Протокол № 3 заседания I Всероссийского съезда коммунистических организаций народов Востока
Transcription
<<l.50>>
Присутствовали 40 человек.
Председательствовал тов. Ялымов.
Ялымов: Товарищи, позвольте открыть собрание. Огласим сначала порядок дня. Во-первых, доклад ЦК… (читает). В прошлый раз мы этот порядок приняли и теперь сразу приступим к этому. Слово предоставляется товарищу из ЦК Рахматуллину.
Рахматуллин по-татарски.
Ялымов: Доклад ЦК этим исчерпывается. Может быть, кто-нибудь хочет высказаться по поводу доклада? Может быть, товарищи хотят задавать докладчику вопросы, спросить его о чем-нибудь, и он будет отвечать?
Нигматуллин: Тут все кратко, ясно и понятно. О чем же еще говорить?
Фирдевс: Если не ошибаюсь, тов. Рахматуллин что-то такое сказал относительно того, что ЦК что-то такое сделал для поддержки престижа, для организации Центрального мусульманского комиссариата. Я хотел бы точнее знать, что было сделано ЦК для укрепления внутренней организованности Центрального мусульманского комиссариата? Что-то было бегло сказано в докладе. Я хочу знать относительно того, что сделал ЦК для укрепления внутренней организации и для поддержки престижа и т.д.?
Голос: Я предлагаю выслушать все вопросы, а потом чтобы докладчик сразу ответил.
Фирдевс: Я хотел бы еще сказать. Кажется, товарищ сказал, что со стороны Вахитова были попытки к аресту коммунистов. Этот вопрос неясно был освещен в докладе. Неясно, чем руководился Вахитов при этом и какие меры были им приняты. Недостаточно сказать, что он хотел арестовать. Необходимо указать на те или другие материалы, которые говорили бы, что он хотел арестовать, и какие основания были при этом. Тут указывается на простое желание, и больше ничего не говорится о том, что было сделано для этого. Чем вызывалась необходимость ареста и чем руководился Вахитов? Почему не удалось? Какая причина была этого факта?
Ялымов: Со своей стороны, я хотел бы задать вопрос относительно перевода брошюр. Вкратце было сказано, что ЦК сделал переводы, но любопытно знать, какие, каких
<<l.51>>
брошюр и в каком количестве?
Фирдевс: Мне еще неясен один вопрос: что было сделано фактически ЦК, какие меры были приняты и какие документы имеются на руках у ЦК в оправдание того, что ЦК что-то сделал для того, чтобы его утвердили. Неясно также было, на какой конференции, при каком составе, при каком представительстве был избран первый ЦК? Еще другой вопрос: в докладе ЦК совершенно отсутствует то, что называется финансовым отчетом? Ни единого слова не сказано о том, какими средствами располагал ЦК в своей организационной деятельности, как слагались эти суммы и какая отчетность имеется по этим суммам?
Ялымов: Еще вопрос: когда комиссариатом назначались какие-нибудь отделы, тогда партия об этом извещалась? своих представителей-кандидатов, партийных членов предлагала или нет? вообще была какая-нибудь связь с Центральным комиссариатом?
Рахматуллин по-татарски.
Фирдевс: Я не удовлетворен ответом. Я не получил ответа на вопрос, что сделано ЦК, чтобы поднять престиж Центрального мусульманского комиссариата. Получил только более или менее правильную картину выборов. Я о выборах и не задавал вопроса. Мне хотелось бы знать не о Центральном мусульманском комиссариате, а о том, что ЦК сделал, чтобы завоевать себе то или другое место под солнцем. То же самое в столкновении с Вахитовым. Я слыхал, что Вахитов сделал то-то и то-то, но что сделал комитет, об этом не говорится. В этой части я не удовлетворен. Затем, для меня еще неясно: на основании заявления двух человек (участников съезда) мне известна картина в другом виде: столкновение возникло главным образом на финансовой почве, и отсутствие финансового отчета в данном случае является большим пробелом и недостатком в этом докладе. Пусть члены, которые мне сказали, несут ответственность за это. Я передаю, потому что уполномочен с их стороны заявить, что столкновение между Вахитовым и ЦК возникло, главным образом, на финансовой почве, и прямым поводом к этому было расширенное применение права конфискации, контрибуции и т.д. партийными комитетами, что в свою очередь вызвало протест со стороны Вахитова и губернского исполнительного
<<l.52>>
комитета. Эта сторона в докладе ЦК совершенно не освещена. Тут говорится о шагах Вахитова, но ничего не говорится о том, что сделал ЦК против этих шагов. Я хотел бы получить ответ на это, а не на то, как составлялся комитет, и что сделали левые эсеры в это время.
Саликова по-татарски.
Сардаров: Доклад совершенно неясен. Доклад сделан на татарском языке, а я плохо понимаю его. Я хотел задать вопрос: на какие средства существовал ЦК? Какие средства получал ЦК? Если он получал поддержку от какой-нибудь организации, то имеется ли отчетность? Я не слыхал даже слова «отчетность» от ЦК. Затем, еще вопрос, какие отношения между Центральным мусульманским комиссариатом и всероссийским комитетом? Это интересно было бы выслушать от докладчика. Затем, желательно на этот вопрос получить ответ на русском языке.
Ялымов: Как вопросы, так и ответы докладчика все будут запротоколированы и переведены на русский язык. Будет переведен и самый доклад.
Рахматуллин: Я предлагаю открыть прения и потом мне предоставить слово.
Ялымов: Ответьте раньше на вопросы.
Рахматуллин по-татарски.
Ялымов: Я предлагаю задать сразу все вопросы и потом сразу на них ответить.
Фирдевс: Это непрактичный способ ведения заседания. Вопросы могут возникнуть в процессе обсуждения. Как же члены съезда могут задать сразу все вопросы товарищу? Нигде в таком порядке не ведутся заседания. Весь комплекс вопросов сразу нельзя предвидеть. В процессе обсуждения могут возникнуть новые вопросы, и тогда нужно их задавать, а сейчас нельзя угадать, какой вопрос может возникнуть.
Ашмасов по-татарски.
Голос: Лучше открыть прения и тогда обсуждать.
Другой голос: Товарищ докладчик сказал, что Вахитов не был коммунистом, а был левым эсером…
Ялымов: Это не вопрос, а мы сейчас задаем вопросы. Прошу задать вопрос.
<<l.53>>
Голос: Товарищ задал вопрос относительно того, что было сделано ЦК по отношению к Мусульманскому комиссариату? В докладе было сказано, что какие-то меры принимались. Это я понял, но ответа на вопрос не было.
Саликова по-татарски.
Ялымов: Больше вопросов никто не хочет задавать? Прошу тов. Рахматуллина удовлетворить вопросы, а потом откроем прения.
Тазетдинова: После прений дается докладчику слово, лучше он тогда и ответит, а то без конца тянутся вопросы. Я предлагаю сейчас Рахматуллину не отвечать, а лучше открыть прения. Во время прений могут еще возникнуть вопросы, и он сразу ответит на все.
Фирдевс: Я против такого предложения, потому что хотя мы и больше времени потратим, но многие вопросы возникают во время обсуждения, в процессе обсуждения, и по этому поводу брать слово сразу не представляется возможности. Например, сейчас в процессе вопросов обнаружилось такое противоречие: Вахитов состоит в комитете коммунистов, а не является коммунистом, состоял во главе коммунистической организации, признан Совнаркомом — и вдруг не был коммунистом. Я не знал, что он состоит в составе ЦК. На некоторые вопросы должны быть сейчас ответы.
Ялымов: Возражений нет против того, чтобы на заданные вопросы тов. Рахматуллин ответил сейчас? Обычно так ведется.
Рахматуллин 2-й: Я предлагаю открыть прения по вопросу, был Вахитов коммунистом или нет? Я дам достаточно данных.
Ялымов: Вы возьмете слово, тогда можете говорить, а сейчас нельзя.
Рахматуллин по-татарски.
Яруллин: Больше вопросов нет? Открываются прения по докладу. Слово предоставляется Фирдевсу.
Нигматуллин: Я хочу сказать по поводу прений. Тут хочется кому-то о чем-то говорить. Докладчик уже все сказал, затем ему задавались вопросы, и он их удовлетворил ответами. Вахитова здесь нет, и какое нам дело до того, кто он — контрреволюционер, или левый эсер,
<<l.54>>
или коммунист. Зачем нам говорить о том, кто он? Не все ли равно? Мы топчемся на одном месте и ничего не решаем. Я хотел предложить, чтобы по этому поводу прений не открывать.
Бегишев: Я говорю против этого предложения. Что товарищ прикажет делать, доклад принять в таком виде, целиком, когда мы и не разобрались в нем, и поблагодарить членов ЦК коммунистов-мусульман? Это предлагается товарищем? Если да, то я отказываюсь, потому что я и не переварил еще доклада как следует, и я предлагаю открыть прения.
Фирдевс: Я прошу слова для внеочередного заявления. Я хочу говорить по мотивам голосования. Мне кажется, это насилие над съездом. Сделан доклад, о котором сказали два-три слова, а теперь приказывают откланяться, реверанс сделать — и больше ничего. Это есть желание зажать рот всем, кто хочет говорить, и не нужно было делать доклада, если не открывать по нему прений. Нам остается только всем сердцем протестовать против этого.
Ялымов: Я буду голосовать в порядке поступления предложений. Поступило определенно конкретное предложение, чтобы по этому докладу прений не открывать. Необходимо голосование. Ставлю на голосование. Это всегда обычно так делается. По поводу доклада обычно открываются прения. Конечно, голосовать я должен, но хочу сказать, что это совершенно неуместное предложение.
Яруллин: Кто за то, чтобы прений не открывать, прошу поднять руки. Двое. Кто против? Большинство. Вопрос исчерпан.
Фирдевс: Товарищи, я настолько взволнован, что совершенно забыл все, что хотел сказать. Я все-таки беру на себя смелость несколько охарактеризовать этот доклад. Я обращаю ваше внимание на то, что слово «доклад» совершенно не подходит к тому, что было оглашено. Это, скорее, можно характеризовать как полемический фельетон по делу Вахитова. Тут все от альфы до омеги вертится вокруг и около Вахитова. Весь доклад есть не более, как тень Вахитова. Совершенно нет доклада о деятельности ЦК как такового. На это я обращаю ваше внимание. Не будь Вахитова, доклад совершенно не имел бы содержания. Это одна сторона. Еще обращаю ваше внимание по делу Вахитова на следующее обстоятельство. Я почти не знаком с Вахитовым, оставался внутри Мусульманского комиссариата очень мало времени, уехал в Астрахань и не знаю его. Но должен сказать, что те товарищи, которые состоят в ЦК, не приняли мер к тому, чтобы Вахитова не было в ЦК. Он прошел в ЦК на том же съезде, который называют коммунистическим, и на основании этого же голосования он себя называет ЦК и старается добиться утверждения. Одно из двух: или съезд был левоэсеровским, а не коммунистический, и отсюда ЦК не имеет моральной почвы под собою вместе с Вахитовым, или этот съезд был правильный, это была конференция коммунистов, и тогда члены ЦК — коммунисты, и в том числе Вахитов коммунист. Коммунистический съезд не мог избрать в состав ЦК некоммуниста. Это бессмыслица. Они должны были бы тогда же протестовать.
<<l.55>>
Голос: Я желал бы знать, как это называется: это прения по докладу или рассуждения относительно Вахитова?
Яруллин: Это критика по докладу.
Фирдевс: Если бы я был в составе ЦК, я сказал бы, что вхожу туда при одном условии, чтобы Вахитова там не было, если он не коммунист. Далее перехожу по существу к докладу. В докладе в полном смысле слова отсутствует то, что называется докладом. Никаких цифровых данных, ни одного слова о том, что ЦК посылал своих членов туда-то, организовал то-то, там-то устроил ячейки и т.д. Ни одного слова о том, где какие комитеты, где какие организации. Далее выяснилось, что ЦК ничего не сделал. Товарищи по докладу мандатной комиссии видели, какое было представительство от коммунистических организаций, фракций, учреждений и т.д. Укажу на тот факт, что многие из товарищей, которые записаны коммунистами, не имеют членских карточек. Это азбука всякой организации, чтобы иметь какую-нибудь канцелярию, чтобы вести регистрацию. Я указываю на эту сторону, на полное отсутствие цифровых данных, что поражает в этом докладе. Перехожу, в частности, к тем претензиям, которые ЦК имеет по отношению к Мусульманскому комиссариату и по отношению к отдельным товарищам. Почему авторитет ЦК не был таков, чтобы на него смотрели, действительно, как на ЦК и т.д.? Когда мы говорим о ЦК, мы должны иметь в виду нечто объективное, всеми признанное и всем известное. Этого не было. Если нужно упрекать Мусульманский комиссариат в том, что он не признавал престижа ЦК, то нужно упрекать ЦК мусульманской партии, почему он не принимал его престижа? Если товарищи только чувствовали себя коммунистами, то на основании чувств не может быть партийной работы. Не одним чувством нужно руководствоваться. Нужно развить в себе сознательность, а не чувство. Затем, обращаю внимание на то, что один доклад о действиях какой бы то ни было организации не может быть без финансового отчета. ЦК делает доклад, причем его работа продолжалась, может быть, 3–4 месяца, и ни одного слова не говорится о том, на какие средства существовал комитет, в каком состоянии были взимание членских взносов, издание газет, организация, были ли с мест взносы в ЦК, что обязательно делается. На основании всего этого я могу сказать, что, кроме себя, ЦК не признавал местных организаций, потому что признание должно было выражаться чем-нибудь конкретным: должны были делать отчисления в ЦК, подчиняться требованиям, доставлять работников по его распоряжению и т.д. Обо всем этом ничего нет в докладе. Из этого ясно, что ЦК не имел или почти не имел связи с местами, никаких указаний не давал, и местные ячейки были предоставлены себе. Не сказано, имели они печать и в какой форме.
Я обращаю еще внимание на то, что ЦК не упоминает о том, в каких взаимоотношениях были общие местные организации и мусульманские организации-ячейки. Это очень важный вопрос. В какой форме установился контакт между мусульманскими коммунистами и общими коммунистическими организациями? Это очень важный вопрос, и от этого зависит, как нас признает Центральный всероссийский комитет и какой контакт установится? Об этом в докладе ни одного слова нет. Я указываю еще на одно обстоятельство, что неясно, какое обращение, в форме ли телеграммы или официального сношения или делегации, сделал ЦК в отношении всероссийского ЦК, чтобы утвердить себя? Всего этого здесь нет.
Переходя к резюме своего отношения к докладу, я предлагаю следующее: Доклад ЦК не может быть принят без финансового отчета. Это первое. Мы должны с утверждением доклада подождать, пока не будет предоставлен финансовый ответ. Этот доклад, по существу,
<<l.56>>
не является докладом, а есть попросту маленькая газетная статейка о тех или других хороших или плохих действиях Вахитова. Как Вахитов ни был бы плох, от этого доклад не может быть лучше. На отрицательных качествах Вахитова нельзя построить положительных качеств доклада. А между тем доклад насквозь проникнут этой мыслью: Вахитов был плох, а отсюда доклад очень хорош.
Мансуров по-татарски.
Фирдевс: Я хочу сказать по поводу ведения собрания. Товарищ председатель не остановил оратора, когда он назвал меня господином. Отныне я тоже считаю товарища Мансурова господином Мансуровым. Здесь нет господ, а есть товарищи, и ваш долг был остановить оратора.
Голос: По личным вопросам можно говорить после окончания собрания, а не сейчас.
Фирдевс: На партийных съездах нет господ, а есть товарищи. Что касается меня, то не беспокойтесь, я свое место найду в Советской республике.
Голос: Товарищ председатель, мы пришли сюда не ругаться, а дело делать.
Фирдевс: Я от вас не буду зависеть. Я не нуждаюсь в вашем комитете.
Председатель Ялымов: Слово принадлежит тов. Рахматуллину.
Рахматуллин 2-й по-татарски.
Тазетдинова по-татарски.
Дулат-Алиев по-татарски.
Яруллин: Поступило предложение — прекратить прения. Записалось 5 ораторов по первому разу и двое по второму разу. Предложение следует голосовать.
Фирдевс: Я вношу предложение закрыть список ораторов.
Ялымов: Поступили два предложения: 1) Прекратить прения и 2) закрыть список ораторов, дав высказаться записавшимся. Согласно регламенту, мы должны давать слово «за» и «против». Будем давать или не будем говорить «за» и «против», и прямо поставим на голосование? Кто против прекращения прений?
<<l.57>>
Фирдевс: Я беру слово против прекращения прений. Я должен мотивировать свое предложение. Я говорю, что критика доклада не делается для того, чтобы докладчика утопить в луже грязи, как он думает, а для того, чтобы все выяснить, потому что каждый доклад должен служить материалом для следующего съезда, и на этих докладах мы будем учиться. Хотя товарищи и говорят, что среди них профессоров нет, но я говорю, что только путем обсуждений и прений коммунистические организации окрепли, и наша может только этим путем окрепнуть. Критика же делается не для того, чтобы утопить того или другого, а чтобы выяснить все вопросы. Доклад составлен немногосторонне, в нем нет никакого содержания, и следующий доклад тов. Мансуров может составить в лучшем виде, если будет знать, какие пункты должны быть в докладе.
Яруллин: Кто за прекращение прений? Ставлю на голосование. Кто за прекращение прений, прошу поднять руки. 9. Кто против прекращения прений? Большинство. Второе предложение: прекратить запись ораторов. Кто будет говорить «за» и кто «против»?
Фирдевс: Я внес предложение, чтобы дать высказаться записавшимся ораторам и ограничить время их 5 минутами, потому что главное все уже выяснено, и остается только подвести штрихи. Поэтому я стою за то, чтобы дать всем высказаться, ограничив время 5 минутами.
Ялымов: Ясен вопрос? Предлагается запись ораторов прекратить, предоставив записавшимся высказаться, ограничив их время 5 минутами. Кто за это предложение, прошу поднять руки. Большинство. Кто против? Принимается.
Ризван: По поводу доклада ЦК я хотел сказать, что товарищи указывали, что было много препятствий, благодаря которым ЦК мусульман-коммунистов не мог распространить свою деятельность так, как это было бы нужно. Я полагаю, что ошибка ЦК была в том, что он хотел бы быть самостоятельным комитетом, как всероссийский ЦК. Если бы наш ЦК присоединился к всероссийскому, если бы не именовался ЦК мусульман-коммунистов, а именовался Центральным бюро татарских коммунистов при всероссийском ЦК, тогда, безусловно, ЦК знал бы обо всех ячейках, которые образовались по всей России. Он не знал, потому что являлся самостоятельным, и ячейки не
<<l.58>>
знали, существует ли такой орган мусульманских коммунистов или нет. Если бы он существовал при всероссийском комитете, то ЦК через губернские организации знал бы обо всем, и ему было бы ясно, где на местах организовались ячейки мусульманских коммунистов и татарских коммунистов. Он мог бы дать им директивы, которые необходимы, они сообщили бы, что им нужно, чего не хватает. В этом уже ошибка ЦК. Я так смотрю на это.
Затем, много тут говорили насчет Вахитова. Тут два течения: одни горячо защищают его, основываясь на том, что он раньше был хорошим работником, другие говорят, что он раньше хорошо работал, а теперь изменился. Я полагаю так: он раньше хорошо работал, за это мы ему говорим спасибо, а что он теперь делает, — этого мы никогда не должны ему простить.
Ризван: Вообще о прошлом надо поменьше говорить, надо дело делать и думать о том, чтобы побольше пользы принести коммунистической партии. Поэтому я предлагаю: поменьше слов и побольше дела, прежде всего прекратить прения.
Юмагулов по-татарски.
Фирдевс: Это ложь. Он знает, что я был в украинском комитете и добился там места для украинской организации. Это ложь. Он знает, что я для мусульманской организации в ЦК украинском добился места. Это могут подтвердить.
Ялымов: Призываю вас к порядку. Подождите. Вы потом получите слово.
Голос: Мы пришли сюда не спорить, а дело делать. Прошу не спорить, а говорить по существу.
Ялымов: Просят определенно на личности не переходить, а говорить по существу. Прошу не касаться того, что не относится к обсуждаемому вопросу.
Юмагулов по-татарски.
Якубов по-татарски.
Фирдевс: Товарищи, на меня тут посыпались нападки, которые я совершенно не заслужил. Во-первых, гнусная ложь то, что товарищ говорит, что я тут сижу и ничего не делаю.
<<l.59>>
Крики: Это по личному вопросу, об этом после.
Ялымов: Позвольте мне вести собрание. Вы об этом потом можете сказать. Прошу оратора на личности не переходить. Вы потом возьмете слово по личному вопросу.
Фирдевс: Я думаю, что всякий доклад, не только доклад ЦК, но и всероссийского ЦК и Совнаркома, и тот обсуждается. Нет учреждения, которое по своему положению не подвергалось бы критике и обсуждению, за исключением папского достоинства. Только папа был непогрешим, и все его действия принимались на веру. Такой непогрешимости у коммунистической организации не может быть. Профессор составлял доклад или рабочий, это все равно, его можно критиковать. В докладе нет пункта, указывающего на взаимоотношения ЦК с ячейками на местах. Во-вторых, в докладе нет указания на то, какие взаимоотношения установились между мусульманскими ячейками и общими организациями. В докладе всего этого нет. Товарищи устно дополнили об этом. Затем, в докладе нет и намека на финансовое положение или отчет. Я знаю, что в докладе это должно быть, и должен указать на это, не связывая с именем Вахитова. Самый этот доклад представляет из себя материал для революционного трибунала, но не для партийного съезда. На это я уже указывал. Что касается Вахитова, то это не наш цветок, а ваш. Вы можете его нюхать, наслаждаться им сколько угодно и грызть его. Я работал с Вахитовым в Центральном мусульманском комиссариате только как техническая сила, потому что некому было работать в качестве секретаря. Я могу себе найти место и помимо Центрального мусульманского комиссариата, это всем ясно и понятно. В этом отношении нападки, которые делались на меня из-за того, что я осмелился критиковать так называемый доклад или карикатуру на доклад ЦК, эти личные нападки на меня были недопустимы. Вы могли устно дополнить то, что отсутствовало в докладе, но мой долг коммуниста был указать на это. Я предлагаю, не останавливаясь на всем этом, доклад утвердить, но утвердить условно, обязав предоставить финансовый отчет. Этого никакими отговорками, никакими изменами Вахитова нельзя избегнуть. Я предлагаю следующую резолюцию: Съезд обращает внимание на то, что в докладе отсутствует освещение следующих вопросов: во-первых, вопрос о взаимоотношениях с ячейками на местах, затем о взаимоотношениях мусульманских ячеек с общими организациями на местах и в Центре. Устно
<<l.60>>
в разговоре это установили. Я спрашивал, что сделано на местах. Был частный разговор, но ничего не было официального. В-третьих, съезд обращает внимание на отсутствие всякого освещения финансового положения и какого-либо намека на финансовый отчет. Доклад утвердить условно, обязав предоставить финансовый отчет. Вы же должны об этом сказать в своем резюме по докладу. Если съезд упустит указать на этот пункт, это будет значить, что на съезде не было никого, кто мог бы указать на это. Это вовсе не значит, что это марает товарищей и т.д. Критика не означает в себе грязи по существу. Это — необходимое дополнение. Я указываю на это и предлагаю обратить внимание съезда на отсутствие в докладе пункта о взаимоотношениях с ячейками на местах и на полное отсутствие освещения финансового положения и финансового отчета.
Саликова по-татарски.
Рахматуллин 2-й по-татарски.
Фирдевс: Это не революционный трибунал.
Тазетдинова по-татарски.
Ялымов: Я предлагаю ораторам не говорить о Вахитове. Мы должны говорить по поводу доклада. При чем тут Вахитов? Он меня лично нисколько не интересует. Мы приехали сюда не для того, чтобы разбирать его по косточкам.
Сардаров: Я должен остановиться на совещании, которое собиралось в Казани. Это совещание не было чисто коммунистическим, а было смешанным созывом всех социалистов-мусульман. Выбранные на этом совещании не могут являться для нас ЦК коммунистической партии мусульман, как они назвали себя. Те, которые назвали себя ЦК коммунистов-мусульман, не признаны Центральным всероссийским комитетом мусульман. Мы не должны признавать это совещание совещанием коммунистов-мусульман и этот ЦК — ЦК коммунистов-мусульман. Представьте себе, что ЦК у нас один, которому мы все должны подчиняться. И вдруг, помимо этого всероссийского ЦК, мусульманские коммунисты на этом как будто совещании выбрали автономный ЦК. Я думаю, для всякого коммуниста этот ЦК — ничто. Мы не должны признавать их работу. Этот самый
<<l.61>>
доклад, который был тут сделан от имени ЦК, ясно обрисовывает нам его физиономию, показывает нам автономную работу мусульманских коммунистов, которая для нас, истинных коммунистов, нежелательна, и мы эту автономную работу не признаем. Он называет себя ЦК, но для съезда это не есть ЦК. Это административная группа выбрала его, чтобы организовать мусульманский пролетариат. Эта административная группа предоставляет свои якобы доклады, но из этих докладов совершенно неясно, что они из себя представляют. Нам предлагают принять этот предоставленный доклад условно, с тем, чтобы потом предоставили финансовый отчет. Я этим докладом совершенно не удовлетворен. Я предлагаю и съезду не удовлетворяться им, а потребовать предоставления полной отчетности, как о своей деятельности, так и о финансовой стороне. Финансовая отчетность очень важна для нас, товарищи, потому что финансовый отчет может очень скомпрометировать будущий комитет, и мы должны серьезно отвечать за это. Я предлагаю сейчас не принимать доклада. Съезд должен выбрать комиссию из трех лиц, хороших товарищей, и потребовать от них финансового отчета о деятельности и на следующих заседаниях сделать настоящий доклад, а не такой — лишь бы как-нибудь состряпать. Финансовая отчетность очень важна, во-первых, потому, что они получили откуда-то деньги, и неизвестно, куда они их тратили. Члены ЦК не имеют права уклоняться от этого. Необходимо сейчас же разрешить этот вопрос и поставить им на вид, что они будут серьезно отвечать за это. Они в Казани и в других местах получили деньги посредством обложения богачей и т.д., и во всем этом они должны дать отчет.
Рахматуллин 2-й: Это получил Казанский комитет. Он будет отвечать перед ЦК, а не перед нами.
Сардаров: Эта комиссия должна представить полный финансовый отчет, проверенный ею.
Гайнулин по-татарски.
Ялымов: Записавшиеся ораторы уже все говорили. Теперь заключительное слово предоставляется Рахматуллину. Затем, я хотел сказать товарищам, вносящим определенные
<<l.62>>
предложения. Согласно принятому регламенту, все предложения или резолюции должны быть внесены в письменном виде, потому что нельзя все запомнить. Я прошу придерживаться регламента и вносить предложения в письменном виде.
Рахматуллин по-татарски.
Голос: Вы говорите не по поводу собрания.
Рахматуллин 2-й: Он имеет право 20 минут говорить о чем угодно.
Яруллин: Здесь есть президиум, который может остановить оратора. Прошу не мешать.
Рахматуллин по-татарски.
Яруллин: Тут, товарищи, задавались вопросы. А после вопросов открывались прения. Затем было дано заключительное слово тов. докладчику Рахматуллину по поводу его доклада. В настоящее время больше никаких вопросов не должно быть. Весь вопрос ясен и исчерпан. Здесь есть много предложений, и по поводу предложений многие будут говорить. Позвольте огласить предложения. Первое предложение — резолюция тов. Фирдевса. Прошу прочесть.
Секретарь читает резолюцию Фирдевса.
Яруллин: Второе предложение — тов. Сабухея <<Рахматуллин 2-й>>. Он предлагает избрать комиссию из трех лиц, которая должна будет рассмотреть весь доклад ЦК и предоставленную им денежную отчетность и по рассмотрению представить на утверждение съезда. Такого же характера предложение Надарова <<Сардарова>>, мотивы те же. Ввиду того, что доклад ЦК не так ясен, и так как представители на съезде ответственны перед пролетариатом, который их избрал, ввиду этого предлагается избрать комиссию, чтобы проверить доклад ЦК и предоставить на утверждение съезда с точки зрения финансовой и конструкции. Третье предложение более голословное: характер же его почти тот же. Но есть предложение противоположное — тов. Тазетдиновой: принять целиком доклад ЦК, который был представлен, и поблагодарить их за их работу.
Ялымов: Есть решение вносить все предложения в письменном виде. Это предложение устное, и оно не голосуется.
<<l.63>>
Яруллин: Я предлагаю внести это предложение в письменном виде, чтобы его можно было поставить на голосование. Не входя в обсуждение, я предлагаю товарищу предоставить определенное конкретное предложение в письменном виде.
Голос: Я предлагаю объявить перерыв хотя бы на 3 минуты, чтобы внести предложения в письменном виде, и этим закончить, а потом поставить на голосование.
Ялымов: Никогда так не делается. Когда кончается обсуждение какого-нибудь вопроса, то под самый конец обсуждения перерыва не делают. Начатый вопрос заканчивается. Если обсуждается продолжительный вопрос, тогда можно предлагать перерыв. Нужно поставить на голосование резолюцию, закончить вопрос, тогда можно предложить перерыв.
Голос: Напрасно вы читаете назидания. Еще минимум 5 минут пройдет на предоставление в письменном виде. Я предлагаю сделать перерыв всего на 3 минуты.
Яруллин: Вопрос всем ясен. Может быть, вы позднее пришли и не знаете, но другим всем ясно, и они могут внести определенные предложения без перерыва.
Ялымов: Такие вопросы нужно раз навсегда ликвидировать, чтобы не было недоразумений. Регламент существует. Все товарищи регламент знают. И отказываться из-за незнания регламента и делать перерыв нет оснований. Регламент принят почти единогласно, и всем известно, что заявления и резолюции нужно подавать в письменном виде. Мотивировка вопроса неосновательна, и по этому вопросу не может быть прений.
Мавлюдов: Я хочу огласить мою резолюцию: «Принимая во внимание…» (Читает.)
Голос: Я предлагаю прибавить: «вследствие затруднительного финансового положения».
Мавлюдов: Это у меня было, я только пропустил при переписке.
Яруллин: Все ли предложения поступили? Тогда будем обсуждать каждое предложение в отдельности и потом будем говорить «за» и «против». Больше предложений нет?
Тазетдинова: Я присоединяюсь к предложению Мавлюдова.
Яруллин: Позвольте огласить поступившие предложения. Первое предложение — резолюция тов. Фирдевса.
<<l.64>>
Фирдевс: По резолюции дается обыкновенно слово для защиты.
Ялымов: Прежде оглашается, а потом дается слово.
Секретарь читает резолюцию Фирдевса.
Яруллин: Кто хочет говорить «против»?
Юмагулов по-татарски. — Это не выдерживает критики, и поэтому резолюцию совершенно нельзя принять.
Фирдевс: Замечательно, что товарищ раскритиковал все пункты, но сначала он пункт 3-й признал, сказав, что он может пойти, о том, что нет финансового отчета, а потом в резюме сказал, что и пункт 3-й никуда не годится, что это — оскорбление, недоверие и т.д. С каких это пор и какая организация признавала необходимость предоставления финансового отчета как знак недоверия к себе? Это новая истина среди нас, новая теория, что предоставление финансового отчета есть выражение недоверия. Это особая психология, для меня непонятная. Все местные ячейки дают отчет ЦК, ЦК дает отчет съезду, Совнарком — ЦК и т.д. Везде есть отчет и контроль. Никогда это не было признаком недоверия. Это не выдерживает критики. Отчета нет, и он должен быть предоставлен в той или другой форме. Что же касается ссылки на то, что не была указана связь с местными ячейками, это тоже не выдерживает критики. Вы сами фактически видели, как хаотически было организовано представительство на данном съезде. На местах, выяснилось, даже карточная система как таковая не была проведена. Не было указаний на то, чтобы в какой-нибудь форме контакт был установлен между общими организациями и нашими ячейками. Для съезда важно знать, в какой форме контакт установился. Во многих местах отдельные члены входят в общие организации, работают специально в мусульманской среде. Это — одна форма контакта, регистрация идет общая. В других местах она предоставляется на утверждение партийных ячеек. Это — другая форма контакта. Было бы смешно, если бы он назывался ЦК и ни одного человека никогда никуда не посылал. Но нет указания на форму контакта, не видно, чтобы ЦК в своем докладе рекомендовал бы какой-нибудь тип контакта с общими организациями. Этого указания нет. И об этом нельзя умолчать. С другой стороны, указание на этот факт не есть недоверие, а есть указание на то, что такой контакт должен быть найден, и если ЦК его не нашел, то съезд должен найти. Что касается связи с местными ячейками, то ясно, что этой связи не было, и ЦК не знает о своих ячейках.
Рахматулин 2-й: Товарищ говорит уже 8 минут вместо пяти. Я коммунист и честный гражданин и утверждаю, что он говорит 8 минут.
Фирдевс: Я кончаю. Съезд должен требовать, чтобы эти 3 пункта имелись в докладе.
Яруллин: Вопрос ясен. Говорилось уже «за» и «против». Позвольте поставить на голосование.
Голоса: Просим огласить прежде все резолюции.
Яруллин: Всегда делается так. По этому вопросу дается высказаться «за» и «против» и затем ставится на голосование, и тогда переходят ко второму предложению
Голоса: Просим огласить только все резолюции.
Ялымов: Мы все резолюции уже огласили, теперь должны систематически голосовать, дав по каждой сказать «за» и «против».
Юмагулов: Всегда так делается. Внесено 3 или 5 резолюций, каждая обсуждается «за» и «против» и откладывается, а потом все вместе голосуются. Если я обсуждаю первую резолюцию, вторая и третья у меня в голове неясны, и часто я могу сомневаться, как мне голосовать за эту резолюцию. Совмещаются все резолюции, и сразу голосуются одна за другой.
Яруллин: Прежде чем приступить к обсуждению этой резолюции, я огласил все три предложения по порядку.
Голоса: Но мы не разбирали всех их.
Ялымов: Мы только что огласили первую резолюцию, потом вторую и третью, сказали, что они сливаются, подчеркнули это, потом огласили следующее предложение и теперь систематически переходим от одного к другому.
<<l.65>>
Юмагулов: Я предлагаю обсудить «за» и «против» все резолюции и тогда голосовать. Предлагаю обсудить сразу все три и потом сразу голосовать. Это мое конкретное предложение. Голосуйте его.
Яруллин: Поступило конкретное предложение тов. Юмагулова: все три предложения обсудить, а потом приступить к голосованию. Кто за это, прошу поднять руки. Большинство. Первое предложение обсуждено. Второе предложение — четыре однохарактерные предложения Сабухея, Сардарова, Якубова и Саликовой, они все слились в одно. Предлагается избрать комиссию… (читает). Кто по этому предложению будет говорить «за» и «против»?
Юмагулов: Я хочу говорить «против» и вот почему… (по-татарски).
Буниат-Заде по-татарски.
Яруллин: Имеется третье предложение тов. Мавлюдова.
Секретарь читает предложение Мавлюдова.
Ялымов: Кто против?
Сабухей по-татарски.
Рахматуллин: Я не за и не против, но хочу отвечать от имени ЦК.
Ялымов: Позвольте кончить раньше это дело.
Мавлюдов говорит за предложение по-татарски.
Яруллин: Вопрос ясен. Все три предложения обсуждались со всех сторон.
Фирдевс: Я предложил бы товарищу, внесшему предложение, слить мое и его предложения. Они говорят об одном и том же — о финансовом отчете. Мое предложение говорит о необходимости предоставить финансовый отчет, а он еще указывает комиссию. Таким образом, двух предложений нет. Есть одно предложение. Я говорю о финансовом отчете, а вы в то же время говорите и о комиссии. Эти два предложения можно слить. Я вношу предложение о том, чтобы их слить.
Рахматуллин 2-й: Я протестую против этого. Раньше обсуждались обе резолюции и теперь нельзя их сливать.
Яруллин: Товарищи, успокойтесь. (Крики, шум.) Вопрос исчерпан. Мы обсудили все три предложения, и никакого слияния не может быть. Здесь говорится определенно об избрании комиссии и о представлении отчетности, причем комиссия должна проверить доклад и денежную отчетность, а тут говорится только о предоставлении финансового отчета. Это два отдельных предложения, и их нужно отдельно поставить на голосование.
Голос: Я вношу поправку… (по-татарски).
Голос: Раз внесший первую резолюцию отказывается от нее и желает слиться со второй, он имеет на это право.
Фирдевс: Я снимаю свою резолюцию.
Рахматуллин 2-й: Дайте мне слово, я делегат съезда и требую слова.
Яруллин: Вопрос ясен. Предложения обсуждались «за» и «против». Тов. Фирдевс имеет право присоединиться ко второй резолюции и снять свое предложение. Ставлю на голосование. Предложение избрать комиссию для детальной проверки доклада ЦК и денежной отчетности… (читает). Кто за это предложение, прошу поднять руки. 16. Кто против этого предложения? 17. Кто воздержался? 7. Второе предложение тов. Мавлюдова.
Мавлюдов: Я вношу добавление… (читает его).
Ялымов: Кто за эту резолюцию, прошу поднять руки. 21. Кто против этой резолюции? 9. Кто воздержался? 7.
Голос: Я хочу сказать по мотивам голосования.
Крики: Нельзя, голосование окончено.
Голос: Этот вопрос об отчетности касается ЦК, и во время голосования члены ЦК не должны были присутствовать и голосовать. Поэтому нужно переголосовать.
Рахматуллин 2-й: Если бы хотели принимать финансовую отчетность, это было бы правильно. ЦК сам просит, чтобы предоставить отчетность перед съездом, и члены ЦК имели право голосовать.
Яруллин: Позвольте переголосовать. Кто согласен с предложением тов. Сабухея и других, прошу поднять руки. Если протестуют против того, что члены ЦК голосовали, то оба предложения подлежат переголосованию.
<<l.66>>
Юмагулов: Я предлагаю прежде прочитать целиком резолюции полностью.
Яруллин: Я прочитаю. Предложение тов. Сабухея и других заключается в следующем: «Избрать комиссию…» (Читает.)
Юмагулов: Я предлагаю прочитать и мотивировку, я против мотивировки.
Яруллин: Я прочту… (по-татарски). Что я по-русски говорю, что по-турецки, одно и то же получается. Вторая резолюция: «Представители съезда ответственны перед пролетариатом, который их избрал, и ввиду этого предлагается избрать комиссию из трех лиц, которым предлагается предоставить отчетность». Это то же самое. Все сводится к одному. Ставлю на голосование. 3. Здесь предлагается избрать комиссию для ревизии деятельности политического и экономического характера комитета. Сколько здесь членов ЦК?
Голоса: 4 члена.
Голос: Я просил бы голосовать закрытой баллотировкой.
Голоса: Лучше удалить членов ЦК и голосовать открыто. Что мы будем возражать? (Члены ЦК выходят из зала заседания.)
Тазетдинова: Может быть, скажут еще и казанским делегатам, чтобы они уходили, но мы не уйдем, потому что нас выбирала партия.
Яруллин: Прошу успокоиться. Члены ЦК ушли, ставлю на голосование. Было предложено голосовать закрытой баллотировкой. Кто за это предложение?
Голос: Я снимаю свое предложение.
Яруллин: Приступаем к голосованию. Кто за предложение тов. Сабухея и других, чтобы избрать комиссию для проверки политической и экономической деятельности ЦК, прошу поднять руки. 17. Кто против этого предложения? 11. Кто воздержался? 7. Резолюция тов. Мавлюдова вам известна. Кто за эту резолюцию, прошу поднять руки. 18. Кто против? 12. Кто воздержался? 4. Есть третье предложение.
Голос: Это присоединяется к предложению Мавлюдова.
Голос: Я просил бы голосовать закрытой баллотировкой.
Голоса: Лучше удалить членов ЦК и голосовать.
Ялымов: Результат голосование таков… (читает результат голосования).
Яруллин: Голосование показало, что прошли обе резолюции. Вопрос окончен. Теперь доклады с мест. Есть предложение сделать перерыв. Ставлю на голосование. Кто за то, чтобы сделать перерыв? Большинство. Какой перерыв? Предлагается 5 минут, 10 минут, 45 минут и час.
Голос: Я предлагаю продолжать заседание до 9 часов и после этого объявить перерыв.
Рахматуллин 2-й: Я предлагаю 5 минут… (по-татарски).
Яруллин: Вопрос ясен, поэтому мотивировка излишня. Ставлю все предложения по порядку на голосование. Кто за 5 минут? 1. Кто за 10 минут? 4. Предложение 45 минут снято. Кто за перерыв в 1 час? Большинство. Объявляю перерыв на один час.
[Перерыв]
<<l.67>>
3) Доклады с мест.
Так как докладной комиссии представлено лишь только 6 докладов с мест, то она не могла выполнить возложенные на нее функции. Поэтому она предоставляет это съезду.
Яруллин предлагает отложить доклады с мест и приступить к следующему пункту.
Буниат-Заде против предложения Яруллина и настаивает, чтобы выслушали доклады с мест.
Предложение тов. Буниат-Заде принимается большинством, и слово предоставляется представителю Самарского комитета тов. Ашмасову.
Ашмасов по-татарски.
Буниат-Заде «О Кавказском крае». Доклад, зафиксированный в протоколе № 3 (2).
Фирдевс: Находя доклад тов. Буниат-Заде о событиях на Кавказе самым важным из докладов с мест, так как [раскрыт] мотив, необходимо вынести особую резолюцию.
Собрание постановило вынести резолюцию и направить ее в Комиссариат по национальным делам.
Слово предоставляется представителю Северо-областного комитета тов. Яруллину. Докладчик подробно знакомит съезд с Северо-областной организацией коммунистов (большевиков) мусульман. Прежде чем создался этот орган, около Архангельска в местечке Бокалицы в апреле месяце сего года создался комитет коммунистов (большевиков) мусульман, от которого сначала были созданы три ячейки, а теперь их уже 5. Членов его было 18, из которых 17 активных работников, 11 были на фронте, из которых трое пали. В настоящий момент этот комитет находится в Вологде. Ячейка, бывшая на Мурмане, находится в Петрозаводске. Из этой ячейки трое остались в Мурмане и ведут там агитацию за Советскую власть. Работа их идет там успешно, что подтвердил один товарищ, Шарафутдинов, приехавший оттуда. Северо-областная организация мусульманской коммунистической партии (большевиков) была создана по инициативе тов. Мансурова, на что им была получена от Северо-областного комитета всероссийской коммунистической партии (большевиков) директива, и вышеупомянутая организация работает в тесном контакте с местными комитетами.
Затем он останавливается на дезорганизации Северо-областной организацией петроградского Мусульманского комиссариата, где сидели шовинисты и спекулянты. В настоящий момент благодаря этому комиссариат поставлен на надлежащую высоту. Северо-областной организацией издается газета «Кызыл Шималь» и переводятся на мусульманский язык следующие брошюры: «Советская республика», «Что такое политическая экономия и чему она учит», «Принципы труда», «Карл Маркс».
От Нижегородской ячейки тов. Лютфулла: Ячейка создалась 9 октября и утверждена местной коммунистической партией (большевиков). Членов 6 человек. Ячейка без средств и работников. Поэтому мы просим съезд от имени ячейки прислать туда ответственного организатора и агитатора.
Мангутов от Большеполянской волостной ячейки Пензенской губ. Инсарского уезда: Насколько ему известно, в Пензе образовано Бюро татарских коммунистов при губернском комитете коммунистов (большевиков). Работа вышеупомянутой ячейки идет хорошо. Желание ячейки: 1) образование, организация секций при ВЦК, о несамостоятельности ЦКм[усульман], 2) представить в распоряжение Пензенского бюро шрифты для издания газет на татарском языке.
От Центрального турецкого комитета социалистов-коммунистов тов. Лютфи. Доклад зафиксирован в протоколе № 3, написанном на мусульманском языке.
О деятельности Казанского комитета делает доклад тов. Юмагулов: Казанский комитет коммунистов (большевиков) мусульман образовался по разделению Казанского мусульманского социалистического комитета на две фракции: фракцию коммунистов (большевиков) и фракцию левых социалистов-революционеров.
Социалистический комитет был образован в марте месяце 1917 г. Вокруг него сгруппировались, главным образом, рабочие. Определенной программы этот комитет не имел, но он шел за большевиками — «Вся власть Советам». До июня месяца 1918 г. шло постепенное развитие комитета, и к этому [времени] он явно разделился на две фракции. В это время была конференция рабочих Поволжья и других губерний, и она приняла проект программы коммунистов (большевиков). В этот момент и образовался Казанский ЦК коммунистов (большевиков) мусульман. До взятия чехами Казани членов было приблизительно до 200 человек. Существует пять реальных комитетов. В настоящий момент зарегистрировано всего около 400 человек. При Казанском комитете имеются четыре комиссии: 1) театрально-клубная, 2) библиотечная, 3) по устройству коммун, 4) агитационно-организационная, которая состоит из ответственных организаторов 5 районов. Открыта также библиотека и организована труппа артистов. Издается газета «Эшче», которая выходит три раза в неделю и расходится в количестве 15 тыс. экземпляров. Во все места, населенные мусульманами, посланы агитаторы и организаторы коммунистических ячеек, которые с каждым днем увеличиваются.
Во время боев под Казанью многие члены комитета занимали ответственные посты как в военных, так и в гражданских организациях.
Партия существует на членские взносы и на доходы с клубов, спектаклей и т.д.
О деятельности Тетюшского комитета докладывает тов. Валишев. 1) Комитет создан 23 октября с.г., 2) состоит из 5 членов под председательством тов. Ахтямова и его секретаря тов. Исмаева, 3) мусульманского населения в уезде 54%, почему при местном Совдепе создан отдел К[омиссариата по] всем мусульманским делам; 5) мобилизация 6-летнего возраста прошла успешно; 6) организован в мусульманских населениях Комитет деревенской бедноты.
За поздним временем заседание объявляется закрытым, а отдельные решения — выслушать на следующем заседании.
Председатель
Секретарь