Письмо М.Э. Расулзаде А.М. Топчибашеву

Transcription

25.XII.24

Константинополь

Многоуважаемый Али Мардан бей,

Получил обстоятельное и интересное письмо Ваше от 30.11.24 за № 1835 и ознакомил с содержанием его в соответствующих частях наш комитет.

Кстати, я хочу поставить Вас в известность, что наша организация изменила прежнее свое название, ныне именуется «Истиглал Комитеси» <<Комитет освобождения>>. По форме и содержанию новое название признано более подходящим, так как комитет, будучи центральной организацией, возглавляет <<Над подчеркнутым словом Топчибашевым поставлен знак вопроса.>> и руководит << Над словом «руководит» Топчибашевым поставлен вопросительный и восклицательный знаки.>> такого же названия прочими организациями, находящимися как  внутри нашей страны, так и вне ее за границей.

«Вы выскажетесь по поводу настоящего письма», — пишете Вы. Думается мне, что на совещаниях, о которых сообщается в Вашем письме, долго останавливаться едва ли есть надобность, так как я имел уже случай писать Вам по этому поводу, а с другой стороны, целесообразность и необходимость объединения очевидны. Замечу лишь, что, к сожалению, важность объединения до сего времени культивировалась лишь на словах, и факты говорили, что не совсем и не всеми она еще осознана, и в большинстве случаев объединение создавалось adhoc в тех или иных переходящих целях. Если вчитаться в протокол, то не трудно будет обнаружить, что условности   и «но» его в известной степени отражают также настроение. И в Ваших разъяснениях, изложенных в письме, можно найти немало подкрепляющих данных. Тем не менее, если у Вас составилось убеждение, что на этот раз это — искреннее и, во всяком случае, серьезное  начинание, то, конечно, делегации нашей там виднее и что называется и книги в руки. Действительная и полезная работа совещания встретит в нас сочувствие и поддержку. 

Вместе с тем считаю долгом подчеркнуть, что освобождение родины, по нашему разумению придет не извне, а произойдет в самой стране при посредстве местных сил. К ним обращены наши и взоры и это главным образом определяет линию нашего поведения. Поэтому, в соответствии с этим мы прилагаем усилие и принимаем посильные меры к улучшению их организаций, снабжению необходимыми сведениями, поддержкой и пр. Однако это не означает, что дипломатической работы и пропаганды  за границей не придается должного значения. Я просто не останавливаюсь на них, зная, что это — непосредственная и прямая задача нашей делегации, которая и выполняет и по возможности и по мере своих сил.

В письме своем Вы просите по понятной причине усилить делегацию присылкой одного или двух членов из состава нашей организации. К сожалению, в настоящее время эта просьба прямо-таки не выполнима как по соображениям материального характера, так и по условиям работ самого комитета.

***

Переходя к другим вопросам, прежде всего, скажу несколько слов о Турции. Страна переживает экономический кризис и дороговизну. Если последняя англо-французская комбинация не затронет жизненные интересы Турции, а ограничится только вопросами, касающимися африканского материка и арабских территорий, то при критическом положении Советов, о чем имеется сведение и у турок, возможны более активные выступления Турции по нашему вопросу. Пока что турецкая печать очень встревожена колониальной политикой европейских держав, хотя общий тон прессы довольно выдержанный, что объясняется выступлением в парламенте главы правительства Фетхи бея по вопросу о Египте. Поводом к такому выступлению послужила речь Ахмед бея Агаева, который, пользуясь нотой протеста египетского парламента, подверг резкой критике английский империализм. Фетхи бей, между прочим, заявил, что при всей симпатии Турции к египтянам, правительство не может присоединиться к мыслям названного депутата, находя, что высказанное им принадлежит только ему самому.

Партийная борьба происходит пока лишь в форме парламентарной. На выборах в Бруссе и Кырк-Клисе правительственная партия потерпела поражение и в этих округах прошли «самостоятельные» кандидатуры*. <<Прим. М.Э. Расулзаде внизу страницы:>> *Депутат из Кирк-Килисы впоследствии заявил себя прич[астным] к прав[ящей] партии.

Рауф бей поправился и уже уехал в Ангору. Перед отъездом виделся с ним, и он уверял меня, что партийная борьба не примет острой формы и что установятся нормальные в пределах конституции порядки. Дай Бог, чтобы это было так. Просил он передать привет его и парижским сотоварищам нашим.

***

По полученным сведениям, усиливается анархия в нашей стране. На почве сбора податей происходят крестьянские волнения и восстания. В Ленкоранском уезде крестьяне днями занимали почтово-телеграфные конторы, требуя удаления «чуждых» комиссаров. Из участников восстания, имевшего место в связи с общим восстанием в Грузии и в некоторых пунктах нашей страны, расстрелян Мустафаев и многие другие. В городах и деревнях устраивают в последнее время митинги и заставляют выносить резолюции, выражающие признательность населения советскому правительству. Между прочим, в них имеются места: «Крестьяне объявляют всему миру, что они довольны Советами и  просят не верить “мусаватистам”». Среди населения циркулируют слухи о том, что cоветская власть в целях борьбы с Антантой будто бы предложила комбинацию, по которой «Азербайджан освобождается от оккупации с возвращением полной его независимости».

  Несмотря на ужасное преследование, организации наши работают по-прежнему. На содержание семей сосланных товарищей, пишут нам, эти организации тратят около 1000 руб. Этa сумма, а также другие расходы оправдывают путем самообложения со стороны членов этих организаций.

***

Считаю нужным сообщить Вам, что в Константинополе некоторыми из среды нашей эмиграции вновь образовывается самостоятельная группа. Последняя начала свою деятельность пока с шагов, направленных против нашей организации, как якобы партийного органа, не признающего коалиции с другими национальными силами. Не возражая против вхождения отдельных наших деятелей в состав нашего комитета, мы в качестве органа, представляющего целую сеть других организаций не только на местах, естественно, не могли создавать особые условия для этих лиц, тем более, что у них для подобной претензии и данных никаких нет. Я надеюсь, Вы дадите должную оценку этому нежелательному явлению и в действительных интересах общего дела выявите свое отношение, когда представится к этому случай.

***

Заканчивая настоящее письмо, я хотел бы обратить Ваше внимание на одно нежелательное явление: еще до получения Вашего ответа на мои письма здесь в Константинополе шли разговоры, основанные на сообщении из Парижа, о конфиденциальной части их и притом в крайне искаженном виде. Это обстоятельство не мало удивило меня. Я рассчитываю на Ваше разъяснение, полагаю, что и Вы согласитесь со мною, что явление подобного рода едва ли может способствовать установлению между нами деловой переписки, необходимой в интересах общего нашего дела.

Общий привет и поклон.

Уважающий Вас М.Э. Расулзаде

<<Пометы А. М. Топчибашева:>> Получ[ено] 4.1.25

                                        В засед[ании] делег[ации] 10.1.25. А.М.

                                       Заслушано в засед[ании] делег[ации]  17.1.25. А.М.