Материалы по крымским татарам, направленные секретарем Партколлегии ЦКК ВКП(б) Е.М.Ярославским члену ЦКК ВКП(б) В.А. Радус-Зеньковичу

Transcription

<<l.20>>

т. Радус-Зенькович!

Посылаю обещанные вам материалы. К сожалению, о кулачестве по Татарии сейчас обобщенных материалов нет, поэтому ограничиваюсь посылкой крымских и касимовских в виде моих набросков… и выдержек из показаний отдельных лиц. При использовании этих материалов нам не хотелось бы выпячивать роли Сабирова, поскольку он находится на свободе.

Второй материал состоит из обзора татпечати по султан-галиевщине, он характеризует направление

<<l.20ob.>>

и изгибы борьбы с султангалиевщиной, попытки использования этой борьбы в групповых целях и замазывание к-р. сущности султан-галиевщины некоторыми товарищами из выступавших. Хотя обзор далеко не полный, но динамику направления печати (татарской) в этой борьбе с султан-галиевщиной показывает правильно. Кстати, у меня единственный экземпляр данного обзора, перепечатать не успел, поэтому, направляю его вам в расчете на обратное получение…

<<l.21>>

Связь с кулачеством  и помещиками

Антипролетарский характер султан-галиевщины особо выпукло вырисовывается при анализе практической ее деятельности в деревне. Здесь она выступает во всей своей наготе, не пытаясь сколь-либо прикрыть кулацкую сущность. Кулацкая политика, проводимая "Милли-Фирка" в Крыму на протяжении ряда лет, до момента ее ликвидации, привела к захвату кулачеством низового соваппарата. Беднота была терроризирована и устранена от какого-либо влияния на общественно-политическую жизнь деревни.   В Совете, кооперации, земорганах господствовал кулак, чего он добился  в результате упорной борьбы с беднотой. Еще в период голода в Крыму в 21/22 г. кулачество, по инициативе "Милли-Фирка", было организовано в самосудные комиссии, которые своими жестокими расправами над сторонниками  Советов  и беднотой, долгой безнаказанностью за эту деятельность, открытой связью с милли-фирковскими деятелями (членами ВКП(б)  и беспартийными), занимавшими руководящие посты в Крыму, создали себе "авторитет" на селе.

В дальнейшей деятельности "Милли-Фирка" на селе значительно закрепила и расширила свое влияние, внедряясь во все поры советского организма. Наряду с использованием  существующих организаций в деревне (Советы, кооперация потребительская и особенно с.-хозяйственная, ККОВы земорганы и т.д.), М-Ф имела собственные хозяйственные объединения. Наиболее интересным из них является интегральный кооператив "Ширкет", имевший свои филиалы почти по всему Крыму. Организован он был в 21 году

<<l.22>>

 (ликвидирован к 25 г.) и представлял классический тип кулацкого кооператива, вступление членами в который для бедноты было обставлено рядом ограничений, а местами они совершенно не принимались. Одновременно "Ширкет" служил источником получения средств для деятельности "Милли-Фирка", поэтому руководство им было сосредоточено в руках крупнейших  милли-фирковцев (Озенбашлы, Дерена-Айерлы и др.).

Форсированное наступление кулачества на бедноту находило прямую поддержку и руководство со стороны султан-галиевцев. Дерен-Айерлы данное обстоятельство  объясняет следующими причинами: «…При  проведении всевозможных кампаний  участвовали милли-фирковцы на стороне правых. Я уже говорил, что правые непосредственно с массой не были связаны, эта связь была или через милли-фирковцев или эта связь осуществлялась такими же способами, такими же методами, как связь, опирающаяся на весь народ,  без классового различия, а фактически же такая же связь опиралась на буржуазию, на кулачество. На выборных кампаниях националисты поддерживали правых, наряду с кандидатурами правых фигурировали кандидатуры и милли-фирковцев. Масса голосовала за правых и милли-фирковцев потому, что классовая борьба не была  развязана, пролетарско-коммунистические элементы были забиты, находились под влиянием националистических элементов, под влиянием буржуазии. Перевыборы Советов производились   таким же образом. Милли-фирковцы работали на правах и за себя. Согласование своей работы по перевыборам, по проведению кампаний правые делали сверху донизу».     

В свое время «деятельность» самосудных комиссий охватила почти всю территорию Крыма, причем лишь после ликвидации "Милли-Фирка" явилась возможность репрессировать данную группу кулачества.

В тех случаях, когда беднота, несмотря на существующий террор, все- таки выступила против кулачества, на нее 

<<l.23>>

давили административными мерами. Об одном из многих аналогичных "приемов" кулак-активист "М-Ф" Али Мемет Коссе, состоящий на протяжении ряда лет пред. сельсовета, говорит: "… Был случай в  1925 г., когда беднота при перевыборах Советов пожелала проявить свою активность, настаивая перед избиркомом провести собрание каждой деревни в отдельности, где обсудить подробно список кандидатов. Я был против этого,  настаивая созвать общее собрание 4-х деревень, и по моему  предложению в категорической форме милиционер обязал граждан явиться на собрание"…

Свою защиту кулацко-помещичьих элементов султан-галиевцы "теоретически обосновывали" отрицанием их эксплуататорской роли в деревне, приписывая им "особые", отличные от русского кулака-помещика, антиэксплуататорские, трудовые свойства. Далее следовало, что «малочисленность» кулака-помещика в татарской деревне диктует необходимость «бережного» к нему отношения.

В Крыму высылка помещиков встретила резкое сопротивление  султан-галиевцев и в период их нахождения у власти фактически была сорвана. Султан-галиевский центр особо отметил большую работу, проведенную непосредственно по оставлению помещиков в Татарской волости Касимовского р[айо]на в связи с намечавшимися их выселением. Для оставления их были использованы все возможности (собственное служебное положение членов М[осковского] ц[ентра], соваппарат, их служебные связи в Москве и т.д.) и в результате выселение было приостановлено.

<<l.24>>

Быв[шая] крупная владелица пушных предприятий, родственница Султан-Галиева – Ерзина Ашраф, приезжавшая в Москву для ходатайства от собственного имени и указанных выше помещиков, в своих письмах к ним так описывала положение дела: "…Получила телеграмму и очень беспокоилась. В тот же вечер позвонила Исееву* и он велел завтра принести ему телеграмму и он будет справляться. 28-го утром пошла к Исееву, рассказала о положении. Он ничего не знал. Обещал сегодня же узнать. 29-го в 11 часов я пришла к Исееву в представительство. Он мне

____________

* Председатель в то время татар. АССР при ВЦИК. 

<<l.25>>

сказал, что постановили без них, не пригласили на это заседание ни его, ни Сабирова, узнал, что решили выселить Вас, Вергазова, Байбекова. Я спросила у него, что он советует делать. Он написал посланную Вам телеграмму и велел поскорее ходатайствовать. Я пошла к Исееву потому, что Сабиров, шайтан, уехал в Астрахань, а то я обратилась бы к нему. После его приезда пойду к нему и поругаю за то, что, не зная сам кого оставили, посылает постановления. Кажется, он даже не спрашивает о том, кого оставили.

Говорила по этому поводу и Мирсаиду. Он говорит, это, должно быть, ошибка, потому что   слышал о постановлении больше не выселять".

Кроме Исеева, Сабирова и Султан-Галиева непосредственное участие в ходатайствах за оставление помещиков принимал Енбаев. По этому поводу Балбеков говорит: "…После решения Рязанской губернской комиссии о выселении из Касимова б[ывших] помещиков: Тугеева, Вергазовых Х. и М., Максутова и др., я при встрече с Султан-Галиевым рассказал ему об этом. Султан-Галиев ответил мне, что б[ывших] помещиков в Касимове необходимо оставить. По возвращении в Касимов б[ывшие] помещики Вергазов Х. и М.,  Ширинский и Максутова в доме Вергазовой устроили совещание, на котором присутствовал и я. Здесь было решено, что я лично должен выехать в Москву к Сабирову и Енбаеву. После этого я вместе с Максутовой приезжал в Москву, были на квартире у Енбаева, который звонил по телефону Сабирову и просил пересмотреть дело Максутовой. После мы были у Сабирова, который принял от Максутовой заявление и обещал ей,  что дело будет пересмотрено в ее пользу.

Спустя 3-4 месяца состоялось постановление ВЦИК об отмене решения губернской комиссии. На просьбу Максутовой не чинить препятствия к продаже всего имущества, я как пред. Татарии разрешил ей, после чего она имущество все ликвидировала и переехала жить в Касимов».