Протокол № 2 дневного заседания I Всероссийского съезда коммунистических организаций народов Востока

Transcription

<<l.34>>

Председатель (Ялымов): Позвольте открыть заседание. Порядок дня следующий. Первый доклад… (читает).

Вчера мы еще не кончили выборов комиссий, и у нас еще осталась комиссия анкетная. Сегодня мы должны разрешить вопрос о том, нужна ли анкетная комиссия.

Буниат-Заде: Сначала надо выслушать мандатную комиссию. Делегатов у нас 43… (читает).

Надо доложить товарищам, что есть мандаты, которые съезду нужно выяснить. Например, есть вот такой мандат: Комитет всероссийской мусульманской коммунистической партии… (читает).

Тут печати нет и сказано, что за неимением печати удостоверяет политический комиссар. Второй мандат такой: (читает).

Председатель: Вы сначала доложите несомнительные в общем итоге, а сомнительные пока отложим в сторону.

Буниат-Заде: Несомнительных 44. Если съезд хочет, то можно прочитать (читает). Из турецких социалистов два товарища. Вчера про них говорили и решили дать им решающий голос. Сегодня мандатная комиссия после обсуждения приняла их мандаты и решила дать им два места для коммунистов, но, по заявлению нескольких товарищей, тов. Лютфи не коммунист, а с.р. Поэтому мандатная комиссия решила, что надо переменить и передать голос другому товарищу из коммунистической партии.

Рахматуллин 1-й: По проверке оказалось приехавших на съезд 45, и из них 44 выданы карточки, а двум от Турецкой партии социалистов-коммунистов не даны карточки, так как эти мандаты являются сомнительными ввиду того, что сейчас много разных коммунистических социалистических партий. От ЦК у нас 5 человек, а от партии — 23. Если съезду угодно, я прочту.

Субхи бей: Я утверждаю, что Лютфи не с.р.

Лютфи: Я не знаю, откуда знают, что я с.р., и могут ли это безусловно доказать? Я говорю, что я не с.р.

Председатель: Мандатная комиссия заявила, что два товарища говорили, что вы с.р.

  <<l.35>>

Лютфи: Я спрашиваю, на каком основании они это говорят?

Фирдевс: Среди членов ЦК есть ли коммунисты, которые перешли в коммунисты из левых с.р.? Я бы хотел получить на этот ответ.

Рахматуллин 1-й: Такие случаи мне неизвестны, чтобы были члены ЦК из перешедших с.р. в коммунисты, но я знаю, что в Казани после сдачи ее были случаи, что с.р. переходили на нашу сторону, и они заявляли, что, видя губительную тактику с.р., они выходят из партии и просят принять в коммунисты. Такие случаи я знаю и после предательского убийства Мирбаха.

Фирдевс: Мне важно было бы констатировать этот факт: были ли такие случаи, когда отдельные товарищи по рекомендации других членов принимались из левых с.р.? Есть ли такие решения ЦИК или местных органов ЦИК, что такие переходы допускаются?

Рахматуллин 1-й: В ЦИК таких случаев не было. В Казани, я говорю, были такие примеры, и несколько товарищей были приняты.

Фирдевс: Я бы хотел, чтобы заседанию было известно, по каким причинам перечисленные товарищи не имели возможности получить мандаты?

Буниат-Заде: По этому поводу мы с этими товарищами не говорили.

Фирдевс: Но они находятся сейчас здесь.

Буниат-Заде: Товарищ читал какой-то протокол, что члены и председатель Центрального турецкого комитета шовинисты. Я в это не верю. Я могу, конечно, заявить, что председатель такого-то комитета шовинист, но это нужно доказать. Если вы это докажете, тогда другое дело.

Дулат-Али: Товарищи, тов. Лютфи состоит в партии с.р., и то же утверждает и тов. Мансуров. Мне говорили, что он работал там вместе с Камковым, и он, как честный революционер, должен был сообщить это мандатной комиссии.

Председатель: Таким образом, мандатную комиссию мы выслушали и, кроме шести товарищей, мандаты у всех в порядке. Значит, нам остается принять всех остальных, кроме шестерых, а потом относительно этих шести сомнительных обсуждать. Согласны с этим?

  <<l.36>>

Я ставлю на голосование вопрос относительно принятия всех остальных, кроме шестерых, а по поводу этих шестерых будем обсуждать каждого по отдельности.

Голос: Тов. Рахматуллин говорил, что здесь читался протокол, и весь комитет назывался шовинистами. Следовательно, раз весь комитет шовинисты, то и эти товарищи, которые делегированы к нам на съезд, также являются шовинистами.

Председатель: Другими словами, вы не поняли, кто шовинист и кто революционер?

Буниат-Заде: Пускай тот товарищ, который сегодня здесь сидит на нашем съезде, имеет мужество громко сказать, что он не шовинист, тогда мы и будем обсуждать этот вопрос.

Якупов: Я предлагаю мандат этого товарища обсудить последним — от социалистической, коммунистической Турецкой партии, а сначала обсуждать другие сомнительные мандаты.

Юмагулов: Я предлагаю сначала утвердить несомнительные мандаты, а потом при обсуждении сомнительных будут задаваться вопросы, и вопрос выяснится.

Председатель: Мы так и идем. Кто за то, чтобы утвердить все мандаты, кроме этих шести сомнительных?

Лютфи: Собрание должно утвердить все мандаты вместе, и потому надо сначала решить этот вопрос относительно сомнительных мандатов.

Голос: Товарищи, как же мы сами себя будем утверждать? Мы выбрали мандатную комиссию и доверили ей. Она доложила нам, что столько-то человек имеют мандаты несомнительные, чистые и, значит, они уже утверждены. Иначе для чего же мы выбирали комиссию? Теперь вопрос может быть об утверждении только шести сомнительных мандатов. Вот их и нужно поставить на обсуждение и в порядке утвердить, а несомнительных совсем не нужно ставить на голосование, раз мандатная комиссия заявила, что это — несомнительные, чистые мандаты.

Председатель: Обычно делается так, что мандатная комиссия принимает несомнительные

  <<l.37>>

и докладывает, а съезд должен это санкционировать. Прошу не путать нас. Прошу поднять руки тех, кто стоит за то, чтобы санкционировать все мандаты, кроме шести сомнительных. Принято. Теперь относительно шести сомнительных. Несомненно, нужно обсуждать каждого по отдельности.

Бегишев: Я предлагаю сомнительные мандаты по очереди огласить, а самым последним обсуждать мандат от Турецкого комитета.

Фердеуси: Речь идет об одном представителе турецких социалистов, о котором заявлено было, что он с.р., а не о двух-трех представителях. Предыдущее голосование утвердило целиком всех, за исключением шестерых. Но если речь идет обо всех этих лицах, то их не шесть, а семь или восемь. Этот вопрос захватывает весь комитет. Есть сомнение во всем его составе.

 Фердеуси <<Так в тексте. Очевидно,  фамилия выступавшего должна быть иная>>: Но из этих троих двое съездом санкционированы. Таким образом, ваше предложение противоречит вашему голосованию. Я считаю, что вопрос идет об одном делегате, о котором два члена утверждают, что он с.р.

Мансуров: Вчера нами было постановлено отложить обсуждение делегатов турецких социалистов до сегодняшнего дня. Поэтому я просил бы сейчас обсудить этот вопрос.

Председатель: Я ставлю на голосование. Кто за то, чтобы обсуждать сейчас мандаты всех шести представителей по очереди, кроме турецкого представителя, прошу поднять руки. 25 голосов. Принято. Все мандаты по очереди будут рассматриваться.

 Фердеуси: Голосование показало, что мандаты двух остальных утверждаются, но явочным порядком внесен новый пункт для обсуждения пункта о Турецкой социалистической организации как таковой. Это явочным порядком внесено и потому является непонятным.

Председатель: Нам подано сейчас экстренное заявление. Позвольте его огласить. (Читает рыбинский делегат).

Я думаю, это ясно и говорить нам об этом нечего. Кто согласен с этим, прошу поднять

  <<l.37>>

руки. Ваше ходатайство удовлетворяется. Теперь переходим к обсуждению каждого мандата в отдельности.

Буниат-Заде: Разрешите прочитать первый мандат (читает).

Я нахожу этот мандат вполне правильным. За неимением печати удовлетворяется печатью комиссариата.

Фердеуси: Мы можем отдельно поставить только вопрос: Допускается ли представительство от ячеек или нет? А не на основании документов мы можем его принять? Иначе у нас будет слишком неправильное представительство: выйдет так, что от Москвы мы сможем провести и 20, и 30 человек, если бы принимали от ячеек. И от Центрального [мусульманского] комиссариата можно было бы тогда чуть не весь состав провести как представителей ячеек. Таким образом, я говорю не против данного товарища, а против принципа. По-моему, такой принцип нельзя принять, чтобы ячейки допускались. Может быть, мы поставим этот вопрос просто о принятии его как товарища, но не на основании документов?

Рахматуллин 1-й: От ячеек представителей у нас 7. В Тамбове, например, до сего времени комитета губернского не было, а была ячейка. Сегодня образовалась ячейка, а завтра может быть комитет. Вот как это делается. Как делегат съезда и коммунист я нахожу возможным допустить товарища. Речь идет о том, допустимы ли ячейки, но если ячейка есть тот же комитет, то их можно называть и комитетом, и ячейками. По-моему, можно принимать, если документы более или менее правильны. У этого товарища документы удостоверяются комиссариатом. Я считаю, что нам в этом нечего разбираться, что это — ячейка или районный комитет. Это не имеет особой разницы, потому что после ячейки может быть комитет.

Ризван: У нас в селах и волостях есть ячейки, и если они делегируют из своей среды кого-нибудь и куда-нибудь, то их всегда организация уездная утверждает. Утвержден ли представитель Тамбова Тамбовской губернской организацией?

Председатель: Теперь придется открыть прения по этому мандату. Тов. Ризван предлагает

  <<l.38>>

 спросить тамбовского представителя. Кто за это предложение?

Юмагулов: По-моему, надо принципиально поставить этот вопрос: спрашивать или нет? Я стою за то, чтобы спрашивать.

Председатель: Кто стоит за то, чтобы спрашивать, поднимите руки. 13 голосов. Кто против? 4 голоса. Значит, нужно спрашивать каждого товарища по отдельности.

Фердеуси: Я вношу такое предложение, хотя оно является уже запоздалым немного. Мы не имеем никаких формальных полномочий на спрашивание. В своей программе мы определенно указывали, что комитет это одно, а ячейка — другое. Ячейка никогда не имеет печати. Например, центральная мусульманская фракция тоже есть ячейка. Таким образом, я считаю, что тут никаких спрашиваний не нужно. Просто ввиду того, что это организационный съезд, мы обходим норму представительства и даем товарищам решающий голос на съезде.

Яруллин: Товарищи, я не знаю, чего мы боимся? На одном вопросе остановились и не приходим ни к какому заключению. Здесь заявляли, что в программе ясно сказано о комитетах и ячейках, но там не было сказано определенно, что именно от таких-то комитетов, а сказано: от организации по 2 представителя. И они приехали, а мы в настоящее время обсуждаем вопрос о том, принимать ли их представителей на съезд или нет. Это было упущено, и теперь это уже поздно обсуждать. Сейчас можно решить только, принимать или нет, если удостоверяется, что приехали из ячейки. Я предлагаю прекратить совершенно эти прения и ставить вопрос на голосование.

Председатель: Мы голосовали за то, чтобы каждого спросить. Теперь я ставлю на голосование другое предложение, ближе к делу: рассмотреть мандаты, выяснить их, ставить на голосование. Кто за предложение тов. Яруллина? Большинство. Кто против? 1 голос. Таким образом, это отпадает. Спрашивать не будем. С мандатом первым вы ознакомлены. Принимаете или нет? (Голоса: Принимаем.) Принят.

Рахматуллин 1-й читает второй мандат.

Здесь написано, что за неимением печати удостоверяется печатью политического комиссара.

  <<l.39>>

 На месте и штемпели, подпись рукой и, кроме комиссара, удостоверяется также и рабоче-крестьянской организацией, красноармейской организацией Казанской губ. Социалистической Федеративной Республики. Мне лично известно, что председателем мусульманского коммунистического комитета состоит Ахтямов. Мне известна его подпись, и она здесь имеется. Поэтому я предлагаю товарища принять.

Рахматуллин 2-й: Я тоже хотел предложить принять этого товарища.

Бегишев: Я предлагаю, чтобы не затягивать прений, пусть после каждого прочитанного мандата один будет говорить «за» и один «против» и голосовать.

Председатель: «За» уже высказались, а кто хочет «против» говорить? Не имеется желающих. Таким образом, этот мандат принимается.

 Рахматуллин 2-й читает 3-й мандат.

Тов. Алимбеков находился здесь в Москве, и Корсунский комитет уполномочил его телеграммой быть делегатом. Здесь подпись Корсунского комитета коммунистов-большевиков. По телеграфу уполномочие я нахожу правильным и потому предлагаю утвердить.

Председатель: Кто желает по поводу этого мандата говорить? Нет желающих говорить ни «за», ни «против». Кто против принятия этого мандата? 1 голос. Кто за принятие его? Большинство.

Рахматуллин 2-й читает 4-й мандат.

Председатель: Кто желает высказаться по поводу 4-го мандата?

Бегишев: Коли против никто не говорит, я предлагаю голосовать.

Фердеуси: Я чувствую, что товарищ должен быть утвержден. Это ясно, но никогда на практике в крупных организациях это не встречается. Сочувствующие представляются на утверждение партии. Партия утверждает его, и член комитета сочувствующий попадет на съезд коммунистов. Конечно, тут обход. Я возражаю против этого принципа, но предлагаю в данном случае утвердить, тем более, что товарищ является членом рабочей организации.

  <<l.40>>

Председатель: Товарищ говорил не против этого мандата, а против принципа. Никто «против» не желает говорить.

Мансуров: На Мурмане, начиная с февраля, имеется фракция большевиков-коммунистов мусульман. В этой фракции всегда работали партийные люди, и Сад. Шарафутдинов также является партийным работником, но он прислан не только от фракции, но и от всех сочувствующих рабочих и образовавшимся там комитетом коммунистов, утвержденным Северным областным комитетом.

Председатель: Кто за то, чтобы без всяких прений принять этот мандат? Большинство. Кто против? Никого.

Рахматуллин 2-й читает 5-й мандат.

Дулат-Али: Это делегат от губернской организации мусульманской партии. Я предлагаю его принять.

Бигишев: Я предлагаю не допускать разговоров по поводу мандатов более двух ораторов и голосовать. Прошу проголосовать мое предложение.

Председатель: Мы голосовали, и оно было принято. Кто за то, чтобы принять этот мандат? 24 голоса. Кто против? 2 голоса. Принят. Никто не имеет «против», чтобы огласить поступившее заявление? (Читает.)

Голос из президиума: Очевидно, орган власти удостоверяет, что партия существует.

Голос: Есть членская карточка?

Председатель: От мусульманской коммунистической партии карточка у вас есть? В предыдущем [заседании] мы принимали такие же, аналогичные мандаты, тем более раз есть удостоверение, что от ячейки.

Рахматуллин 1-й: Здесь говорится: «Мусульманский социалистический комитет», а мы приняли от ячейки социалистической… (читает).

Председатель: Кто за то, чтобы этот мандат принять, прошу поднять руки. 24 голоса. Кто против? 2 голоса. Принят.

Рахматуллин 1-й читает. — А другие такие же из комитета мандатной комиссией были приняты?

Султан-Галиев: Я хотел мандатной комиссии задать вопрос: Выяснила ли мандатная комиссия,

  <<l.41>>

кем является в настоящее время тов. Лютфи? Недостаточно знать, что он был когда-то с.р., и вопрос еще, действительно ли он им был, но в настоящее-то время, кем он является? С.р. или коммунистом?

Полач[ек]: Я хотел бы задать такой вопрос: у Турецкой партии с.р. был съезд или конференция, и они не приняли целиком коммунистическую партию и говорили, что они не совсем приняли программу коммунистов. Вопрос в том, проверяла ли мандатная комиссия, действительно ли они являются коммунистами? В марте месяце они приняли 34 лозунга, а всю программу не приняли.

Рахматуллин 1-й: Это было, кажется, в сентябре, в первых числах, когда приехал в Москву секретарь ЦК. У нас было совещание коммунистов, и на наше совещание явился один турецкий пленный, но он не был известен как партийный человек. Это Кусни Халиль, и он сказал, что на конференции турецких социалистов, коммунистов получился раскол. Половина членов называла себя коммунистами и другой половине говорила: «Мы — коммунисты, а вы не коммунисты», а другая половина говорила первой: «Вы — не коммунисты, а мы коммунисты». Но каким-то путем одна сторона победила. По заявлению Кусни Халиля, победила эта половина благодаря тому, что она стоит у власти. Я задал ему вопрос: «Почему вы раскололись?» На это он ответил мне: «Мы — коммунисты, и для нас нетерпимо, что на конференции не приняли целиком программу партии коммунистов. Затем, та половина, которая в настоящее время властвует, заявила: “Мы не русские большевики, а социалисты-турки, и для нас неприемлема эта программа большевиков, российских коммунистов”». Вот я слово в слово привожу это заявление тов. Кусни Халиля. А что касается того, приняли ли они на своей конференции целиком программу коммунистов, это мне неизвестно. Известно мне только то, что заявил Кусни Халиль, и с ним приходил еще один товарищ турецкий мусульманин. Поэтому мы и воздержались давать карточки турецким социалистам Центрального комитета без удостоверения какой-нибудь партии большевиков-коммунистов Московского комитета или ЦК.

Председатель: Мы приняли, чтобы один говорил «против» и один «за». Как вы желаете

  <<l.42>>

по поводу этого мандата? Открывать прения или не открывать?

Султан-Галиев: Я хотел предложить открыть по этому вопросу прения, потому что возникает принципиальный вопрос. Тов. Рахматуллин указывает, что Кусни Халиль заявил, что турецкая конференция велась неправильно и что там образовались две партии, но я думаю, тов. Рахматуллину не следует строить свои соображения на основании показания Кусни Халиля. Я, например, перед съездом могу заявить относительно Кусни Халиля, что он ни больше, ни меньше спекулянт, авантюрист.

Бегишев: Я присоединяюсь к мнению товарища, который сейчас говорил. Будем ли мы сейчас обсуждать вопрос относительно всего комитета целиком или только относительно одного товарища?

Рахматуллин 2-й: Предполагается обсудить вопрос относительно тов. Лютфи [?]

Фердеуси: Я считаю, что вопрос этот раз навсегда нужно кончить, чтобы наши видные товарищи не были орудием в руках провокации. Тов. Субхи бей заявил, что они не могут присутствовать, если принципиально вопрос этот не будет разобран. Это задевает наши органы, и вокруг них плетется провокация. Оказывается, существует здесь целая информация провокационная, и закидываются сети на Мусульманский комиссариат. Одно из двух: или мы должны сказать, что это есть темная личность, или нет.

Председатель: Внесено предложение тов. Султан-Галиева открыть прения. Кто за то, чтобы открыть прения?

Султан-Галиев: Я свое предложение снимаю. Мне объяснили, что вопрос о турецких коммунистах решен в положительном смысле. С другой стороны, поступило заявление от этой организации, чтобы относительно ее возбудить вопрос ввиду того, что со стороны некоторых ведется против этой организации определенная агитация. Тут два отдельных предложения.

Юмагулов: Я до сих пор не знаю, приняли эту программу турки или не приняли? Если приняли, то зачем же тогда все эти лишние разговоры? Принять их и больше ничего. Мы ходили в Иностранную группу коммунистов и там нам сказали, что турецкие коммунисты не приняли этой программы, кроме коммунистов Иностранной группы. Я не знаю, почему

  <<l.43>>

 они не приняли. Может быть и оттого, как здесь было объяснено тов. Рахматуллиным. По-моему, раз навсегда надо нам этот вопрос выяснить, иначе постоянно у нас будут трения.

Председатель: Вы говорите, что мы время зря тратим, и между тем берете слово, чтобы предложить то, что я уже веду. Кто за то, чтобы открыть прения, прошу поднять руки. 22 голоса. Кто против? 2 голоса. Таким образом, открываются прения. Кому угодно говорить?

Субхи бей: Я предлагаю прочесть протокол конференции. (Читает, говорит по-турецки. Перебивает председатель.)

Председатель: Поступило предложение просить оратора говорить по поводу конференции. Раз поступило такое предложение, мой долг поставить его на голосование, хотя я могу и не согласиться с этим.

Фердеуси: В конце концов это становится нестерпимо. Мы топчемся на одном месте. Кому-то нужно, чтобы страсти разгорались. Вопрос очень серьезный, и надо дать возможность его разъяснить. Между тем опять вносится предложение прекратить прения. Это детская игра.

Председатель: Я ставлю это предложение на голосование.

Субхи бей: Но я согласен говорить о конференции, и нечего ставить на голосование. (Продолжает говорить по-турецки.)

Председатель: Тов. Субхи бей, вас просят говорить относительно конференции по существу и без отклонений.

Субхи бей продолжает по-турецки.

Председатель: Поступило предложение руководствоваться регламентом. У нас было принято, что слово для доклада с места предоставляется в течение 30 минут.

Фердеуси: Никакого доклада с места здесь нет. Для съезда нужно, чтобы вопрос этот был выяснен, и в порядке регламента он не может происходить. Может быть, турецкие социалисты в конце концов с нами сольются окончательно. Надо вопрос этот исчерпать, чтобы не

  <<l.44>>

было тут никаких неясностей.

Рахматуллин 1-й: Я прошу слова.

Председатель: Поступили два предложения: просить тов. Субхи бея руководствоваться основами регламента. Второе предложение тов. Рахматуллина 1-го. Пожалуйста, ваше предложение.

Рахматуллин 1-й говорит по-татарски.

Председатель: Я буду голосовать первое предложение — руководствоваться по отношению доклада регламентом. Кто за это предложение, прошу поднять руки. 15 голосов. Кто против? Большинство. Ваше предложение отвергнуто. Затем есть еще предложение держаться ближе к цели и говорить короче, словом, по существу.

Субхи бей: С удовольствием. (Продолжает по-турецки.)

Председатель: Кто имеет вопросы?

Рахматуллин 1-й: Кого называют провокаторами?

Субхи бей по-турецки. — Документально доказать.

Султан-Галиев: Если кого-нибудь назвали здесь провокатором, то это сейчас же здесь доказать нельзя документально. Если впоследствии окажется, что не смогли доказать это обвинение, то мы можем привлечь к суду, а сейчас же требовать документальных доказательств, безусловно, нельзя.

Председатель: Слово по докладу предоставляется тов. Мансурову, но есть еще определенное предложение. (Секретарь читает.)

Таким образом, внесено предложение: принять делегатов турецких социалистов-коммунистов, и второе предложение: продолжить прения.

Голос: После объяснений тов. Субхи бея прекратить прения, дав голос одному «против», другому «за». Будем голосовать по порядку поступления.

Фердеуси: Регламент требует того, чтобы дать голос одному «за» и одному «против», так что это излишне голосовать.

Голос: Нужно сначала все резолюции прочитать, и затем по каждой дать слово «за» и «против»

  <<l.45>>

и по порядку голосовать.

Председатель: После объяснений тов. Субхи бея дать голос одному «против», другому «за», предоставить ему слово, и затем прекратить прения. Кто хочет говорить «против»?

Голос: Сначала надо все рассмотреть, а потом по порядку голосовать.

Председатель: Хорошо.

Султан-Галиев: Я нахожу это предложение неправильным. Сейчас не можем голосовать это предложение.

Председатель: Сначала одно дело нужно закончить, а потом постепенно перейти к другому. Кто за это предложение?

Голос с места: Ввиду того, что резолюция неясна, мы от голосования воздерживаемся. Товарищи предлагают сначала все огласить и дать голос одному «против» и другому «за», и когда будет все рассмотрено, голосовать.

Бегишев: Я предлагаю порядок такой: одному дать голос «за» и одному «против» и сейчас же голосовать.

Фердеуси: Это какая-то тройная бухгалтерия.

Председатель: Я голосую это предложение — одному дать «против», другому «за» — и оглашаю еще раз это предложение. (Читает.) Кто за это предложение? 22 голоса. Кто против? 2. Следующее предложение. (Читает.)

Фердеуси: Надо поставить на голосование исчерпывающее предложение. Было предложение о совершенном прекращении прений. Таким образом, за это предложение невозможно голосовать, так как в будущем это придется переделывать.

Председатель: Одно предложение определенно просит продолжать прения, а другое просит прекратить прения. Они диаметрально противоположны, а вы говорите, что нужно поставить исчерпывающее предложение.

Мансуров: До сих пор еще не был оглашен протокол конференции.

Председатель: По-моему, вопрос ясен. Предложено без прений принять.

  <<l.46>>

Секретарь: Это определенное вполне предложение. Тов. Субхи бей объяснил все, и теперь предлагается без прений утвердить товарищей.

Председатель: Словом, ликвидировать этот вопрос. Кто за это предложение, прошу поднять руки. 21 голос. Кто против? Нет. Кто воздержался? 6 голосов.

Секретарь: Раз принято это предложение, то оно исчерпывает все. Остальное само собою отпадает.

Председатель: Таким образом, прения закончены.

Мансуров: Но ведь мы раньше приняли другое предложение и большим большинством. Значит, надо дать голос «за» и «против».

 Рахматуллин 1-й: Я не могу говорить при вашем председательствовании.

Председатель: Я могу председательство передать другому.

Фердеуси: Я протестую против этой обструкции председателя. Это обструкция определенного характера.

Голос: Я бы спросил, что здесь, съезд или суд? Я бы предложил перейти ближе к делу.

Председатель: Здесь второй раз устраивается эта обструкция. Если недовольны председательством, то я передаю председательствование другому, и пусть вопрос обсуждается. Внесено определенное предложение о том, чтобы я сложил полномочия.

Рахматуллин 1-й: Я 20 раз просил слова, и мне не дали.

Председатель: И я скажу вам причину. Вы просили слова с целью устроить обструкцию, и потому вам слова я не дал.

Яруллин (секретарь): Поступило предложение, чтобы товарищ председатель передал председательствование другому лицу. Угодно вам, чтобы он сложил свои полномочия?

Рахматуллин [1-й]: Только во время всей речи, которая предоставляется мне на 15 минут.

Фердеуси: Мне кажется, тут никаких не может быть исключений. Отдельные товарищи хотят говорить под председательством непременно того или иного товарища. Это абсурд,

  <<l.47>>

 по существу, ерунда.

Мансуров: Голосуйте это и кончено.

 Яруллин: Вопрос ясен, но нужно его проголосовать. Угодно собранию, чтобы товарищ председатель сложил свои полномочия на сегодняшнее заседание?

Голос: Насколько мы поняли, тов. Рахматуллин так вопроса не ставил. Он сказал: «Я буду говорить против турецких социалистов, если будет председательствовать не тов. Ялымов, а другой товарищ».

Яруллин: Выходит так, что необходимо заменить председателя другим лицом, и при этом определенно заявляется «для того, чтобы говорить против принятия турецких делегатов в члены съезда». Кто за это предложение, прошу поднять руки. 2 голоса. Кто против? Большинство. Следовательно, председателем остается тов. Ялымов. Здесь приняли определенное и конкретное предложение, что после объяснений Субхи бея дать голос одному «за», другому «против», и прекратить прения. Кто будет говорить «за»?

Мустафа  <<Возможно, Мустафа Субхи>>: Нужно, чтобы была дисциплина, а то получается какая-то каша.

Голос: Раз против никто не хочет говорить, то, следовательно, «за» нечего говорить, а нужно прямо голосовать.

Председатель: Нет желающих говорить против? Вопрос исчерпан. Остается другой вопрос о тов. Лютфи. Я дам ему слово для первого объяснения и потом открою запись.

Лютфи: Я не могу сейчас воспользоваться словом, потому что я не знаю, что объяснять, и не знаю, в чем меня обвиняют. Я прошу мне это сначала выяснить.

Мансуров: Я не понимаю, о чем мы будем тут еще говорить. Без определенной резолюции и без голосования мы не сможем с этим вопросом покончить. Тов. Субхи бей дал достаточные объяснения. Раз мы обсуждали так долго этот вопрос, мы должны сказать что-нибудь относительно этой организации, и никаких обвинений тут нет.

Председатель: Товарищ внес совершенно логичное предложение. Ввиду того что целый орган, комитет, дал исчерпывающие объяснения на основании документов, он предлагает прекратить прения и принять определенную резолюцию. Может быть, кто-нибудь

  <<l.47>>

 даст противоположное предложение? Я ставлю на голосование. Кто за то, чтобы принять предложенную резолюцию, прошу поднять руки. 19 голосов. Кто против? Нет никого. Кто воздержался? 6 человек. Таким образом, вопрос этот совершенно ликвидирован. (Аплодисменты.)

 Яруллин: Поступило заявление от тов. Рахматуллина, что он хочет по этому вопросу выступить с объяснительной речью.

Председатель: Так как вопрос совершенно ликвидирован и принята определенная исчерпывающая резолюция, то, я думаю, по личному вопросу можно дать слово только в конце заседания.

Рахматуллин: Но я прошу, чтобы не расходились и чтобы остался Субхи бей.

Фердеуси: Тов. Субхи бей говорил не о тов. Рахматуллине, и потому тут по личному вопросу не может быть заявлений. Он говорил относительно второго товарища Рахматуллина и не говорил, что он провокатор, а говорил только, что в своем донесении он указал, что Лютфи с.р. В этом же донесении сказано, что Мансуров является панисламистом. Это донесение известных лиц, а личностей тут не касались совсем.

Рахматуллин 1-й: Я просил внести в протокол, что, указывая на меня, было сказано Субхи беем: неизвестная физиономия.

Голос: По данному вопросу надо дать слово.

Председатель: Я ставлю это заявление на голосование. Кто за то, чтобы удовлетворить это заявление, прошу поднять руку. 13 человек. Кто против? 4 человека. Таким образом, тов. Рахматуллину предоставляется слово после заседания. У нас остался последний вопрос об анкетной комиссии. Кто хочет высказаться по этому поводу?

Голос по-татарски.

Султан-Галиев: Раз внесено конкретное предложение, то надо его голосовать, и может быть, вопрос этот будет решен, а вы хотите вносить новое предложение.

Председатель: Это совершенно правильно. Нужна анкетная комиссия или нет? Кто за то, чтобы выбрать анкетную комиссию, прошу поднять руки. Теперь прошу отпустить. Кто против?

  <<l.48>>

 Большинство. Есть предложение сделать перерыв. Кто за то, чтобы сделать перерыв, прошу поднять руки. Большинство. На какое время? (Принято 10 минут перерыва).

Перерыв

Председатель: Товарищи, из Самары получена телеграмма следующего содержания. (Читает.) (Аплодисменты.) Поступило еще предложение.

Фердеуси: Мы уже выработали текст обращения к съезду Советов  и также к отдельным представителям пролетарской мысли на Западе и т.д. Теперь у нас остается вопрос о том, открыть ли завтра заседание? Я предложу вам сначала выслушать текст телеграммы. Так как мы не успели составить текст телеграммы в ЦИК, Совнарком, то мы должны дать полномочия выработать и послать без утверждения съезда, иначе мы не успеем. Вот позвольте вам прочесть. Я составил, но не знаю, насколько это годится. (Читает.)

Основная мысль здесь такая, что надо подчеркнуть, что в данный момент мы переживаем переходную стадию, что революция из чисто российской начинает явно превращаться в интернациональную в лице бурлящих Австрии и Германии, и в то же время эта искра переходит через Россию на Восток, главным образом, на Поволжье, Туркестан и т.д. Вот все, что я успел вложить в содержание этой телеграммы.

Председатель: Нужно утверждение съездом этой телеграммы. Может быть, кто-нибудь хочет что изменить или целиком примете?

Голос: Я просил бы прибавить несколько фраз: «Да здравствует всеобщая революция!», вообще несколько лозунгов.

Председатель: Вы с этим солидарны? Нет возражений?

Султан-Галиев: Я хотел сказать, тут говорится о том, что приближаются похороны мирового империализма, капитализма. Следовательно, будет ли международный союз или рабоче-крестьянский союз будет создан в лице той или иной организации, и лозунги тут являются лишними.

Фердеуси: Я не возражал бы против лозунгов, если бы стиль телеграммы не был составлен в

  <<l.48>>

смысле историческо-дидактическом. Здесь стиль такой, что мы выражаем чисто психологически просто наше понимание. Это составлено не в духе воззвания или прокламации. Основная мысль здесь та, как мы понимаем текущую стадию, что мы понимаем задачи, перед нами стоящие как на Востоке, так и на Западе. Самая резолюция не соответствует тому, чтобы тут ставить лозунги. Это не прокламационная и не митинговая резолюция, а просто историческая.

Председатель: Против такого содержания никто не имеет против? Кто за то, чтобы добавить что-нибудь, прошу поднять руки. 2 голоса. Кто хочет принять без добавления? Большинство.

Голос по-татарски.

Председатель: Кто хочет высказаться по этому поводу?

Голос: Будет ли кто участвовать из наших членов на VI съезде? И тогда ему и можно бы поручить приветствовать от нас съезд.

Фердеуси: Я вношу определенное предложение: уполномочить тов. Султан-Галиева, который участвует на VI съезде Советов и который является одним из трех представителей, избранных в президиум, приветствовать съезд. Было бы странно, если бы мы, находясь сами в Москве, рассылали бы здесь телеграммы.

Председатель: Принимаете это предложение? Возражений нет.

Султан-Галиев: Было решено еще послать телеграммы Либкнехту, Адлеру и другим вождям пролетариата западных государств. С членами президиума мы выработали такой текст телеграмм. (Читает.)

Председатель: Принимаете этот текст? Принято. Теперь надо решить вопрос о том, кто будет приветствовать от нас ЦИК.

Мустафа: Я предложил бы Султан-Галиева и добавить от съезда.

Председатель: А для остальных выработать текст и разослать копии.

Фердеуси: Я предлагаю выбрать редакционную комиссию, так как стенографический отчет не будет целиком печататься, а только выдержки, и нужно, чтобы кто-нибудь взял на себя

<<l.49>>

этот труд редактирования, приведения этого в систему, чтобы к концу съезда у нас мог быть определенный материал. Я предлагаю выбрать комиссию из трех лиц.

Председатель: Кто за это предложение, прошу поднять руки. Принято. Из скольких человек? (Голоса: Из трех лиц.) Прошу называть кандидатов. (Называют кандидатов. Читают названных кандидатов.)

Юмагулов: Я бы не отказывался, если бы это не было в ущерб моему делу.

Фердеуси: Вы знакомы с докладами, и ваше участие нам необходимо.

Султан-Галиев: Я отказываюсь. Я должен работать на съезде Советов. Я выбран со стороны Казанского совета.

Сардаров: Я прошу меня освободить. (По-татарски.)

Председатель: Считаете достаточно удовлетворительными объяснения, чтобы освободить? (Голос: Недостаточными.)

Председатель: Кто за то, чтобы выбрать в комиссию Юмагулова? — 34 голоса,  Рахматуллина? — 32 голоса, Фердеуси? — 36 голосов, Субхи бея? — 23 голоса, Сардарова? — 26 голосов, Буниат-Заде? — 27 голосов. Результаты голосования следующие. (Читает.) Больше вопросов программных нет, остается огласить порядок дня.

Голос: Я предлагаю эту официальную часть нашего съезда отложить до завтра.

Яруллин: Вчерашнее заседание поручило президиуму выработать порядок дня и предложить съезду на утверждение. Я бы предложил не приступать к обсуждению намеченных вопросов к порядку дня, а только утвердить порядок дня, и есть три заявления по личному вопросу. Надо дать им слово, а на следующем заседании приступить к обсуждению порядка дня.

Председатель: Поступило предложение огласить порядок дня и утвердить его. (Читает.)

Фердеуси: Я предлагаю перенести этот пункт на 5-й, потому что к тому времени он лучше выяснится.

<<l.49>>

Голос: Я присоединяюсь к этому предложению.

Председатель: Никто не возражает.

Голос: Я бы предложил текущий момент поставить на 3–4.

Председатель: Чем вы это мотивируете?

Голос: Всегда текущий момент ставят в первую голову.

Фердеуси: Я возражаю по существу. Чем дальше его поставить, тем будет больше материала.

Председатель: Я голосую, как было предложено с начала. Кто за такое предложение? Принято. Вопрос исчерпан. Будем ли мы завтра заниматься?

Голос: Завтра с 12 час. дня начинается праздник, и все школьники и рабочие будут праздновать. Значит, и нам надо праздновать.

Председатель: Есть два предложения: одно — продолжать завтра заниматься, а другое — праздновать. Я ставлю на голосование. Кто за то, чтобы завтра заниматься, прошу поднять руки. Кто против? Большинство. Объявляю заседание закрытым.

Слово для личных объяснений предоставляется тов. Рахматуллину.

Председатель

Секретарь