Донесение начальника Туркестанского районного охранного отделения М.Н. Волкова директору Департамента полиции по Особому отделу А.Т. Васильеву Report from M. N. Volkov, chief of the Turkestan District Department of Public Safety, to A. T. Vasiliev, director of the Special Section of the Police Department

Transcription

Донесение начальника Туркестанского районного охранного отделения М.Н. Волкова директору Департамента полиции по Особому отделу А.Т. Васильеву

№ 175                                                                                     15 января 1917 г.

Совершенно секретно

По агентурным сведениям, полученным от сотрудников «Назима» и «Встречнова», в средних числах истекшего декабря месяца в город Коканд приезжали: член мусульманской фракции Государственной думы Ахтямов и присяжный поверенный Владимир Беренштам, которые из города Коканда проехали в город Наманган, где выступали в качестве защитников в военно-окружном суде по делу о туземцах Наманганского уезда, преданных суду за участие в июле месяце прошлого года восстания, сопряженного с убийствами должностных лиц.

По разработке эти сведения вполне подтвердились, причем установлено, что на обратном пути Ахтямов заезжал в город Ташкент, где виделся с частным поверенным Убайдуллой Асадуллаевым Ходжаевым, а затем выбыл в Петроград.

В дальнейшем агентура района отметила, что Ахтямов состоит другом и приятелем с проживающим в городе Коканде помощником присяжного поверенного Шахисламом Султановым Шагиахметовым. При посещении города Коканда Ахтямов остановился в доме у кокандского сарта Ташматбая Ирмухамедова, где его посещали упоминаемые выше Шагиахметов и секретарь Кокандского комитета по набору сартов, частный поверенный Сарекбай Джумагулов Акаев.

При этих посещениях велись разговоры, касающиеся главным образом вопроса о ликвидации дела восстания туземного населения края, бывшего в июле месяце прошлого года, и принятии мер к благоприятному исходу для подсудимых, возбужденных против них дел. Шагиахметов и Акаев просили Ахтямова употребить свое влияние, как члена Государственной думы, на разрешение всех возникших в крае по этому поводу дел в благоприятном для обвиняемых смысле, без применения смертной казни. Ахтямов по этому поводу высказал свою полную солидарность и обещал возбудить об этом ходатайство как перед Туркестанским генерал-губернатором, так и в Государственной думе и даже высказал намерение обратиться по этому делу с просьбой к государю императору.

На расходы по проведению в жизнь означенного намерения Ахтямов получил от кокандских сартов 7000 руб.

Обращаясь затем к ряду приговоров, вынесенных Туркестанским военно-окружным судом, по возникшим в большом количестве повсеместно в пределах края делам о восстании сартов и убийстве должностных лиц, учиненных в июле месяце прошлого года, о чем подробно было донесено Вашему превосходительству 31 октября прошлого года за № 4727, приходится констатировать тот факт, что суд в большинстве случаев вынес обвинительные приговоры с осуждением целого ряда туземцев к смертной казни, но в конечном результате все приговоры на основании существующих на сей предмет правил были представлены командующему войсками генерал-адъютанту Куропаткину на конфирмацию и в большинстве случаев смертная казнь была заменена иными более легкими наказаниями, до ареста включительно.

Чтобы не быть голословным, считаю не лишним представить Вашему превосходительству имеющиеся у меня сведения о конфирмации генерал-адъютантом Куропаткиным некоторых из разобранных военным судом дел, каковой список не является исчерпывающим данный вопрос, а именно:

1) 8 туземцев с. Той-Тюбе Ташкентского уезда по конфирмации командующего войсками Туркестанского военного округа, генерал-адъютанта Куропаткина смертная казнь была заменена: двум – четырехлетней каторгой и шести – двухмесячной тюрьмой, с зачетом двух месяцев предварительного заключения;

2) 7 туземцев Каризской волости Ташкентского уезда были приговорены военным судом к каторжным работам, но по конфирмации генерал-адъютанта Куропаткина они были совершенно освобождены от наказания, так как по мнению его Высокопревосходительства время предварительного заключения являлось для осужденных достаточным наказанием;

3) из числа 17 туземцев, привлеченных в качестве обвиняемых по делу беспорядков в с. Дальверзин Андижанского уезда, сопровождавшихся убийством Алтынкульского волостного управителя, трое были приговорены к смертной казни, 5 оправданы, 5 приговорены к каторжным работам сроком на 15 лет, один к заключению в исправительные арестантские отделения и один к тюремному заключению. По конфирмации генерал-адъютанта Куропаткина одному из осужденных казнь утверждена, двум заменена каторгой на 15 лет. Пяти осужденным на 15 лет каторги приговор изменен заключением в арестантские отделения сроком на пять лет. Двум остальным арестантские отделения заменены годом тюрьмы;

4) осужденным по Андижанскому городскому делу приговор изменен по отношению всех приговоренных в арестантские отделения и тюрьму, коим это наказание заменено трехмесячной тюрьмой;

5) из числа 32 туземцев, приговоренных судом к смертной казни по делу о вооруженном восстании в г. Джизаке Самаркандской области, завершившимся убийством уездного начальника полковника Рукина и пристава Зотоглова, приговор был утвержден лишь по отношению четырех, а оставшимся 28 смертная казнь была заменена каторгой на 10 лет каждому;

6) по делу о беспорядках в Джизакском уезде, завершившихся убийством пристава и нескольких русских дачников и железнодорожных служащих, из числа 34 приговоренных к смертной казни приговор утвержден по отношению трех, из числа остальных четырех смертная казнь заменена двенадцатилетней каторгой и 27 – четырехлетней каторгой;

7) по Каттакурганскому делу из шести человек, приговоренных судом к каторге на двадцать лет, наказание двум заменено десятилетней каторгой и четырем – шестилетней каторгой. Из числа прочих 17 осужденных на 15 лет в каторжные работы двум пятнадцатилетняя каторга заменена шестилетней каторгой, а 15 туземцам вместо трех лет арестантских отделений – один год тюрьмы;

8) из числа 35 туземцев, привлеченных по делу о беспорядках в г. Ташкенте, пять были приговорены к смертной казни, девять – к каторжным работам на 20 лет, пять – в арестантские отделения сроком на три года каждый, один – на два года в тюрьму и 11 человек оправданы.

По конфирмациям генерал-адъютанта Куропаткина приговор к смертной казни утвержден лишь по отношению к двум, двум другим смертная казнь заменена каторжными работами на пять лет, а одному – двумя годами тюрьмы. Девяти туземцам двадцатилетняя каторга заменена двумя месяцами ареста, шести лицам три года арестантских отделений и два года тюрьмы заменены одним месяцем ареста.

Таким образом, в конечном результате оказалось, что многие главари, бывшего летом прошлого года восстания, уже ныне находятся на свободе, причем население при освобождении их из-под стражи и возвращении домой встречало их весьма торжественно, что не только отмечено агентурой, но даже чины полиции обращают на это внимание, о чем 3-го сего января за № 17 было донесение Вашему Превосходительству.

Возвращение подобных лиц в среду косного туземного населения Туркестанского края, враждебно настроенного против русских вообще и, в частности против русского владычества в крае, является весьма нежелательным и опасным, тем более подобные лица рассматриваются туземным населением как герои, борцы за свободу народа, и население, несомненно, вновь может подпасть под их влияние и совершить новые попытки к выходу из повиновения.

Признаки возможности новых беспорядков в Фергане на лицо. Население упорно продолжает думать, что туземцы, отправленные в тыл действующих армий в качестве рабочих, должны возвратиться домой через три месяца, а так как со дня отправки некоторых эшелонов рабочих уже прошло более трех месяцев, то в Ферганской области были случаи, когда женщины с детьми являлись к чинам полиции и предъявляли требования о возвращении мужей с работ, грозя побросать своих детей, которых якобы они не в состоянии прокормить. При этом некоторые демонстративно отставляли грудных детей у ног чинов полиции.

Туземцы-рабочие в письмах, посылаемых ими из Центральных губерний России, между прочим, упоминают, что русские не выполняют данных обещаний, заставляют работать в праздники, не дают ни баранины, ни риса, ни белого хлеба, к которым они привыкли дома, и часто они не имеют возможности совершать свои религиозные обряды благодаря отсутствию мулл, которые имеются лишь по одному на каждую тысячу рабочих.

Затем на железных дорогах замечен большой наплыв туземцев, проезжающих для поклонения различным мусульманским святыням края. В предыдущие годы подобное паломничество совершалось лишь осенью, тотчас после уборки хлебов, а в текущем году паломничество усилилось только в настоящее время.

Все вышеизложенное в связи с непрекращающимся разговорами в туземной мусульманской среде о слабости России, неудачах на войне, отсутствии материальных средств, следствием чего внутренние займы следуют один за другим, роняет престиж власти в глазах населения и может явиться возбуждением для учинения туземцами новых выступлений.

Не утверждение смертных приговоров рассматривается туземным населением как страх перед ними и объясняется боязнью их раздражать. По мнению туземцев, хотя в пределах края войска имеются как бы в достаточном количестве, но правительство на таковые не надеется и, кроме того, часть нижних чинов в запасных полках без оружия.

В бытность мною 10-го сего января в г. Скобелев мною были доложены военному губернатору Ферганской области все означенные выше сведения в части, относящейся к Ферганской области, в связи со сведениями о неспокойном настроении киргиз соседней Семиреченской области, дабы обратить внимание губернатора на Ошский уезд, населенный кочевыми киргизами, имеющими сношения с киргизами Семиреченской области.

В изложенном имею честь донести Вашему Превосходительству.

Полковник                                                                                                    Волков

Верно: полковник^[1]

ЦГА РУз. Ф. И-461. Оп. 1. Д. 1919. Л. 2–4 об.