Докладная записка группы узбеков в ЦК о межэтнических отношениях

Transcription

<<l.59>>

Группа работников активистов узбеков Чимкентского, Аулиэ-Атинского и Туркестанского уездов.

Докладная записка /дополнение к докладам от 20/XI-й 24г. и 9/I-1925 года/.

Сыр-Дарьинским Губисполомом 19/XII-24г. за №3 издано обязательное постановление по поводу чего нами и пишется настоящее дополнение  к докладам от 20/XI-24 года и 9/I-25 года.

Прежде чем разобраться в самом обязательном постановлении мы считаем необходимым выявить некоторые стороны быта и условий жизни узбекского населения в городе Чимкенте.

Находясь на окраине культурных узбекских земель город Чимкент и его кишлаки, ввиду соседства с беспокойным, вечно волнующимся кочевьем скучивались на возвышенных, господствующих над окружающею степью  местах, чем и объясняется расположение всех кишлаков Чимкентского уезда и самого города на высоких, безводных холмах. Близлежащие, орошаемые низины занимались под посевы хлебных  и других культур. Таким образом каждый населенный пункт  имеет собственно кишлак или город и земли сельскохозяйственного значения.

Эта скученность на холмах, отсутствие воды и свободного места исключала возможность занятия ремеслами и все население этого района было воюющее, защищающее культурный центр Узбекского дехканства. Такими города северной части Кокандского ханства застали русские.

При занятии края русскими – Чимкент, находясь в начале большого почтового тракта соединяющего Ташкент-Семиречье  /ныне Джетысу/ и в связи с ростом торгового капитала, приобрел некоторое торговое значение, но проведение железной дороги  до Аулиэ-Ата, а за тем и до Пишпека, лишило его этого

<<l.60>>

значения и положение Чимкента в торговом отношении, упало. Для него осталось положение этапа транзитных товаров. Фабрики и заводы /кроме Сантонинного/, а также и кустарная промышленность в городе отсутствуют, почему у населения осталось  два положения: 1/ Уездно-внутреннее торговое, но оно при наличии того же железнодорожного пути, прорезывающего населенные пункты уезда с большими русскими селами, где условия железнодорожного пути и солидные цифры населения создают обстановку торговых пунктов в противовес торгового значения города. Оставляют ему область близлежащих волостей, чем исключается возможность существования населения за счет торговли крайне ограниченной и 2/ Сельское хозяйство – положение более родное и надежное в глазах узбекского населения почему 90% населения и занимается культурой земли. Как доказательство и можно привести результат регистрации Хлопкомом земель хлопковых посевов в Чимкентском уезде за лето 1924 года. Из 5000 десятин хлопковых посевов по Чимкентскому уезду – 4000 десятин падает на городские земли и только 1000 десятин на уезд.

Это занятие земледелием создало в узбекском населении города жажду земли и ее ценность, чему еще более способствовала тяга киргизского населения /за время владения краем русскими/ на культурные земли узбеков. Эта жажда и ценность земли  издавна  существовавшие  среди узбекского населения  «наследственное право», купля и продажа создали невероятную чересполосицу в границах городских земель.

Чересполосица явление нежелательное, более того, вредное, но следует ли с ним бороться теми мерами, какие видели мы в прилагаемом при сем обязательном постановлении правящего абсолютного большинства киргиз из Сыр-Дарьинского Губкома. Не является ли это культуртрегерской политикой обезземеливания узбекского населения города. Выявление этого обстоятельства является целью настоящего доклада.

Пункт Первый обязательного постановления №3 от 19 декабря 1924 года, Сыр-Дарьинского Губревкома предлагает

<<l.61>>

населению города, в двухнедельный  со дня объявления срок, явиться и зарегистрировать незастроенные земельные участки и выдать письменные обязательства о застройке их в срок  по указу Отдела Местного Хозяйства. Причем, Сыр-Дарьинский Губревком ни единым словом не обмолвился какие участки именно, но обязательное постановление гласит: «имеющие в своем ведении в гор. Чимкенте несколько земельных участков». В виду выше выявленного исторического положения земельного вопроса в гор. Чимкенте нет ни одного узбека, который бы не владел 2-4-мя участками земли из них 1 под домом, в котором он живет зиму и 2-4 участка сельскохозяйственного значения.

Его единственный источник дохода – его жизнь.

Может ли средний дехканин выдать обязательство застройки и совершить таковую, конечно нет. Во-первых, подобная застройка для него не нужна, более того она приносит ему вред; во-вторых, для застройки необходимы средства, каковых он не имеет. Тогда п. 2 обязательного  постановления Губревкома предусматривает отчуждение земельных участков незастроенных в Отдел Местного хозяйства.

Пункт же 3-й того же постановления призывает лиц желающих воспользоваться правом застройки подать о том же заявление в Отдел Местного хозяйства Губревкома.

Очевидно, ответственные работники из кочевого населения хорошо поняли т. Зеленского в его: «Национально-государственное размежевание Ср. Азии» стр. 60 и решили в самое короткое время изменить национальный состав города Чимкента, как столицы киргизского населения, произведя это за счет основного населения.

При поднятии нами этого вопроса, мы убеждены, что киргизские работники ответят, что речь идет о землях застроенной части города, но не земель сельско-хозяйственного значения, на это мы возразим следующее:

1. Узбекское население г. Чимкента два года

<<l.62>>

хлопотало об отделении земель сельскохозяйственного значения от жилой части города, указывая границей вал старинного города времен Кокандского ханства и включая русскую часть, каковые и считать городом; земли же сельскохозяйственного значения выделив перевести в оплате налогов на сельскохозяйственный налог, но правящее большинство, никогда не входившее в нужды узбекского населения, в этом ходатайстве упорно отказывало и ныне городскую ренту и все городские налоги узбекское население уплачивает как за застроенные участки в городе, так и за земли сельскохозяйственного значения, из чего конечно явствует, что все участки города однотипные. Ввиду изложенного выше оговорка: какие именно участки  подлежат регистрации в Отделе местного хозяйства была существенно необходима. Отсутствие ее создает историю обезземеливания узбеков города Чимкента и претендент вечных земельных споров до путешествия к всесоюзному старосте включительно. Утверждая только что высказанное, мы не забегаем вперед событий, но повторяем горький опыт прежних лет тяги киргизского аула на земли узбека кишлака и города. Политика эта стара как мир. Она проводилась империалистической Германией в Польше. Русским царизмом по всей русской империи. Обезземеливание коренного населения на законном основании.

2. Издание подобного постановления есть полнейшее и совершеннейшее незнание и непонимание жизни города Чимкента.

Земли Туркестанского края без воды – это Кызыл Кумы, хуже того голодная степь. Есть земля, но нет жизни.

Объявления о Центральности города Чимкента, возможность широкого пользования правом застройки создаст в г. Чимкенте строительную горячку, каковая, не заглядывая в будущее, перегрузит водные ресурсы города и создаст водный кризис, который прежде всего отзовется на беднейшем узбекском дехканстве г. Чимкента живущем исключительно за счет сельского хозяйства.

О перегруженности водной системы г. Чимкента, застройка в его восточном конце нами сообщалась  в докладе от 9 января 1925 года, на имя Ц.К. РКП, но разбираемое обязательное постановление создает еще более тяжелые условия. Издание подобного

<<l.63>>

постановления и безусловно с включением оговорки о невозможности застройки земель сельско-хозяйственного значения возможно было бы  только при условии расширения орошения города поворотом воды, притока реки Черчика Угама в пределы Чимкентского уезда. Только при наличии воды возможно расширение жилой площади города. Правящее же большинство из кочевого населения, не понимая условий жизни города начало работу с конца. Забота о беднейшем дехканстве, обезземеливание узбеков и разрушение нормальных условий в городской жизни заставило нас высказаться по поводу обязательного пост. №3. Особенно же по пунктам 1-му, 2-му и началу 3-го. Что же касается п. 3 /конца/ и п. 4 в целом, то о таковых мы воздерживаемся что-либо говорить, ибо включены они очевидно по недоразумению, т.к. ст. ст. от 71 до 84 Гр. Кодекса о праве застройки и последующие декреты и постановления правительства СССР вообще исключают необходимость упомянутых пунктов.