Письмо Х. Султанова А.М. Топчибашеву

Transcription

12.Х  

Глубокоув[ажаемый] А[ли] Мардан бей!

Письмо Ваше от 3.Х получил. Заранее прошу извинение, если я скажу, что письмо Ваше вызвало во мне очень странное состояние. Я привык считать Вас человеком очень справедливым, хотя иногда Вы и бываете вынуждены в силу соображений высшего порядка нарушать до некоторой степени принципы справедливости, но, простите, в настоящем своем письме Вы совершенно неправы. Здесь с большими трудностями без гроша денег, воспользовавшись исключительно бездарностью, бестактностью, отсутствием патриотизма и преступностью мусав[атских] лидеров, удалось сплотить самые разнородные элементы, начиная с чалмоносцев, кончая темной, анархически настроенной молодежью, в центре н[ационал]-д[емократы] и беспартийные + мусаватск[ие] ренегаты. Неоднократные мольбы помочь, хотя бы грошами, изданию газеты оставались без результата и создавали среди этой разнокалиберной массы известное не совсем доброжелательное отношение к делегации, поддерживалось оно мусав[атской] пропагандой. Неужели Вы представляете эту организацию послушно-слепым орудием в моих руках, да, я могу провести многое, но в то время как делег[ация] только одними похвалами «berekellah» <<Баракаллаху — часть традиционного выражения благодарности мусульман>> поддерживает меня, а я не могу рискнуть потерять совершенно свое влияние проведением резолюции за делегацию, которая, не порывая совершенно с центром, выжидает результата затеянной нами борьбы, чтобы использовать ее в удобный момент для себя, как то имело место не раз в истории наших взаимоотношений в борьбе с «Мусават». Извиняюсь еще раз, разрешите же этой новой организации также иметь хотя бы небольшую дипломатическую тактику, чтобы не очутиться в один прекрасный день в стороне от дела. Я изложил Вам психологический момент, который руководил при составлении декларации беспартийными и молодежью, кои на мои указания на необходимость тесного сплочения с дел[егацией] ответили, что со стороны делегации такого желания до сих пор не видно. Особенно настаивать было бы не дипломатично. Приняв декларацию в том виде, в каком была составлена (против делегации ни слова в ней нет, одно лишь упоминание об участии в ней трех из делегации, а в дальнейшем говорится лишь о работе группы Расул-Заде и ни слова о делегации), я настоял на том, чтобы оно было послано Вам, чтобы Вы могли произвести там изменения, кои находили бы нужными вплоть до сокращения, т.е. составления новой декларации, а что же сделала дел[егация]? Перечла, перевела, прислала, ни словом не обмолвившись о том, о чем Вы пишете в последнем письме, и только 3 недели спустя после шумихи, поднятой вокруг декларации «Мусават», спохватились, что содержание декларации не такое, какое хотела делегация! Будьте же великодушны, укажите, чей это промах, Ваш или наш. Вот тут страдает справедливость, поэтому я ни в коем случае не могу принять ни одно из Ваших указаний на то, что делегация не нашла в этой деклар[ации] поддержку себе, что делегации надо знать нашу позицию, чтобы самой также держаться соответствующе, согласитесь, вина во всем этом не наша с делегацией, которая отнеслась к декларации не с достаточным вниманием, а теперь обвиняет нас. Позиция наша? <<Вопросительный знак красным карандашом поставлен Топчибашевым>> неизменно за 3 года оставалась одной и той же и таковой останется до конца: создание национ[ального] единения среди всех политич[еских] течений и партий в эмиграции под руководством делегации при условии твердости и устойчивости со стороны делегации. Обвинения по поводу декларации, думаю, исчерпываются. Одиозного в ней ничего, полагаю, для делег[ации] нет, а если есть неприятные места, кои могут быть лишь (а не должны быть) истолкованы не совсем в пользу дел[егации], то вина в этом Ваша. ??   <<Знаки вопроса красным карандашом поставлены Топчибашевым.>>

Перейду к текущим делам.

1. За подписью 50 азерб[айджанцев] написана и послана группе «Мусав[ат]» корректная бумага с требованием, в связи со слухами дискредитирующими дело азерб[айджанской] самостоят[оятельности], общего отчета о всей своей деятельности в 2-недельный срок. (Копию пришлю.)

2. Собираются подписи под протестом против деят[ельности] группы Р.-З. со стороны членов азербайджанских колоний в Стамбуле. (Копия будет прислана.)

Если ответа на требование отчета не последует, будут приняты меры характера террористического (избиение на улице). Прошу все это хранить в строгом секрете. Виделся с Мустафаевым, завтра будет свидание представ[ителей] нашей организ[ации] с ним, где он заявит о поддержке нефтепром[ышленниками] делегации. Разработан план совместной работы c представителем азерб[айджанских] нефтепромыш[ленников] Мустафаевым. Необходимость приезда 2 членов делегации осознана всеми, решено приступить к получению визы для 2-3 членов делегации; Вас, Шейха и Джейхуна. Без съезда здесь в Стамбуле наш вопрос не может быть разрешен. Помещение и автомобиль для членов делегации предоставляет Мустафаев, на дорогу обещает Мовсум. Уверен, визу удастся выхлопотать, держим все в строгой тайне, чтобы эти гнусные типы не занялись бы опять провокацией. Ради бога, сделайте небольшой жест: уйдите из центра, объявите нам об этом декларацией и хотя бы несколько десятков франков пришлите на газету. Идет работа по установке связи с братьями нашими здесь, при их помощи, полагаю, укротим Р.-З. и К^о. Своей глупостью добьются они не диктатуры, а того, чего заслуживают: плевков и палок на улицах Стамбула.

Я бы хотел подтверждения Вашего (т.е. членов делег[ации]) желания приезда сюда иметь от Вас же, чтобы приступить к работе по получению виз.

Привет глубокоув[ажаемой] семье Вашей и членам делегации, в особенности же Джейхуну, почему он не пишет? Новый адрес: Pera, BekiarSokağı, № 26 Ap[artman], 1. Dr. Husrev

Искр[енно] пред[анный] и уваж[ающий] Хосров