Письмо А.М. Топчибашева Х. Хас-Мамедову

Transcription

15-I-29

St. Cloud 

Многоуважаемый Халил-бей, 

Все Ваши письма и сообщения получил. Одновременно Вы писали и остальным. Из ответов их Вы знали о ходе дел. Поэтому пока я воздерживался и не отвечал Вам. Впрочем, и отвечать было не очень легко! О чем? Выразить изумление, сожаление, беспокойство, ужас?!. Все происшедшее, все обнаружившееся так было скверно, так ударяло больно по нервам, так разочаровывало, так настраивало угнетающе, что моментами мной овладевал вообще несвойственный мне скептицизм и даже пессимизм в отношении возможности налаживания общей работы среди азерб[айджанских] деятелей… И я оставляю за собой право поговорить с Вами на эту тему в другой раз, дав времени «накопить» еще и еще фактического материала и опыта… Ах, если бы у нас, как у римлян, был форум, на котором современный Цицерон мог изобличать азерб[айджанских] Катилин: «Quousque tandem abutere, Catilina, patientia nostra!»

Письмо Ваше от 6.XII пролило много света на все происшедшее, выяснив во весь рост зарвавшегося «лидера», который все явные недостатки воспитания и образования обволакивал в мистификационные формы митингового и демагогического краснобайства, а в партии и в М[илли] м[еркезе] видел «орудие и ширму для своих эгоистических целей», как Вы правильно характеризуете. А что это за цели и какими путями они достигались — теперь видно всем. В обнаружении этого «качества» — весь смысл и хорошая сторона всего происшедшего. Если хотите, это даже не обнаружение, а прискорбное констатирование во всеуслышание аморального факта, ибо многие и не раз сообщали мне об этом. У меня образовалась даже небольшая обличительная литература, но лишь ваше единение с ним затушевывало наличие этого вопиющего обстоятельства… Я знаю, какой это был чувствительный удар для Вас и Ваших единомышленников. Но повторяю, что и я почувствовал силу этого удара, от души сожалел как это ошельмование, так и внутренние раздоры, поведшие к расколу. Вы знаете мой взгляд на партии вообще у нас, но в них была ценна даже видимость организованности, что могло быть теперь особенно полезным, но, к сожалению, и это оказалось проблематичным, искусственным, не в меру раздутым горе-партийцами. Оставлю пока последних, коим, я полагаю, Ваша группа покажет путь партийной сплоченности на строго моральных началах.

В конце ноября я опять переживал внутренний кризис, как это было перед разрешением дважды вопроса об участии в Н[ациональном] м[еркезе] (март—май 1927 г. и апрель—июнь 1928 г.). Я возобновил прежние аргументации, всегда меня мучавшие. Я мыслил так: раз объединение аз[ербайджанских] деятелей по тем или другим причинам не клеится, имею ли я право подвергать делег[ацию], единств[енную] легальную национ[альную] организацию, опасности, угрожающей ей от участия в образованиях неустойчивого характера, подверженных возможным последствиям случайных обстоятельств (личных, партийных, материальных и иных…), — и не будет ли целесообразнее оставить дел[егацию] всецело при исполнении ее функций по мандату с тем, чтобы она, находясь в постоянном контакте с таким образованием, как М[илли] м[еркез], всячески поддерживала бы этот последний, получая взаимную поддержку. Эту мысль я развивал Вам в одном из писем еще в 1927 г. и, поверьте, тогда и теперь я исходил из стремлений о необходимости сохранить значение и престиж дел[егации], которая в нужный момент сослужит большую службу. Я болею душой, когда вспоминаю истекший двухлетний период бесконечных организационных вопросов, в курс коих была введена делег[ация] и из-за коих на нее сыпались всевозможные удары, атаки, упреки и особенно разные влияния, сеявшие среди состава дел[егации] рознь, умалявшие ее престиж внутри и вовне, отражавшиеся на ее значении, как офиц[иального] органа, и на ее работе. В дальнейшей нашей переписке я еще вернусь к этой теме, когда внутренние наши дела поправятся.

В зависимости от этих дел и находится сейчас общее стремление наше пока сделать все, чтобы сохранить первонач[альный] состав М[илли] м[еркеза] в надежде, что если М[илли] м[еркез] восстановится в прежнем виде, то он получит направление, более подходящее для общего дела и улучшится положение дел[егации]. Я верю в это. Кстати, в одном письме своем Ш.-б. Р[устамбеков] сказал: «Пусть А[ли] М[ардан]-б[ек] верит нам». Именно, веря вам, я дважды подписал соглашение… Лично я продолжаю верить в правоту Вашу, Ш.-б. Р[устамбекова], А[бдул] А[ли]-бека А[мирджанова] и остальных Ваших единомышленников. Все действия и письма мои и других член[ов] дел[егации] объясняются этой верой на улучшение общих наших дел. Вы писали о правильности принятого пути, последний должен вести к такому улучшению, чтобы видна была общая работа, которой, надо сознаться, не было за эти два года…

Особенно отрадно было видеть начинающееся объединение существующих в Ст[амбу]ле групп: в резолюции этого объединения от 14 декабря [19]28 г. очень правильно высказано о том, каким должен быть М[илли] м[еркез]: привлечение представителей остальных активных сил явится залогом налаживания общей работы, в которой должно быть место этим силам. Вся делег[ация] отстаивала этот вопрос в момент последнего соглашения, оставленный на «после», но представители дел[егации] должны были поставить этот вопрос на первом же общем собрании состава М[илли] м[еркеза]. Я уверен, что Вы разделяете мой взгляд о необходимости расширения М[илли] м[еркеза] и о важности состоявшегося объединения трех групп в Ст[амбу]ле. Оглашение резолюции 14 декабря среди азерб[айджанских] нефтепромышл[енников] было встречено с большим энтузиазмом. Необходимо это объединение углубить и укрепить. Оно мне представляется возможной базой для успеха общей работы в будущем даже недалеком…

Проклятый матер[иальный] вопрос продолжает висеть, как дамоклов меч: полож[ение] дел[егации] очень тяжелое, а что думают и что будет в В[арша]ве — неизвестно. Можно опасаться, что там будут против изменений. Поможет ли собрание КНК, трудно сказать. К тому же в личном составе там ожидается большая перемена: оставляет пост H[olow]ko, переведен отсюда советн[иком] пос[ольст]ва, на его место приедет общий знак[омый] Ш[етце]ль. Принимаются меры, но пока сидим без средств… Наш источник (по известной сделке), к несчастью, исчез не вовремя: мы потеряли надежду на получение из этого источника и почти уже решили ликвидировать сделку. Сказать кстати, что и в этой неудаче немалую роль играли наши внутрен[ние] распри, в программу коих, к сожалению, входило стремление во что бы то ни стало дискредитировать дел[егацию] и тем ослабить ее морально и материально!.. Т.е. то, что делается и теперь: «друзья» отпускают средства на общее дело, а «захватчики» забрали все в свои руки, субсидируют тех, кто им нравится, а остальные и в их числе дел[егация] обрекаются буквально на голодовку!.. Между тем, дел[егация] еще 11 ноября обратилась за временной поддержкой! Мы находимся сейчас в положении, какое переживали в 1923–1926 гг., когда я с Дж.-б. Г[аджибейли] несли одни всю работу, не имея никаких средств, и когда Вы писали, что «такое положение дел[егации] должно лежать на совести каждого азерб[айджанца]»…

Лично я, много видевший и перенесший и, кстати припомнить, получивший за это благодарность в виде скандального «увольнения» (?!), готов перенести еще и еще, лишь бы сохранилась в целости делег[ация]. К несчастью, среди нее сейчас идут нелады, или, вернее, — вылились наружу все пагубные последствия интриг и разлагающего влияния тех, кто в ослеплении своем и побуждаемые эгоистическими и демагогическими планами, давно стремились разбить, разрушить дел[егацию] (?!). И в 1927 г. и 1928 г. «послами» из Ст[амбу]ла было немало сделано в этом направлении, дано немало обещаний и проч. Мне не раз приходилось Вам говорить о составе делег[ации], о том, что в образовании этого состава я никакого участия не принимал и что я, во всяком случае, обязан был считаться с постановлением парлам[ента] и прав[ительст]ва. За все эти 10 лет делал все, чтобы удержать всех в лоне дел[егации], несмотря на большие расхождения в мировоззрениях, подготовке, по моральным и иным качествам и т.д. и т.д. Многое из жизни дел[егации] Вам хорошо известно и нет надобности распространяться. Факт тот, что отправка письма от 16/20 декабря вызвало большое неудовольствие М[ир] Яг[уба] и Мам[едзаде], увлекших за собой и нашего секретаря. Все они с тех пор не являются на заседания дел[егации], считают, что я вместе с А. Ш[ейхульисламзаде] и Дж[ейхун] б[еем] этим письмом перешел на сторону Вашей группы и тем нарушил нейтральное положение, которого держалась дел[егация]. Сами же они давно на стороне группы Р.-З. и теперь поддерживаются еще М. Век[иловым], который здесь всячески орудует. Чем все это кончится, трудно сказать. Во всяком случае, злые гении наши, по-видимому, работали не без выгоды для «своего дела», а вершителями всего они хотят делать посторонних, хотя и «друзей» наших, лишь бы побольше обзавестись от них средствами… Перспектива грустная, могущая кончиться печально для всех нас (?!.) Итак, можете не завидовать, что у вас там распри, а вот здесь спокойно: нет, к сожалению… Всего этого хватит еще на такой же двухлетний период, в теч[ение] которого вновь начнем организовываться, переорганизовываться, реорганизовываться: благо большевики сидят прочно, страна все отдаляется духовно и всячески от нас тоже, по-видимому, прочно оседающих в эмиграции (??!!...). Два года тому назад были средства и не было распрей внутри. Теперь как раз наоборот?! При этом получается действительно трагическое положение: люди, не разбирающиеся в средствах и имеющие им свойственное понимание о морали, позволяют себе все, чтобы достигнуть целей: интригуют, злословят, пускают в ход ложь и клевету, а ты как неспособный прибегать к таким приемам, должен молчать и не говорить ничего дурного о твоих компатриотах, предоставляя им полную возможность выезжать на твоем благородстве, патриотизме, благоразумии… Несправедливо, но это именно так?!

В числе распространяемых слухов здесь говорят, между прочим, о примирении обеих групп «Мус[ават]», для чего будто неоднократно Шаф[и]-б. ходил к Р.-З. и что этот последний отверг предложение о мире. Я первый приветствовал бы это, если бы оно помогло нам улучшить общие и личные дела и вз[аимные] отношения. Я упомянул об этом, так как авторы этих слухов далее прибавляют, что если бы не письмо от 16/20 декабря, то примирение обязательно должно было состояться, и что помешало означенное письмо, т.е. помешало большинство дел[егации] во главе со мной, причем это большинство вымещает якобы злобу (против Р.-З. и К^о. Значит, ответственность падает на нас и прежде всего на меня?!.) В этом смысле будет где-то напечатано и уже написано в В[арша]ву, сказано груз[инам] и др. Вот образец линии поведения «героев»… Особенно неприятно такое поведение интеллиг[ентного] человека (М. Век[илова] и др.), ибо в разыгравшихся в Ст[амбу]ле раздорах я вижу борьбу, направленную против азерб[айджанской] интеллигенции, злостно окрещенной в «итиль-гэт» <<убирайся вон>> (?!). Поражение ее есть общее наше поражение и теперь и в будущем… Этого не надо забывать: азерб[айджанская] интеллигенция и количественно и особ[енно] качественно довольно сильная, ее надо поддержать и еще интенсивнее привлечь к общей работе.

Эта работа может и должна базироваться на:

а) сохранении значения и престижа офиц[иальной] делег[ации];

б) образовании единого фронта азерб[айджанской] интеллигенции;

в) привлечении в М[илли] м[еркез] представителей всех аз[ербайджанских] активн[ых] единод[ушных] сил.

В осуществлении как этих, так ряда положений общей работы, ее тактических и иных условий, вновь и сам собой напрашивается вопрос об устройстве азербайд[жанского] съезда. Необходимость последнего сейчас, в связи с происшедшими внутрен[ними] событиями, прямо вопиет о себе: помилуйте, люди, впрягающиеся в общую работу, не видели друг друга 5–10 лет; среди них оказываются лица с демагогическими тенденциями и диктаторскими замашками, стремящиеся подчинить себе все партии, группы и отдельн[ых] деятелей и захватить в свои руки все средства, и т.д. и т.п. Так пусть же все вместе обсудят общее положение, пусть знают, кто и что мешает работать и М[илли] м[еркезу] и делег[ации], пусть выработают общий план действий, распределение этих последних, установление контроля и отчетности и т.д. Правда, при условиях переживаемой действительности созыв съезда дело трудное, но надо стремиться к его осуществлению и поставить его на первую очередь.

Этот и остальные вопросы я разовью в дальнейшей переписке. Настоящее письмо пишу от себя Вам, ознакомьте с ним Ш.-б. Р[устамбекова], А. А.-б. А[мирджанова] и кого найдете возможным. Всем им мой привет. Извиняюсь, что пока лишен возможности писать статьи для журнала. Шлю Вам и семье Вашей глубокий привет.

А.М. Топч. 

P.S. Если у Вас сохранился мой проект («Лига освоб[ождения] Аз[ербайджана]»), то просил бы вновь ознакомиться с ним, сделать кажущиеся Вам нужные замеч[ания], помет[ки] и дополн[ения] и прислать мне. Если эти измен[ения] и пр. будут сделаны коллективно, то это будет еще лучше.