Письмо А.М. Топчибашева Н. Усуббекову

Transcription

18.IV.1919 г.

Господину председателю Совета министров

Азербайджанской Республики

Завтра уезжает отсюда на английском пароходе Али А. б. Топчибашев, возвращаясь обратно в Баку в качестве дипломатического курьера правительства и мирной делегации Азербайджанской Республики. С ним и отправляю настоящее официальное сообщение, по счету третье за время нахождения здесь в Константинополе мирной делегации.

Первое сообщение было отправлено 4/5 марта с.г. с Али Балой Алиевым со множеством копий с документов и актов, касающихся как делегаций, так в особенности  моей деятельности в качестве чрезвычайного полномочного министра Азербайджанской Республики. Были также приложены книги и брошюры на французском и турецком языках, а также комплекты газет на этих же языках. Всему приложенному по отделам были составлены описи, кои так же отправлены с г. Алиевым.

Второе сообщение, касающееся вопроса о поездке делегации в Париж за время с 6 по 29 марта, было отправлено с г. Тугановым при письме от 17/29 марта, тоже с приложениями.

К сожалению, нет до сих пор никаких известий о получении Вами означенных двух сообщений с приложениями, в особенности о получении всего отправленного с г. Алиевым, о котором недавно приехавший сюда Р. Кади-заде передал, что будто в г. Батуме с г. Алиевым случилась большая неприятность, благодаря чему он лишился возможности вручить Вам в целости отправленное с ним в запечатанном виде.

То обстоятельство, очень нас смущающее, к сожалению, до сих пор не установлено и не сообщено нам Вами...

А между тем за это время из Баку прибыл сюда ряд лиц, не привезших никаких сведений относительно благополучного возвращения г.г. Алиева и Туганова (Р. Кази-заде, А. б. Амирджанов, дрогисты Дубровский и Босяганский, контрагенты  Мининистерства народного просвещения— Вальтер, Зеленский и Дьяконов).  Лишь Р. Кади-заде привез несколько частных писем и кое-какие газеты.

Затем он же захватил с собой в Батум от М. б. Эфендиева несколько пакетов на мое имя, в числе коих было от Вас шифрованное письмо от 18 февраля. Наконец другое такое же письмо Адил хана Зиатханова от 27 февраля, а также доклад его на французском и русском языках были привезены А. б.  Амирджановым.

Сообщенное ими сведение о падении (или перемене частичной?) кабинета нашло некоторое подтверждение в полученных одновременно батумских газетах. Но, к сожалению, и до сих пор нам неизвестен состав нового кабинета, если таковой действительно образовался.

Таким образом, с конца февраля мы опять находимся в полном неведении о положении дел в Азербайджане. Равно как не видим и не получаем обещанной в письме Ф.Х. Хойского помощи людьми и деньгами. Лишь 6-го сего апреля получил через английское командование телеграмму Ф.Х. Хойского от 30 марта, в которой он просит сообщить о положении дел и о времени поездки делегации в Париж. На другой день (7.IV) через то же командование мной послан по совещании с делегацией ответ следующего содержания:

«Баку, президенту Совета министров АзербайджанскойРеспублики Ф. Х. Хойскому.

Делегация не может ехать. Разрешается в Париж Гаджинскому, Джейхуну и Магеррамову. Я вынужден остаться здесь. Остальные хлопочут ехать в Лондон. В случае посылки новых лиц, гарантируйте их пропуск в Париж, там же в Баку. Президент делегации Топчибашев».

Телеграмма эта отражала положение делегации, выяснившееся как раз к этому времени. Вы уже знаете из сообщения, отправленного с г. Тугановым, что французский высший комиссар приостановил мою поездку (приложение № 1), а затем письмо от 29 марта, тот же комиссар сообщил, что французское Министерство иностранных дел никому из состава делегации не разрешает ехать в Париж (приложение № 3). Но еще до получения этого сообщения было постановлено делегацией, послать в Париж на имя председателя мирной конференции и премьеров Франции, Англии, Америки и Италии короткое письмо о создавшемся для делегации положении. Письмо это было изготовлено 21 марта и уже отправлено (приложение № 2).

Согласно указанию ген.  Франше д’Eспере от 29 марта я был с его письмом у французского дипломатического представителя Dupare 31 марта. Выяснилось, что трем будет дана возможность ехать в Париж. В этих видах был представлен, по требованию того же представителя, список состава делегации (в третий раз). Через три дня из канцелярии названного представителя сообщили на словах, что ехать могут Мам. Гас. Гаджинский, Мам. Магерамов и Дж. Гаджибеков.

По поводу этого делегация нашла необходимым обратить внимание французского представителя, на явную нецелесообразность выбора членов, едущих в Париж, не самой делегацией. Соответствующего содержания письмо мной было отправлено 8 апреля (приложение № 4).

Одновременно было постановлено послать в Париж председателю мирной конференции и премьерам Америки, Англии, Франции и Италии телеграмму, что и сделано 8/9 апреля (приложение № 5).

В ответ на письмо от 8.IV (приложение № 4) от французского представителя было получено 12.IV сообщение, в котором указываются те же три члена делегации, кои могут ехать в Париж  (приложение № 6), но по существу означенное письмо оставлено без ответа.

Перед английским представителем также делались соответствующие шаги: он тоже заявил, что я не могу ехать так же и в Лондон. Относительно же Шейх-Уль-Исламова и Мир-Мехтиева обещал сообщить в Лондон, заверив, что ответ получится дня через 3-5. Но до сих пор еще нет ответа.

Изложенным вкратце кратким ходом сношений и объясняется содержание нашей ответной телеграммы от 7.IV (см. выше).

Затем как-то само собой прекратились эти сношения с названными представителями. Обсудив создавшееся положение, делегация нашла, что она вынуждено разбита на отдельные части, из коих одна в составе трех (Гаджинский, Магеррамов, Гаджибеков) будет в Париже, а другая в составе двух (Мир-Мехтиев и  Шейх-Уль-Исламов) — в Лондоне, и, наконец, я — в Константинополе. При такой разбивки на части, само собой разумеется, о делегации, как о целом, не приходилось говорить. По этому было решено этим частям на своих местах действовать не как делегации и не от имени делегации, а как отдельным ее частям. При этом едущие в Париж в первую половину должны прилагать все силы в целях получения разрешения на проезд туда остального состава делегации.

Но в дальнейшем фактическое положение вещей изменилось и сейчас мы все имеем на паспортах, во первых, визу итальянскую для проезда в Рим и, во-вторых, визу английскую для проезда (Мир-Мехтиев, Шейх-Уль-Исламов и я) в Лондон через Марсель и Париж с правом остановки в обоих этих городах.

И вот мы все едем, пока в Париж и там будет видно, как быть дальше. Нам уже обещаны места на английском пароходе, который отходит в Марсель в понедельник 21 апреля. Полагая, что на этот раз мы действительно поедем и в конце апреля будем в Париже. О дне отъезда отсюда, если окажется возможным, пошлю Вам телеграмму. Об обстоятельствах, изменивших положение вещей, сейчас писать не приходится.

Закончу настоящее сообщение новым напоминанием о необходимости принять самые скорые и решительные меры для снабжения делегации финансами.

Имевшаяся в распоряжении делегации сумма почти на исходе и едва хватит на расходы на поездки в Париж. Правда, в последнем имеется перевод, сделанный еще в январе, но полная неизвестность продолжительности пребывания в Париже и возможность поездки частям делегации в разные места в связи с небывалой дороговизной и падением курса денег, особенно русских, кои, например, в Константинополь вовсе не разрешаются к хождению, — все это требует, чтобы делегация теперь же получила в свое распоряжение необходимые материальны средства: не меньше той суммы, какая была отпущена делегации в Баку, считая и перевод в Париж.

В отношении способа пересылки денег Вам придется опять прибегнуть к помощи английского командования в Баку, если не найдете возможным, прислать со специальным человеком.

Вообще следовало бы с содержанием всего хода разрешения вопроса о поездки делегации в Париж ознакомить означенное командование, а в случае отправки кого-либо в Париж обеспечить его проезд через то же командование.

В заключении еще раз подчеркиваю, что нахожусь вынужденным писать лишь о фактической стороне дела, не касаясь ни мотивов, ни причин и не соображений, создавших и объясняющих все то, что пришлось испытать...

  Топчибашев

<<Резолюция на первой странице на азербайджанском языке>>: Министерство иностранных дел. Н. У[суббеков].