of Fergana.
Woe unto you bandit and robber!
You have responded to the magnanimous terms of the Soviet Government, which forgave you all your numerous crimes against it, with a rejection, so just know that we will not put up with you for long.
The Soviet Government is patient, but there is a limit to this patience toward you, snake, this limit has already been reached.
The Soviet Government knows how to be magnanimous toward its enemies who wish to live with it in peace, but the Soviet Government also knows how to ruthlessly destroy those of them who want to continue fighting against it.
Our glorious Red Army knows how to keep rifles at hand [?] when it conducts negotiations, but it knows even better, with the aid of its rifles, machineguns and cannons, how to root out treacherous enemies of the working people and the Soviet Government.
May the lesson of our negotiations with Islamkul make the local population come to us faster. May every dehkan see for himself that the Soviet Government is a government of the working people, their government, standing guard over their interests. May the local population
<<l.29d>>
…
openly look at the faces we have laid bare of the basmach gangs of Islamkul and the bandits like him.
May the kurbashi and the dzhigits of Fergana remember that the Soviet Government’s patience has run out, if they sincerely wish to make peace with us may they do so as quickly as possible, otherwise they will be shown no mercy, either. The Soviet Government is magnanimous to repentant enemies, and ruthlessly harsh toward malicious hypocrites.
V. Levin.
To arms!
To save Fergana from calamities
To ignite a holiday of a new life in it
We peaceful folk direct our calls to them
We wanted to stop the war.
But the one who departed the frontiers of peace
Was he who hurled the first stone,
Who in the frenzy of prolonged plunders
Squeezed the people with bloody hands
May… He criminally assumed guilt
To arms! To arms! Comrade Red soldier
The vicious enemy is worthy of death,
To save Fergana from calamities.
Maksim Presny.
<<l.29e>>
…
Against the basmachi.
Short story.
“Forty, Kotukhov,” Red Army soldier Artemkin shouted to his comrade, asking him for the cigarette that he had just started smoking.
Kotukhov nodded affirmatively and beckoned with his finger to Artemkin, who was standing by the doors of another barracks.
“What’s the matter,” said Artemkin, who had run over.
Kotukhov, glancing around him so no one could hear, asked him in a whisper:
“Your squadron went to the negotiations, I heard this morning, is that true.”
“That’s right,” Artemkin replied happily, nudging his rakish fur hat to the back of his head.
“Which kurbashi decided to make peace.”
“Islamkul.”
“Bu..u..t that is great,” Kotukhov said, drawing out his reply in surprise.
Two other Red Army soldiers who had been walking with mess kits to the kitchen for lunch came over to the companions. Hearing about peace with the basmachi, they waded into the conversation.
“I don’t trust this peace,” said one of the newcomers, “they make peace every year, and barely anything real comes of it. They’re nothing but scoundrels.”
“Well, that’s putting it too strong, not all the basmachi are fighting us, a lot of them are crossing over to our side,” objected Kotukhov.
“That’s right,” Artemkin chimed in, “I’ve been fighting them for a year, and I’ve seen about three hundred defect, of course they weren’t manaps [members of the elite], but our brother dehkans.”
“We already knew this without you,” the Red Army soldier who had joined them piped up again, “the sad thing is that the poor people all over the world have been ours for a long time, but the people with the fat bellies and the purse bloated with money, they’re no brothers, they give each of us devilish looks and are ready any minute to incite a pack of hungry, ignorant people against the fighters of the working people.”
The soldier on duty in the kitchen stuck his nose out and shouted at the top of his lungs:
“Come on over, brothers, it’s ready.”
The Red Army soldiers, yelling “Let’s have it!” came flying out of the barracks, forming a line to the kitchen.
The soldiers who were talking about the basmachi also rushed over to get as close as they could.
Kotukhov, coming over to the pot, said to the cook:
“Now, Red, give us more to eat, we’re going to be plowing soon, the basmachi have asked for peace.”
“So you’re finished fighting,” cried
<<<l.29c>>
the cook, who was sweating by the pot, as he pulled the dregs out of it—here you go for that news,” he said to Kotukhov, pouring thick cabbage soup into his mess kit.
For three days the soldiers of squadron No. __ talked about peace with Islamkul.
The political instructors happily watched the future fulfillment of the plan for political work that
had been taught by the Political Department.
The squadron’s economic managers considered setting up their own vegetable garden and consulted the land-management authorities about allocating a piece of land to them.
The commanders, in turn, now planned to “tutor” young soldiers with drill instruction.
But the squadron’s dreams were not forgotten, as early in the morning of the fourth day an order arrived about a statement that was against Islamkul again.
The treacherous basmach, he reneged on his previous intentions to lay down his weapons and engage in peaceful labor for the benefit of the working people’s masses and he again began rattling his weapons despite the protests of the poorest folks—the dehkans.
The commander of squadron No. __ organized his own brave hundred as he prepared to execute the combat order as quickly as possible.
The soldiers angrily lined up in formation, pulling the reins of their horses.
“Check rifles,” shouted the commander.
Everybody in unison clicked the bolts, and the air smelled of new battles, new, unnecessary blood from the working people, to be shed due to the folly of Soviet Russia’s enemies.
“Right shoulders forward, forward ma-a-arch,” drawled the commander to the squadron, “Gallop” came another order, which hid the brave hundred in clouds of dust.
After passing through two villages without firing a shot, the squadron encountered large forces of basmachi, which staged an ambush, raining lead on the Red Army soldiers from all sides.
Their large detachments advanced on the squadron, squeezing it into a tight ring. Our men defended themselves with two
<<l.29d>>
machineguns, cutting down ranks of basmachi that had dug in on a hill.
Despite our machinegun fire, the cavalry of basmachi continued to advance.
The squadron commander, seeing that it was hopeless for the detachment to fight the foe with its larger numbers, gave the order to retreat.
Artemkin, who was in the squadron, pulled out his saber and shouted to his retreating comrades:
“Let’s get the basmachi,” and, turning his horse toward the enemy, rushed at a bunch of advancing basmachi.
Artemkin’s harsh voice ran like an electric current through the whole squadron, and the sabers of the Red Army soldiers rushing to the attack flashed like lightning in the enemy’s eyes.
The pile of bodies of basmachi hacked to death on the battlefield told all of the Soviet Government’s enemies how the Red Army deals with enemies of the working people.
Pavel Liamka.
Editor: P. Aldoshkin.
Publisher: Political Department of Fergana Oblast Troops (R.V.Ts. [?] No. 14).
Military Printing Plant of the Political Department of Fergana Oblast Troops. City of Kokand.
Comments