Письмо председателя Центрального духовного управления мусульман Р. Фахреддинова М.И. Калинину как духовного главы мусульман РСФСР, в том числе Казакской АССР

Transcription

<<l.119>>

Центральное Духовное Управление Мусульман.

Председатель-муфтий.

1 февраля 1925 г.

№ 478. г. Уфа.

Председателю Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Михаилу Ивановичу Калинину.

Центральному правительству хорошо известно, что деятельность Центрального Духовного Управления, председателем которого по воле избравшего меня населения я состою, направлена помимо прямых задач в области религиозных потребностей верующих мусульман еще и к укреплению в сознании мусульманского населения мысли о благожелательном отношении Советской власти не только к экономическим, но и духовно-нравственным интересам его. Конкретные факты моральной, нередко материальной поддержки, оказываемой СССР народам Востока в их стремлении к самоопределению и в их усилиях выйти из пут империалистической политики Запада, успели завоевать симпатии населения к Советской власти. Население в таких актах центральной власти, как утверждение устава духовной организации мусульман и разрешение преподавания мусульманского вероучения в мечетях видит отзывчивое отношение Советской власти к интересам верующих мусульман, для которых религия является самым ценным достоянием. Носящие отпечаток взаимного доверия, отношения, установившиеся между центральными властями и Духовным Управлением, служат населению залогом, что духовные интересы его и в дальнейшем не будут находиться в пренебрежении.

Как духовный глава мусульман, населяющих территорию губерний и областей РСФСР и входящих в Федерацию автономных республик Татарской, Башкирской и Киргизской, я счел своим долгом приехать в Москву и лично от имени мусульман выразить чувства их глубокой признательности за удовлетворение их ходатайств, восходящих на уважение высших органов власти через посредство Центрального Духовного Управления, руководимого мной.

<<l.119ob>>

Пользуясь своим прибытием в столицу союзных республик, я беру на себя смелость довести до сведения правительства о некоторых ненормальных явлениях, устранение которых было бы желательно как в интересах правительства, так и мусульманского населения, и возбудить некоторые ходатайства, стоящие в прямой связи с духовно-нравственными интересами мусульман.

К числу нежелательных явлений, упомянутых выше, в первую очередь принадлежат случаи возмутительного оскорбления религиозного чувства мусульман, чинимые деревенской партийной молодежью, никем не удерживаемой от таких поступков, остающихся всегда безнаказанными. Едва ли нужно говорить, что такие поступки, будучи бесцельными, вселяют в душу верующих горькое чувство обиды и могут ошибочно истолковываться населением как поощряемые властями. Документы, констатирующие подобные факты, в большом количестве поступают в Духовное Управление.

Предоставленная п.13 Конституции свобода пропаганды, как религиозной, так и антирелигиозной, практически осуществляется совершенно односторонне. При полной свободе последней, доходящей до эксцессов, пути к первой совершенно заграждены. Всякие инсинуации и оскорбления по адресу религии и служителей культа свободно находят место на столбцах местных официальных органов, не говоря уже о частных специальных антирелигиозных изданиях. Верующая часть населения лишена всякой возможности опровержения в печати даже явно неправильных сообщений, задевающих честь и доброе имя отдельных личностей, так как сообщения эти печатаются якобы в целях борьбы с религиозными предрассудками.

Насколько такие явления согласуются с директивами правительства, рекомендующего бережное отношение к верованиям населения, я судить не берусь. Но для меня ясно, что благодаря всему этому население, неспособное разобраться в том, чья инициатива руководит таким направлением, начинает думать, что все это делается по директивам правительства.

Учитывая беспредельную приверженность к религии мусульманских масс, как в союзных республиках, так и за пределами их, легко предвидеть, насколько указанные явления могут ослабить ту позицию, которую заняла Советская власть, начертавшая на своем знамени защиту и покровительство угнетенным народам Востока в борьбе против империалистической политики капиталистических держав. Было бы ошибкой полагать, что факты, происходящие в деревенской глуши Башкирии или Татарии, при многочисленности зарубежных врагов советского строя не станут известными

<<l.120>>

в мусульманских странах Востока. Всегда найдутся лица, которые пожелают передать своим зарубежным единомышленникам все, что появляется в печати в смысле поношения религии и ее служителей, дабы тем дать в руки врагов Советского правительства оружие для антисоветской пропаганды в мусульманских странах.

По долгу совести я не могу умолчать еще и о том отношении, какое начинает устанавливаться среди мусульманского населения к школам I и II ступени ввиду применяемых ими мер антирелигиозного воспитания.

По мнению родителей, дети которых посещают школы, последние, отклоняясь от своего прямого назначения, превратились в такие места, где происходит непрестанное поношение Бога, религии и лиц, почитаемых верующими. Глумление, насмешки и издевательства над верованиями своих родителей, выслушиваемые молодыми людьми, привыкшими в своей семье относиться благоговейно или во всяком случае благопристойно к этим понятиям, имеют в результате то, что дети, возвращаясь из школы, по словам части родителей, проливают горькие слезы. Другая часть родителей указывает на совершенно обратное явление. Впечатлительность, свойственная этому возрасту, не способному еще самостоятельно разобраться в природе вещей, воспринимает эту проповедь поношения религии как нечто непреложное, и под влиянием ее часть молодежи позволяет себе уже в самой семье не только относиться отрицательно к убеждениям своих родителей, но и глумиться над ними.

Я не могу скрыть, что по адресу нашего Управления слышаться упреки за призыв к доверию к советской трудовой школе, с которым оно обратилось к мусульманскому населению, согласно резолюции, принятой по этому предмету Мусульманским съездом в июне 1923 года. При этом делается ссылка на такие факты, как сожжение в печке учителем школы на глазах учеников мусульманских священных книг (Коран и Тафсир – комментарий к Корану), имевшее место совсем недавно (4/XII-1924 г.) в поселке Никольском, Орского уезда, Оренбургской губернии.

Болезненно принимается населением и то, что доступ в школу детям мусульманского духовенства или совершенно закрывается, или обставляется требованиями таких материальных жертв, которые непосильны для родителей.

Нередки также случаи, когда принятые в школы низших ступеней или даже близкие к окончанию курса высшей под тем или иным

<<l.120ob>>

предлогом выбрасываются из нее. С другой стороны, принимаемые в Красную Армию дети мусульманских служителей культа демонстративно назначаются на самые грязные и унизительные работы, как чистка ретирадов и т.п. И эти меры рассматриваются мирянами как косвенно направленные против религии.

Все вышеприведенное не есть мое личное мнение, а отголосок общего мнения, который без прикрас и сгущения красок я, подчиняясь велению своей совести и верный долгу как по отношению к правительству, так и мусульманскому населению, принял на себя смелость довести до Вашего сведения. Я уверен, что та откровенность, с которой все было мной высказано, не будет поставлена мне в вину, так как побуждением к этому было мое искреннее желание всемерно способствовать сглажению тех шероховатостей в отношении между правительством и населением, какие по тому или иному поводу возникают благодаря действиям местных агентов власти, извращающих ее распоряжения и причиняющих тем несомненный ущерб ее престижу.

Муфтий: Р. Фахреддинов (Р. Фахреддинов)