Письмо А.М. Топчибашева Х. Хас-Мамедову

Transcription

26.VIII.29

St. Cloud 

Дорогой Халил бей, 

Начну с извинения за долгое молчание, объяснимое разными обстоятельствами, о коих сейчас не буду говорить подробно, отметив лишь безутешное горе, причиненное смертью незабвенной Ханифы хан[ум], делающиеся все более тяжелыми условия моей жизни в отношениях материальном и состояния моего здоровья и самочувствия. Конечно, все происходящее здесь и в Ст[амбу]ле немало отягчает положение, хотя Вы очень преувеличиваете внутренние разногласия дел[егации], поддерживаемые, повторяю, всецело «коллегами» из того же Ст[амбу]ла. Сейчас пока оставляю это в стороне, равно не касаюсь и разных слухов, коим Вы сами не верите и кои на самом деле не имели места, начиная будто от истребования отчета и кончая «эгоизмом» (какая наглая ложь!..). Факт тот, что дел[егация] остается на месте, продолжает свою работу и лично злобная оппозиция двух самых неактивных лиц не в состоянии приостановить ее действий… Не отрицаю ненормальности положения, но принятые шаги не имели успеха, так как оппозиция воодушевляется Р.-З. и К^о, могущей якобы образовать другую дел[егацию], другой такой же орган!! Этим «патриотам», сидящим на чужих злотых, все представляется после одержанных «побед» уже возможным, легким… Но все такие попытки встретят сильный отпор со стороны офиц[иальной] дел[егации], законное большинство которой не потерпит умаления дел[егации], как таковой. Не касаюсь также и Вашей «пассивности», хотя она ведет к тому, например, что за такой пассивностью другие укрывают «активное» Ваше согласие и участие в «единогласно» проведенном постановлении 4-х по поводу моего вступления в отправление обязанностей председ[ателя] после болезни… Не буду, естественно, говорить и о слухах, кои идут из Ст[амбу]ла и кои сочинены, быть может, при содействии «известных» на этот счет здешних «авторов», в целях убедить меня, что Вы сейчас против меня, и т.п. галиматья. Всем таким «целевым» слухам — грош цена. И долголетняя дружба и работа не может поддаться на удочки злонамеренных людей…

Я хочу говорить с Вами сейчас лишь по поводу того мотивированного заявления — письма от 21.VIII, которое отправлено дел[егации] за подписями на Ваше имя для представления в Нац[иональном] ц[ентре]. После Вашего последнего письма и после сообщения Аб[дул]-А[ли] б. о том, что он решил уйти из ц[ентра], и такого же решения А. Ш[ейхульисламзаде] мы остановились на необходимости послать сначала в ц[ентр] вышеозначенное мотивиров[анное] письмо, в котором констатирован ряд фактов и явлений, как результат «деятельности патриотов», добившихся развала ц[ентра] и одновременно дел[егации]. Основанием к отмеченным фактам и явлениям служили переписка здешних членов ц[ентра] со Ст[амбу]лом, письма Ваши Аб[дул]-А[ли] и др., без каких-либо, конечно, указаний на лиц. Нам казалось, что такое выступление своевременно, чтобы поднять завесу, за которой плетется общая, в смысле обхвата всех, нить интриг, демагогии, злословий, ведущих к бесшабашному разрушению. При этом мы имели в виду также дать в руки Ваши и Ваших единомышленников там козырь ссылаться на приведенные факты и мотивы и там получить основание выйти из нынешнего неестественного Вашего положения. Возможны, конечно, некоторые упущения, недомолвки и пр., но не по нашей вине, так как, к сожалению, особенно за последние месяцы мы редко информировались о вз[аимо]отнош[ениях] там, о шагах и планах, слыша лишь о «пассивности», о выжидательности, но — чего и как — мы не осведомлялись. Менее всего знали о положении Нац[ионального] ц[ентра], чувствуя (я и А. Ш[ейхульисламзаде]), что ц[ентр] не только приостановился, но и почти перестал существовать, как таковой. К тому же с Р.-З. и др. переписывался М. Мехт[иев], который, конечно, не мог представлять дел[егацию] в ц[ентре], как настроенный против дел[егации]. С другой стороны, организации соседей (груз[ин] и гор[цев]), желающие работать с дел[егацией] (с большинством), ставили нам вопросы о ц[ентре], КНК, вз[аимо]отнош[ениях] с В[арша]вой и др., на кои мы не могли давать определенных ответов. Все это побуждало нас к такому письму. Однако в нем не преследуем никаких агрессивных целей никого ни устранить, ни заменить, ни добить не желаем и не можем желать. Единственная цель — это сказать то, что помешало общему делу, и затем, выставив ряд положений, могущих помочь общему делу, совместными силами исправить ошибки и вновь впрячься в общую работу. Все отмечаемое нами, все замечания и указания надо рассматривать и анализировать именно с этой точки зрения, единственно, по-нашему, правильной в оценке действий групп и отдельных лиц, касающихся общеазерб[айджанского] дела. Применительно к этому последнему и к его интересам мы приводим проявленные факты, избегая касаться групп и лиц по существу их деятельности, как таковых: мы имели в виду их деятельность лишь в применении к Нац[иональному] ц[ентру]. Причем по поводу многих обстоятельств мы имели в виду и высказанные Вами мнения, разделявшиеся нами. Если последствием такого правильно понятого нашего выступления будет действительное исправление ошибок и установление верного пути дальнейшего общ[его] дела, то мы останемся тому рады, как уверены и Вы, всегда ратовавшие за общие интересы. Это мотивиров[анное] заявл[ение]-письмо отправлено к Дж. б. Г[аджибей]ли в Бурбуль, куда он повез больного сына лечиться, оттуда он отправит по Вашему адресу заказным. В мален[еньком] препроводит[ельном] письме я объясняю, почему беспокою Вас, ссылаясь на соображения предыдущих сообщений дел[егации] в связи с арестом и обыском?.. От Вас зависит ознакомить с его содержанием и других, кроме членов ц[ентра]. Не могу здесь не выразить свою печаль по поводу того, что Муст[афа] В[екилов] во всей этой истории оказался не с Вами. Если бы он проехал через Пар[иж], я бы предложил ему опомниться и, забыв прошлое, стать на сторону азерб[айджанской] интеллигенции, защищать эту последнюю от ударов и притом чувствительных со стороны грубых людей, позволяющих себе в такой момент шельмовать нас всех… Скажите это ему Вы, как старший по возрасту… Вот пока все, о чем я хотел с Вами поговорить заочно.

Не могу не закончить ссылкой на выраженные Вами и Вашей семьей соболезнования по случаю смерти светлой памяти Ханифы хан[ум]. Сочувствие Ваше нашему общему горю глубоко тронуло Пери хан[ум], меня и всю мою семью, коим я счел долгом прочесть Ваши проникновенные строки, посвященные памяти покойной «женщины-патриотки, жертвенно отдавшей в течение долгих лет жизнь свою на служение родному народу и родине». Поистине верная и справедливая оценка, достойная пера интеллигентного человека! Эти строки Ваши войдут в серию материалов и отзывов, собираемых мной о покойной, чтобы написать подробное ее жизнеописание, как это мной сделано в отношении незабвенного Гасан-бека Зардаби. К сожалению, не все наши умеют воздавать должное памяти умерших наших деятелей, каковое уменье является лучшим мерилом культурности народа... От жены, всей моей семьи и лично от себя приношу жене Вашей и Вам глубокие чувства большой признательности за столь родственное отношение к понесенной нами, как и всеми азери, тяжкой и невознаградимой потери в лице вечной памяти Ханифы хан[ум].

Примите и передайте Вашей семье сердечный привет от меня и моих. Шлю привет Аб[дул]-А[ли] б[ею], Ш[афи] б[ею] и др. Желаю Вам от души полного здоровья и всякого благополучия.

Всегда Вас глубоко уважающий А.М. Топчибаши