Протокол утреннего заседания II Всероссийского съезда мусульманских коммунистических организаций народов Востока

Transcription

<<l.104>>

Председатель: Заседание 2-го съезда коммунистов народов Востока объявляю открытым. Заключительное слово предоставляется тов. Саид-Галиеву.

Саид-Галиев: Товарищи, прежде чем дать свое заключительное слово по вопросу о Татаро-Башкирской республике, я должен ответить на те возражения, которые были со стороны ораторов, критиковавших то или другое место моего содоклада. Из всех возражавших по голосу, по тону своему, очень ярко выступил тов. Ф[ирдуси]. Но  смысла в его возражениях решительно ничего не было, но тем не менее я должен ему здесь ответить.

Первым долгом он обвиняет в одном месте меня в меньшевистских взглядах. Товарищи, первое слово я услышал от тов. Султан-Галиева о том, что мой взгляд в некотором месте является меньшевистским, именно в том, что я боюсь нашего малосилия, что я боюсь создания этой республики, потому что у нас не хватит сил. Тов. Султан-Галиев говорит, что и меньшевики говорили перед Октябрьской революцией, что пролетариат бессилен, что он безграмотен, что он не сумеет сделать то, что вы хотите сделать, большевики. Я отвечу на это, что тов. Султан-Галиев немного перепутал. Меньшевики говорили это тогда, когда у власти стояла буржуазия, я же говорю тогда, когда у власти стоит пролетариат. (Голос: Правильно.) И поэтому такое утверждение тов. Султан-Галиева в корне является неправильным. Понравилась эта, верно, республика тов. Ф[ирдуси], и он, как попугай, повторяет. То же он мне повторил, что я говорил, что мы превратимся в чиновников и т.д.

Как же тов. Ленин? Но, товарищи, мы от тов. Ленина очень далеки. Тов. Ленин — вдохновитель всемирной революции. Тов. Ленин — председатель Совнаркома, и для того, чтобы, товарищи, делать то, что он делает, нужно быть Лениным. Он работает и там и тут, и в то же время успевает перечитывать все иностранные и свои газеты и успевает все это раскритиковать, успевает перечитывать последнейшие брошюры своих противников и сторонников и ответить на них. Вы посмотрите последние его работы, «Государство и революция» перед самым Октябрьским переворотом, посмотрите брошюру «Великий

  <<l.105>>

почин» и др., посмотрите брошюру «Ренегат Каутский», где он критикует Каутского. Для этой работы надо быть Лениным. Я не знаю, когда он спит, когда ест, и поэтому сравнивать, что мы можем превратиться в чиновников, а тов. Ленин не превратился. Да, тов. Ленин не превратился.

Затем, тов. Фи[рдуси] говорит о букете. Да, я говорю, что Интернационал представляет собою букет из различных цветов с различными запахами, с различными формами величины и окраски. Затем, он не может допустить той мысли, что татаро-башкирский пролетариат не сумеет представить из себя один цветок этого букета. Но, создавая Татаро-Башкирскую республику, нам нужно здесь еще одно сказать. Здесь говорили, что к этому вопросу я подхожу в виде Махно, но это, товарищи, совсем несовместимо. Махно кричит: долой коммунистов, да здравствуют Советы. Правда, он так кричал, а я кричу: долой республику, да здравствует партийная работа. Он извращает, передергивает, но это нехорошо. Я говорил, товарищи, что республика займет всех наших товарищей в административном аппарате и от этого пострадает партийная работа, но следует ли понимать смысл этих слов в том, что мы поэтому решительно должны отказаться от республики? Есть причины, которые нас заставят согласиться с этой республикой, но тов. Фи[рдуси] нужно было во что бы то ни стало подчеркнуть, что я бросаю лозунги Махно.

Тов. Фи[рдуси] неправильно понял слово «идеал». Он говорил, Саид-Галиеву нужен какой-то идеал. Да, товарищи, нужен, не только Саид-Галиеву, но всем коммунистам нужен идеал, и идеалом этим, по моему мнению, является не то государство, которое он создает. По моему мнению, идеал на свете — это без всяких республик. Ничего нет. Товарищи, он понимает Интернационал иначе. Позвольте мне поэтому прочесть одноминутную лекцию по идеалу коммунизма. Государство как таковое является аппаратом в руках тех, кто стоит у власти, того класса, который будет подавлять этим аппаратом противоположные классы, требующие своих прав или посягающие на эту власть. До Октябрьского переворота, до Февральской революции стояла монархия, и фактически управлял капитал.

  <<l.106>>

 До Октябрьского переворота стоял Керенский и фактически также управлял капитал. Следовательно, все было в руках эксплуататоров, и государство являлось аппаратом, при помощи которого подавлялись всякие попытки восстания, всякие попытки требования своих прав пролетариатом. После Октябрьского переворота аппарат этот переходит в руки пролетариата, в руки эксплуатируемого класса, и этот класс, имея в своих руках этот аппарат, подавляет тот класс, который до этого времени его эксплуатировал, подавляет тот класс, который хочет вернуть прошлое. Я должен добавить, что для нас, коммунистов, государство не идеал, государство — это есть тот аппарат, при помощи которого мы будем давить всех наших врагов, когда же мы уничтожим их, этот аппарат будет излишен. Он сам по себе заснет, сам по себе состарится, умрет, он не будет нужен.

И вот теперь нужно различить тов. Фи[рдуси], что мы, создавая республику, то же самое небольшое перемещение делаем, мы на этом же пути стоим. Ведь мы ничего нового не вносим в государственное дело, т.е. в этой республике мы не берем власть из рук буржуазии, а провозглашая это, мы совместно с русским пролетариатом переменяем только имя, клочки нескольких губерний соединяем в одну область, вешаем вывеску и говорим — это есть Татаро-Башкирская республика. Власть же как таковая будет в руках тех, которые стояли до сих пор, а до сих пор стоят представители, как русские, так и татаро-башкиры, чуваши и другие национальности. Пролетариат, тов. Фи[рдуси], стоит у власти. Тов. Султан-Галиев стоит у власти и тов. Саид-Галиев и другие стоят у власти, и поэтому он лишний раз доказал, что он, возражая мне, несмотря на то, что он прошел юридический факультет, сам доказал свою нелогичность или полнейшее малое знакомство с коммунизмом.

Здесь говорилось, цитируя мои слова, шаг назад, шаг вперед. Да, товарищи, это когда мы переходим из буржуазного строя к федерации. Вот, например, когда Вильгельм в целях империалистических объединил 39 или 40, не знаю, королевств, чтобы можно было ими легче управлять. Если там эти королевства расширились бы по своим местам, называя себя свободными федерациями, свободным союзом между ними, если бы это произошло, то ведь не каждая федерация захотела бы подчиниться тем империалистическим требованиям, которые выставлял Вильгельм, и они бы могли отстаивать свои права с оружием в руках. По отношению к развитию революции

  <<l.107>>

 это является шагом вперед. Так смотрит Карл Маркс, так смотрит Энгельс, так смотрит тов. Ленин. Но федерация уже тогда, когда власть находится в руках пролетариата, эта федерация шаг назад. И вы хоть какое угодно доказательство приведете, все равно это будет шаг назад, и поэтому я взял слово для того, чтобы выступить вторым содокладчиком только тогда, когда уже говорил или уже почти половину всего времени говорил тов. Брундуков, т.е. второй содокладчик.

Я выступил потому, что этот вопрос был освещен односторонне, и подход к этому вопросу, в особенности тов. Брундукова, был слишком легковесен, слишком они на это смотрели легко, очень мало над ним задумывались, поэтому я был вынужден выступить и по возможности осветить отрицательные стороны его. Теперь вы уже знаете, товарищи, откуда является такой лозунг, где его первый источник. Об этом говорилось и оратором и докладчиками, значит, этот лозунг так или иначе был впитан в массу. Я хочу еще раз повторить, что в этом деле и я был грешен, в критический момент мы говорили определенно об этой Татаро-Башкирской республике, говорили мы все, когда агитировали по деревням, и говорили, когда собирали армию: вот вы будете защищать свободу революции вообще и в частности ваше отечество, Татаро-Башкирскую республику, которую вам дала Советская власть и которую вам не дала никакая иная власть.

Центр то же самое делал, наша партия дает полное самоопределение всем угнетенным национальностям. Ведь это, товарищи, что такое? Бросая этот лозунг, что мы бросаем? Во-первых, вырываем пролетариат из рук буржуазии, во-вторых, параллельно стараемся объединять пролетариат, и в каком смысле объединять — в смысле духовном, идейном и в самых главных отраслях — экономических вопросах, как уже говорил здесь тов. Диманштейн — в железнодорожном и других вопросах. Ведь если бы эту ступеньку можно было так или иначе изжить, то конечная наша цель, безусловно, ясна, что пролетариат без всякой диктовки сверху, по диктованию лишь самой жизни, самого развития хода революции возьмет в свои руки все то, что ему нужно. Вот ведь сейчас в области просвещения, в области военной, хозяйственной, ведь не могут они сами все это еще делать только потому, что это

  <<l.108>>

является переходным периодом от капитализма к социализму, и в этот переходный период там, где должен был сидеть инженер, иной раз сидит портной, и там, где бы должен бы сидеть портной, сидит инженер. Это не в буржуазном смысле, это в буквальном смысле, это в практическом смысле, и если вот здесь были возгласы о том, что просвещение находится в руках тех людей, которые при всем их желании не смогут представить себе тот быт, который имеет тот или иной народ, все своеобразные требования, которые выставляются теми или иными народностями, поэтому нужно взять эти отрасли в руки тех людей, которые близко стоят, близко знакомые с этими требованиями, я говорю, этот переходный момент таков — создадим ли мы республику, не создадим — безразлично. В конечном счете все равно и просвещение и другие отрасли перейдут непосредственно в руки тех людей, которые на данной территории живут. Допустим, например, Мамадышский уезд или какой-нибудь другой уезд Казанской губ. Если там не хватает представителей той национальности, которая составляет большинство, не хватает, потому что у нас вообще людей не хватает, тогда же когда аппарат власти не будет нужен, когда не нужно будет никакой диктовки, тогда сами по себе отпадут те разногласия, те противоречия, которые мы наблюдаем сейчас и без которых революция не может обойтись.

Итак, товарищи, как я уже говорил, бросая этот лозунг, буржуазия хорошо знала и, бросая этот лозунг, мы тоже хорошо знали, что буржуазия бросала его в своих целях, мы — в своих, и теперь мне представляется ясным, что отрицательное решение этого вопроса вызовет на местах нежелательные явления, и для буржуазии явится, безусловно, крепким и могучим орудием та агитация, которую они поведут. Они поведут так: вот, мол, тов. Султан-Галиев в своем докладике подчеркнул два-три раза это место. Они будут говорить: вот, мол, вам Советская власть давала вам республику тогда, когда Колчак подходил, т.е., когда вообще Советская власть была в опасном положении, но тогда, когда Колчак разбит и бежит в Иркутск, тогда, когда Деникин уже не успевает унести свои пятки, тогда, когда Юденича гонят к эстонской границе, когда в Англии выносят два с половиной миллиона рабочих тред-юнионистов резолюцию о прекращении вмешательства в русские дела, когда британская с.д. партия примкнула к

  <<l.109>>

 III Интернационалу, когда нам ясно представляется полнейший развал, прогрессирующий развал международного империализма и час от часу усиливается пролетариат и углубляется и расширяется революция, в этот момент вам республику отказали. Значит, вас обманули. Вот, товарищи, то могучее орудие, которым воспользуется буржуазия.

Как я уже говорил, создавая эту республику, мы делаем шаг назад сознательно, и поэтому мы должны с усиленным напряжением всех наших сил, удесятеряя все наши силы во что бы то ни стало, сделать два шага вперед. Это — наш долг перед революцией, это — наш долг перед коммунистической партией, это — наш долг перед татаро-башкирским пролетариатом, это — наш долг перед Востоком и, наконец, перед самими собою. Это нужно ясно понимать, товарищи. Все, что я здесь говорил, те отрицательные стороны, это не потому, что я был противником, а только потому, что меня один товарищ, не знаю, как выразиться, вообще поставил в недоумение то, как относились защитники этой республики. Ни один защитник этой идеи не проявил отрицательных сторон, поэтому я констатирую такой пристрастный подход, если можно так выразиться. К этому вопросу нужен подход со всех сторон, и тогда только он будет крепок. Из двух зол выбирается меньшее. Если зло вообще власть, какая бы то ни была, то власть монархическая является большим злом, а учредилка меньшим, и конечно, выбирают учредилку, но когда можно еще меньшее зло взять, выбирают Советскую власть и т.д. и т.д. Но придет время, когда вообще не будет власти.

Теперь мы стоим перед проблемой такого характера: республика или не республика, изжить всеми общими усилиями, уничтожить эту идею или ее изжить на практике. И вот взвешивая все за и против, мы и выбираем. Здесь уже говорилось много отрицательных и положительных сторон. Товарищи, большим злом является отрицание этой республики, меньшим злом — положительные стороны. Значит, мы логически приходим к тому выводу, что нам приходится выбирать меньшее зло. Я не буду повторяться, только скажу, что мы, подходя к этому вопросу сознательно, учитывая все отрицательные и положительные стороны, всеми силами боремся изжить на практике этот вопрос, всеми силами боремся

  <<l.110>>

оправдать то, что от нас ожидает и революция, и коммунистическая партия, и татаро-башкирский пролетариат, и Восток. В конечном счете, мы должны эту территорию превратить в очаг, в кипящий котел, превратить в источник, откуда бы полились коммунистические идеи на Восток. Мы должны, удесятеряя силы, бросить их на эту работу и выйти победителями. Больше я ничего не могу сказать.

Брундуков: Товарищи, когда тут критиковали, они подходили односторонне, они говорили, что нет достаточно материалов, нет достаточно таких рельефных доказательств, нет, мол, здесь количества десятин земли этой территории, нет того, нет другого. Я говорю, товарищи, это было бы смешно, если бы мы здесь разложили карты и как буржуазные кадеты сидели над этими картами и доказывали, что наша республика ничуть не хуже такого-то государства. Наша республика имеет столько-то десятин леса, земли, столько-то воды. Конечно, это было бы смешно, и я, когда показывал те карты, я взял их прямо из сердца, а некоторые товарищи даже просили, чтобы все стены были украшены картами и статистическими сведениями. Нет, товарищи, такие принципиальные вопросы так решают только кадеты. Я же совершенно удовлетворен теми прениями, которые проводились здесь. Именно вопрос расширялся чисто с партийной точки зрения, именно к вопросу все товарищи подходили со всех сторон. Мне остается ответить некоторым товарищам, которым не могли ответить остальные, и свое заключение.

Я первым отвечу тов. Садрееву. Между прочим, его слова ужасно характерны. В выброшенных им словах выражена мысль и, как я уловил, она развивалась всеми остальными товарищами из противоположной группы. Он главным образом подчеркивал три обстоятельства. Первое — он боялся того, что у власти во главе аппарата станет Иван. Вот с нашей точки зрения совершенно неправильный подход. Когда мы защищали эту республику, нам и в голову не приходило, что именно своих сил будет достаточно. Как уже отмечено было товарищами, мы Иванов, Василиев и т.д. не боимся. Мы именно стремимся не к автономности, не к отделению, а именно к более тесному сплочению с русскими коммунистами и с русским пролетариатом, и мы, наверное, будем просить, чтобы этих Иванов,

  <<l.111>>

Василиев и т.д. было побольше, но Иванов честных, Василиев честных. Мы не боимся Иванов, это — совершенно шовинистический подход к этому вопросу. Мы будем работать рука об руку с ними и, безусловно, мы уверены, если русский пролетариат, если русские товарищи коммунисты нас не поддержат именно в этом, мы сделаем два шага назад. Но мы глубоко уверены, что они помогут, они поддержат нас. Подход с этой стороны тов. Садреева не выдерживает никакой критики.

Потом, меня удивило то обстоятельство, что товарищи задавали докладчикам такие ужасно пустячные вопросы, и никому в голову не пришло задавать вопрос: А как вы полагаете внутреннее устройство этой республики? Вот этот вопрос никем не был задан, а у нас был проект, и это достаточно осветило бы вопрос и прений, наверное, больше не нужно бы было. Но мы не нашли нужным это представить, потому что все кричали, что это не касается организационного вопроса, который не стоит на повестке дня. Мы говорили, мы не отделяемся, нам не нужна автономия, мы будем федеративной частью общей федерации, и мы не претендуем на захват таких аппаратов, как Совнархоз и железные дороги, почту, телеграф, транспорт и т.д. Как уже тов. Эфендиев указал на постановление Центрального всероссийского комитета, это у нас имелось в виду. Главным образом, мы стремимся к таким аппаратам государственной власти, которые имеют культурное значение, социальное значение.

Потом, тов. Садреев указал, что отделение вызовет драку между защитниками революции, между красноармейцами-татарами и татаро-башкирцами, входящими в состав республики и не входящими. Я думаю, это никакой критики не заслуживает. Если красноармейцы сейчас в настоящее время рука об руку, зная тяжелое положение своих семейств, сидят в окопах и рука об руку идут на врага, спрашивается, что их заставит ссориться и открыть новую гражданскую братоубийственную войну. Я даже не могу отрицательно это объяснить, потому что этот факт никакого внимания не заслуживает, нет, я просто советую тов. Садрееву плохим снам не верить. Дурной пример заразителен. Не верить просто снам, а быть только практическим человеком.

Затем, мне хочется ответить еще тов. Нариманову, которому никто не мог дать ответа. Он пугал каким-то германским призраком — пангерманизмом и панисламизмом. Но как уже выяснилось — это просто недоразумение, а это недоразумение тов. Нариманов принимает за действительность.

  <<l.112>>

Он говорит: там за Волгой этот призрак ходит, бродит. Я же скажу: призрака этого нет и не было. Этот призрак, может быть, появился после проникновения туда таких вождей народа, которых вы посылали, которые встречали почет, но я скажу, какую цену они нашли там среди татарского пролетариата. Посланные вами люди устраивали митинги и лекции. Был гражданский митинг в казанском цирке, но уверяю вас коммунистическим словом — ни один пролетарий, ни один красноармеец, ни один рабочий туда не пошел. Этот митинг в цирке был полон спекулянтами, муллами и крупной и мелкой буржуазией. Ни одного рабочего там не было, и они действительно там развивали панисламическую идею, и они сели в калошу, когда мы официально заявили, что мы вас поддержим в вашей борьбе, в вашем стремлении к свержению английского капитализма, но знайте, что наши пути не одинаковы, и мы свергнем вас тогда, когда в вас уже не будет необходимости. И вот они уже на рабочем митинге на Алафузовском заводе пели совсем другое, и все-таки они должны были на другой день убраться восвояси. Рабочие и крестьяне никакого внимания не обращали на них. Они ходили по гостям — к муллам, к буржуазии, и мы считаем крупнейшим недоразумением, и эти недоразумения как никогда затемняют физиономию невинного татаро-башкирского пролетариата, и мы категорически вам заявляем, чтобы такие господа к нам не посылались.

Это недоразумение есть такое же, как вчерашнее недоразумение РОСТА, где сообщается, что конференция коммунистов мусульман единогласно вынесла резолюцию о необходимости расширения функций восточного отдела Наркоминдела. Я заявляю: этот вопрос у нас совершенно не рассматривался и к этому отделу отдельные товарищи относились отрицательно, потому что мы не чувствуем не только непосредственной близости этого отдела, но даже непосредственной отдаленности никогда не чувствовали и, наверное, никогда не будем чувствовать. Это все, товарищи, недоразумение.

Потом, товарищи, действительно, кажется, им не было дано удовлетворения в том отношении, каково отношение тех мелких народностей, которые населяют эту территорию. Я, товарищи, не могу сказать про низы, но отношение партийных товарищей, отношение советских работников, отношение этого народа и низов поверхностное, потому что подобного опроса мы не делали, что выясняется

  <<l.113>>

 из письма, которое я только третьего дня получил. Там сообщается, между прочим, что оставшиеся в Казани товарищи коммунисты собираются созвать совещание представителей мелких народностей нерусского и нетатарского языка и, как уже выяснилось на предварительном совещании, они все смотрят положительно на это.

Потом, товарищи, еще есть, кроме недоразумения — призрака панисламизма, еще и другое недоразумение — это именно компания Карла Грасиса. Удивительный сейчас выясняется факт. Как вам известно, тов. Грасис есть ярый противник создания Татаро-Башкирской республики и был и остался им, но дело в следующем: когда в Казани между партийными товарищами стали распространять слухи о необходимости создания Татаро-Башкирской республики, это[т] Грасис звонит по телефону и приглашает тов. Урманчеева и меня к себе на стакан чаю и вообще поговорить о «республиках», как он выражается. Я отлично знал, кто такой тов. Грасис, и по этому вопросу категорически отказался, но тов. Урманчеев есть в некотором роде ему товарищ, приятель, друг. Он пошел, и выяснилось, что Грасис дает клятву поддержать всеми фибрами своей души Татарскую республику. Как прикажете понять — не Татаро-Башкирскую, а Татарскую? Вот это понимается нами так: как печально бы ни было, но тов. Грасис и многие другие товарищи боятся именно призрака панисламизма, которого не боится тов. Нариманов. Они обвиняют нас не в том, что мы республиканцы, они подозревают нас, что мы стремимся к конфедерации республик восточных народов, т.е. к панисламизму. Вот, товарищи, опасение Грасиса. Мы ему дали почувствовать, что мы со всяким панисламизмом в лице Баракатуллы и других будем бороться, и в то же время будем бороться с теми, которые будут препятствовать созданию, если это заблагорассудится товарищам коммунистам и татаро-башкирскому пролетариату, созданию Татаро-Башкирской республики. Вот, товарищи, поведение Грасиса, и я говорю: все это есть недоразумение, которое легко уладить.

Я удивляюсь тов. Ибрагимову, который не находил здесь данных для создания этой республики. Я бы спросил, какие данные ему нужны? И с каких данных мы начнем? Этнографические есть, территориальные есть. Земля ему понадобится —

  <<l.114>>

есть, вода — есть, леса — есть. А вот, понимаете, поголовного опроса населения нет. Я бы задал тов. Ибрагимову вопрос: когда вы создавали в Туркестане республику, неужели вы успели сделать в кратчайший срок поголовный опрос всех сартов-магометан и не магометан? Ясное дело, нет. И вот совершенно неправильное понимание. Если мы вынесем резолюцию о создании такой республики, это не значит, что с завтрашнего дня. Пролетариат молчит. Нет, товарищи, мы решающую роль решать не можем, это чисто не партийный вопрос, который связан с желудком и с личным «я» пролетариата, от которого мы говорим. Окончательно утвердить это Положение может только пролетариат, который населяет эту территорию, т.е. Советы означенной области. Мы говорим: это постепенное первоначальное определение до создания съезда Советов. Может, это будет заключаться в ревкоме, в военном комиссариате и комиссариате просвещения или временно в виде отделов этого ревкома, потому что больше никаких органов мы создавать до съезда Советов едва ли можем, и мы должны взять все командование в свои руки до съезда Советов. Нам придется заняться черной работой перекройки земли, переговорами с советскими учреждениями на территории. Вот какая первоначальная работа, и не нужно бояться, что мы с завтрашнего дня примем верховное командование на себя на остальной территории. Это совершенно неправильный подход.

Затем, я не хочу оставить без ответа смелого тов. Мурсалимова. Он напрасно берет смелость заявить, что 1-я Татарская бригада, 2-я Татарская бригада и часть Самарского гарнизона абсолютные противники создания такой республики. Я бы сказал тов. Мурсалимову, когда о чем-нибудь заявляешь, нужно иметь фактические данные. Я заявляю, наверное, память тов. Мурсалимову изменила. Когда полтора месяца назад мы устроили митинг для красноармейцев-татар, сгруппированных в одном из батальонов Самарского гарнизона, и когда мы говорили об освобождении Востока и воссоздании самостоятельных республик для этих народов, какими овациями нас провожали товарищи красноармейцы. Совершенно тов.  Нариманов <<правильно: Мурсалимов>> не знает мнения 1-й бригады и не может знать, потому

  <<l.115>>

что никакой близости и никакой связи он с 1-й бригадой не имеет. Может подтвердить это комиссар бригады. Мы строго-настрого защитникам революции — мусульманским частям запретили заниматься такими вопросами, которые разжигают страсти шовинизма и национализма. У нас в войсковых частях нет места таким спорам, как создание государства или несоздание. У нас там говорится только об одном, как скорее победить Деникина, как скорее победить Колчака. Это я заявляю официально. Мнение бригады мы не знаем, но судя по настроению тех работников, которые стоят во главе этого дела, безусловно, они склонны примкнуть к той группе, которая вот здесь имеется. Возражений не было. Здесь все говорили за.

Может быть, это действительно так странно, как показалось тов. Саид-Галиеву, но никто не приводил никаких данных и против почти никто не говорил. И ужасно характерно то обстоятельство, что главным образом брали слово за и уверенно говорили те товарищи, почти поголовно, которые входят в означенную территорию, и главным противниками являлись те товарищи, которые в эту территорию не входят. Это характерная часть наших прений, которые заслуживает подчеркивания жирным шрифтом. Немного отличалось от других возражений возражение тов. Шамигулова. Я слушал его очень внимательно и чуть-чуть, знаете ли, не увлекся его словами, но когда он представил на стол свою резолюцию, которую вынесли там, я уже не знал, как поступить, как относиться к тов. Шамигулову. И он мог заявить, что мнение конференции не мое мнение. Но, я знаю, тов. Шамигулов шутить не любит, он там руководящую роль играет, с его голосом там считаются, и если он допустил там такую резолюцию, где не только не опровергается идея создания какой бы то ни было республики, а наоборот, ярко защищаются интересы Малой Башкирии в противовес остальных республик и коммунисты малых народов, еще не осадившись некоторым образом в сильной республике, выносят необходимость недоверия к коммунистам-татарам, я отказываюсь понимать.

Я заявляю, это возражение тов. Шамигулова не есть возражение и наша ошибка, как многие товарищи говорили, в том, что мы заблаговременно в печати не могли осветить Положения. Мы уверены, что если бы заблаговременно печать огласила бы, что Малая Башкирия остается в целости и

  <<l.116>>

сохранности, что никто не посягает на ее автономность, безусловно, башкирские делегаты, в этом я глубоко уверен, в большинстве своем голосовали бы за республику. Но каких бы то ни было коренных возражений, товарищи, не было, и я вижу, что этот вопрос пройдет в положительном смысле. Но это, товарищи, нас не утешает. Нам необходимо, кроме принципиального проведения этого вопроса, сплочение всех партийных товарищей, дабы, как тов. Саид-Галиев говорил, мы бы эту республику, которая занимает центральное положение в очаге мировой революции, могли сделать кипящим котлом идей призраков коммунизма для всех народов Востока, и мы, партийные силы, должны сплотиться так, чтобы никто не смел кричать или выставлять как первый лозунг татаро-башкирского пролетариата — да здравствует Татаро-Башкирская республика, но чтобы мы всюду и везде кричали — да здравствует мировая республика.

Фахрутдинов: Тов. Брундуков коснулся 1-й Татарской бригады, я считаю долгом сказать, что 1-я Татарская бригада к какой бы то ни было республике не имеет никакого отношения. Но это не является последствием какого бы то ни было разъяснения, а можно только мотивировать именно этой мыслью, что это бригада военная. Ни когда это было до сего времени, ни в данное время я не знаю, что будет с этой бригадой впереди, потому что во главе этой бригады стою не я, а тов. Белоусов, который, отправляясь из Казани в эту бригаду, остановившись в Ор[енбурге], на первом митинге выступив, сказал, что создается у нас республика, и я не уверен, что тов. Белоусов, прибыв в бригаду, не начал культивировать эту мысль о создании Татаро-Башкирской республики.

Председатель: Я тут не вижу практической справки, когда человек просто не уверен.

Султан-Галиев: Товарищи, я со стороны тех товарищей, которые выступили контрдокладчиками или не контрдокладчиками, а просто противниками создания в настоящий момент Татаро-Башкирской Советской республики, не усмотрел ни одного серьезного возражения. Начнем с того возражения, которое некоторые товарищи находили самым серьезным, именно возражение тов. Саид-Галиева. Я должен сказать, что после заключительных слов тов. Саид-Галиева у меня осталось такое впечатление, что он в своем заключительном слове как раз

  <<l.117>>

 высказал ту же мысль, какую мы повторили в своем докладе, и он сам отверг те мысли, те идеи, которые он положил в основу своего контрдоклада. Тов. Саид-Галиев в основу своего доклада положил такую мысль, что сознание необходимости национального самоопределения среди татар и башкир внедрялось буржуазией. Товарищи, я с этим в корне не согласен. Не согласен я и с тем, что нет права у того или иного народа на национальное самоопределение. Это выходит, что если тов. Саид-Галиев так рассуждает, что он отрицает всякое право на национальное самоопределение, между тем, мы, товарищи, коммунисты признаем это право, признали это право и нам нужно признавать это право, потому что это право, как естественное право, как вполне реальное нечто законное отрицается, кем отрицается — буржуазией, отрицается буржуазными идеологами, и если мы в первые дни социальной революции стали ударять, стали направлять свои удары в России на русских националистов, на русских шовинистов, на русскую буржуазию национальную, то мы, главным образом, их били в национальном вопросе лозунгом национального самоопределения, лозунгом, что если трудовые элементы той или иной национальности хотят самоопределяться, то никто не имеет права этого у них отнимать. Мы на весь мир объявили, что никто не имеет права властвовать над той или иной национальностью, что каждая национальность сама себе хозяин, но в то же время мы выдвинули классовые принципы, мы не признавали буржуазного самоопределения, мы признавали в национальном вопросе именно пролетарское самоопределение. Я хочу указать, что это право на национальное самоопределение является по крайней мере до известного периода, пока оно не осуществлено, оно является вполне законным и вполне естественным правом. Возьмите тех же татаро-башкир. Татары, башкиры угнетались в течение веков русским национализмом, русским империализмом. Для того чтобы эти народности представляли из себя осколки, чтобы эти народности не могли объединиться, чтобы они не могли представлять угрозы для русского национализма, для русского империализма, русский империализм разделил их на части. Тут кто-то как раз упомянул о Екатерине Великой, но как раз по проекту Екатерины их и разделили на несколько частей: часть татаро-башкир отошла в Уфимскую,

  <<l.118>>

другая часть в Казанскую, а отдельные части отошли в Вятскую, Пермскую, Нижегородскую и другие губернии. Одним словом, империализм в своих империалистических, в своих националистических целях сделал так, чтобы расчленить их на мелкие кусочки, чтобы эти народности не представляли из себя целой единицы, и мы видим в результате этого империалистического развития русской истории, что эти народности к моменту социальной революции пришли в состояние вырождения, в особенности башкиры. Возьмите историю, возьмите. История говорит, что когда-то башкир было до 7–8 миллионов, в настоящее же время их только 3 миллиона. Разве мы можем отрицать этот факт, что это вырождение прогрессировало все больше и больше перед развитием революции? Т.е. процент вырождения. Сейчас, после социальной революции, те недостатки, которые являются результатом такого империалистического хода истории, их необходимо исправить.

Мы видим, что у татаро-башкир не развита в достаточной мере литература, что они недостаточно развиты в культурном отношении, но в то же время, благодаря тому, что и после социальной революции сохранились те административные деления, которые были установлены русским империализмом, и что благодаря этому татаро-башкиры всюду в этой административной единице составляют меньшинство и благодаря этому лишаются возможности участвовать в аппаратах Советской власти и не могут проявлять своей воли и принимать участие в государственном строительстве, не могут проявлять инициативы, не могут являться активными элементами, активными создателями социалистической культуры, социалистического прогресса, и ввиду этого возникает необходимость исправления этих империалистических пережитков, этого создания империализма, и перед нами встает вопрос, что татаро-башкирский пролетариат, татаро-башкирское крестьянство как один из элементов всего русского пролетариата, как один из элементов международного пролетариата, чтобы их выделить, но мы, товарищи, мы не говорили здесь о том, чтобы их отделить, это два совершенно других понятия. Выставляя вопрос о необходимости создания для них республики, мы не говорили и не могли говорить о том, что мы хотим отделить их от русского пролетариата, что мы их хотим отделить от международного пролетариата. Нет, мы их хотим выделить таким образом, чтобы можно было организовать среди них работу, чтобы можно было их поставить в наиболее

  <<l.119>>

благоприятные условия для того, чтобы татаро-башкирский пролетариат мог принимать самое обширное, самое ближайшее участие в советском строительстве. Подходя к вопросу с этой стороны, мы видим, что в этом случае никакого возражения быть не могло. Тов. Саид-Галиев хотел указать, что как бы лозунг о необходимости образования этой республики, что лозунг об образовании Татаро-Башкирской Советской Социалистической Республики был брошен буржуазией. Нет, товарищи, буржуазия этого лозунга не выбрасывала, буржуазия хотела только воспользоваться правом, естественным правом татаро-башкирского пролетариата на национальное самоопределение. Она знала, что в недрах народного сознания, в недрах сознания татаро-башкирского пролетариата таится естественное стремление выделиться для созидательной работы, чтобы стать вполне естественным человеком, а не вырождающимся выродком. Буржуазия знала, что пролетариат таит в себе это чувство, что оно находится в нем только как инстинкт. И вот мы видим, как наша буржуазия старается возглавить это течение. Буржуазия наша старается провоцировать социальную революцию. Все эти Алкины, все эти Музафаровы — они хотели показать пролетариату: вот мы вам даем национальное самоопределение, а вовсе не большевики, что хотя право на национальное самоопределение и декларировано большевиками, но на самом деле большевики это делают из тактических соображений, а мы это можем осуществить. Но мы тогда татаро-башкирскому пролетариату объяснили, и он нас понял, что они врут, что буржуазия не может возглашать лозунга национального самоопределения, потому что если бы буржуазия возгласила этот лозунг, она сама себя зарезала бы. Она возглашает только лозунг буржуазного национального самоопределения. Мы видим, как в начале войны английская буржуазия, буржуазия других стран и Германии, буржуазия каждой из этих стран утверждала, что будто бы они ведут эту войну в целях защиты прав угнетенных меньшинств. Мы это знаем, и тем не менее мы очень хорошо знали, что они обманывают, что они не в состоянии этого провести, так как это противоречит их классовым целям, их основному классовому стремлению. Я утверждаю, что стремление татарской буржуазии, с одной стороны, и башкирского кулачества — с другой, провоцировать социальную революцию,

  <<l.120>>

захватив власть в свои руки, не удалось, так как мы указали татаро-башкирскому пролетариату, что большевики не против национального самоопределения, но что мы только против того, чтобы в той республике, которая должна быть создана, чтобы во главе этой республики власть не находилась в руках буржуазии, чтобы она не находилась в руках Алкиных, Музафаровых и т.д. Мы на всех митингах, которые нам приходилось проводить для солдат, крестьян и рабочих, определенно заявляли, что мы не против национального самоопределения татаро-башкирского пролетариата, но мы против того, чтобы, пользуясь этим правом национального самоопределения, власть взяла в свои руки татарская или башкирская буржуазия.

Второе возражение, по существу возражения тов. Саид-Галиева, — это тов. Нариманов, который тоже отрицает необходимость существования таких республик. Это были возражения принципиальные и как принципиальные возражения не выдержали критики, потому что в основу их возражений был положен принцип отрицательного отношения ко всякому национальному самоопределению. Так что если бы тов. Саид-Галиев и тов. Нариманов стали развивать свой взгляд дальше, то они пришли бы к такому сознанию, что Татаро-Башкирскую республику нельзя основывать, потому что хотя там татаро-башкиры будут в большинстве, но имеются также чуваши, черемисы и т.д., и что власть там может перейти к буржуазии. Это что-то такое, что является результатом империалистического развития всей народной истории. Но если мы пойдем дальше, то, исходя из этого, они неизбежно должны придти к такой мысли, что в таком случае нельзя признавать права и всего российского пролетариата, т.е. крестьян и рабочих, населяющих Россию, тогда нельзя признавать за ними этого права и тогда надо сказать: никаких республик социалистических федеративных и т.д., — никаких республик не должно быть на земном шаре. Весь земной шар должен представлять из себя такую планету, где никаких республик, никаких властей не должно быть, так что мы, товарищи, приходим, отрицая создание каких бы то ни было административных единиц, именующихся республиками, в основу которых ложатся известные социально-экономические, естественные, исторические условия, отрицая создание такой республики, мы приходим к анархическому выводу, что никакой государственности, никаких республик не нужно. (Голос: Мы к этому придем.) Но

  <<l.121>>

пока мы не можем придти, я уверен, что мы придем к этому. Но когда придем — сегодня? Нет, придем, возможно, через тысячу лет, когда действительно выработается интернациональный язык, а может быть, через сто лет. Но во всяком случае не сегодня и не завтра. Мы к интернационализму, естественному интернационализму в отношении этнографическом и социально-экономическом, т.е. во всех отношениях, мы придем только тогда, когда будет создан интернациональный язык, когда он создастся как этнографический фактор. Когда и башкирский, и русский пролетариат, и китайский, и японский будут в своем культурном уровне уравнены, когда все они достигнут одинакового состояния и в культурном отношении, и в социально-экономическом, и во всех других отношениях, и в то же время будут в состоянии изъясняться друг с другом вполне понятно, т.е. будут понимать друг друга во всех отношениях.

Теперь вот возражения, товарищи, более или менее серьезные, но, как видите, они критики не выдерживают. Следующее возражение по существу является не возражением, а просто сомнением. Например, тт. Ибрагимов, Садреев и все остальные товарищи, которые говорили против осуществления такой республики, — они по существу никакого возражения не приводили, они только сомневались. Их можно разделить на следующие категории. Одни говорили, что в процентном отношении татаро-башкиры составляют меньшинство, но в этом отношении нет достаточных оснований возражать, так как они составляют всего 53%. Товарищи, по моему мнению, это возражение не выдерживает критики: во-первых, татаро-башкиры составляют очевидное большинство по отношению к каждой остальной национальности, ведь чувашей всего 4%, крещеных татар 2%, вотяков 3%. Самый большой процент среди национальных меньшинств этой республики — это великороссы — 33 или 35%, но я должен указать, что, во-первых, эти сведения основаны на старых статистических данных, которые разрабатывались еще во времена царизма, а вы знаете, как разрабатывалась статистика инороднического населения в царской России. Царские чиновники, по преимуществу миссионеры, нарочно старались выставлять число национальных меньшинств, так называемых инородцев, в меньшем количестве, по крайней мере выставлялись в меньшем количестве

  <<l.122>>

мусульмане, особенно татаро-башкиры, потому что в первое время, когда объявлялась перепись населения, то царское правительство само пускало провокационный слух среди мусульманского населения, что эта перепись объявляется в целях насильственного крещения татар, и, действительно, мы видим, как после объявления переписи татарское население старается избегать переписи. Ведь все, наверное, помнят историю переселения татар после объявления переписи, не помню только какого года, лет 25–30 назад, так что фактически те данные, которые приводил тов. Брундуков, они не соответствуют действительности. Напротив, там процентное отношение татаро-башкирского населения гораздо выше, чем показано в этой статистике, и я могу смело утверждать, что татаро-башкиры будут составлять не ниже 65%. Затем не нужно упускать и того обстоятельства, что в период гражданской войны население городов — преимущественно, значит, русское население, средняя буржуазия и крупная — выселилось, и нам известно, что 80 тыс. русского населения: всякие лавочники и т.д., даже мелкая буржуазия, не только крупная, целые эшелоны попов — выселялись в Сибирь к Колчаку. То же самое мы можем указать и относительно Казани. В тот период, когда Казань, Уфа и другие города уездные, где население преимущественно русское, эксплуатировало татар, башкир и другие национальности этих городов, они как определенный класс выселились из территорий этих губерний вместе с Колчаком и Дутовым. Возможно, что они захотят приехать. Пролетариат, конечно, мы примем, а попов и буржуазию не примем.

Второе возражение заключается в том, что едва ли хватит у нас работников для этой республики. Тов. Саид-Галиев указывал, между прочим, что не придется ли нам по примеру Заки <<Валидов>> бегать по Петрограду и искать. Да, профессоров. Да, товарищи, мы будем бегать и искать профессоров. Разве русский пролетариат изгоняет профессоров от себя? Разве мы не знаем, что все наши учреждения полны этими саботажниками? Но ведь мы принуждены это делать, потому что буржуазная интеллигенция, все эти профессора и т.д., одним словом, вся эта буржуазная интеллигенция представляет из себя некоторые материальные ценности, они представляют

  <<l.123>>

 из себя известный багаж, известное богатство, и если такого профессора мы можем использовать, отчего же нам его не использовать до тех пор, пока пролетариат даст своих. Ведь вопрос в том, если он берет всяких профессоров-монархистов и т.д., то ведь Заки питает к ним, может быть, другое отношение, чем мы. Мы их берем как техническую силу, он же их берет как учителей, т.е. как учителей того, какую политику устроить в Башкирии.

Говорят, что остальные нации, которые находятся на территории Татаро-Башкирской республики, могут быть против Татаро-Башкирской республики. Я, товарищи, утверждаю, что это не так. В прошлом году, вскоре после объявления Татаро-Башкирской республики, в Казанской губернии в результате агитации тов. Грасиса чуваши, черемисы, вотяки и мордва заявили определенно, по крайней мере их работники, их ответственные советские работники, что они против Татаро-Башкирской республики. На предварительном совещании по созыву учредительного съезда Татаро-Башкирской республики они определенно говорили, что они протестуют против этой республики. Но, товарищи, в нынешнем году эти самые лица не только говорят о том, что необходима эта республика, но они сами толкают нас на создание этой республики. Например, когда я находился во 2-й армии, самым ярым противником Татаро-Башкирской республики был представитель чувашей — старый партийный работник тов. Эльмень. И вот по инициативе этого товарища состоялось в старой семинарии совещание ответственных работников чувашей, вотяков и татаро-башкир, и на этом совещании вынесена была резолюция о необходимости основания Татаро-Башкирской республики, т.е. я характеризую это так: те товарищи, которые в прошлом году, поддавшись провокации тов. Грасиса, открыли кампанию против Татаро-Башкирской республики, — эти лица сейчас нас за горло берут: давайте поскорее создадим республику, иначе мы не можем работать. Почему? Потому что они, составляя всюду меньшинство, не могут работать в советском аппарате и заявляют, что в советском аппарате засилье русских товарищей, которые совершенно не понимают наших интересов, и в каждом нашем стремлении проникнуть в советские организации усматривают какие-то националистические и шовинистические цели.

 Еще одно возражение — опасение перехода власти в руки буржуазии. Особенно подчеркивал это опасение тов. Нариманов. Он даже

  <<l.124>>

 утверждал, что он убежден, что власть в Татаро-Башкирской республики непременно перейдет в руки буржуазии. Я утверждаю, товарищи, что это опасение ни на чем фактически не основано. Если тов. Нариманов это утверждал, то он это утверждал только потому, что он совершенно не знает татаро-башкирского вопроса, совершенно не знаком с историей развития революционного движения среди татаро-башкир. Он, по моему мнению, исходил, по-видимому, из того опыта, который он имел по своей работе в Закавказье. Но Закавказье занимает другое положение. Например, в Азербайджане мы видим: там крупная мусульманская буржуазия, которая конкурирует в известной [мере с] английской, американской и другими фирмами, но, с другой стороны, власть там не удержалась в большевистских руках и перешла в руки меньшевиков. Но на территории Татаро-Башкирской республики, во-первых, нет сильной татаро-башкирской буржуазии, она еще слишком молода, и в тот момент, когда татаро-башкирская буржуазия хотела играть активную роль в международной политике, она только зарождалась, она была в пеленках, мы не дали развиваться этой буржуазии, мы сразу ей отсекли голову, и в Татаро-Башкирской республике татаро-башкирская буржуазия ожить не может. Напротив, если где буржуазия и проявляет тенденцию захватить власть в свои руки, то это делается в Малой Башкирии. Этого отрицать никто не может. Но мы, товарищи, затем и создаем Татаро-Башкирскую республику, чтобы притянуть на свою сторону автономную Башкирию, потому что, я уверенно говорю, что достаточно обосновать в той территории, которая зовется Малой Башкирией, социалистическую республику, Малая Башкирия растает как носительница известной буржуазной идеологии и присоединится к Татаро-Башкирской Советской республике. Это, безусловно, так.

Выставлялось еще возражение, что вот русское население, может быть, против. Но, товарищи, это есть боязнь русского национализма, это есть боязнь русского шовинизма, но мы, коммунисты, этого не должны бояться. Коммунисты должны бороться с проявлением всякого национализма, всякого шовинизма, и не только башкирского, не только мусульманского, но также и русского национализма. И если в Татаро-Башкирской республике русский национализм, русский шовинизм будет в том или ином виде проявляться, мы с этим

  <<l.125>>

будем беспощадным образом бороться, так что это опасение не на чем не обосновано. Напротив, я думаю, если такое опасение имеется, то, я думаю, наш долг, а также долг русских товарищей коммунистов бороться с этим злом. Я думаю, русские товарищи коммунисты нам в этом никогда не откажут.

В одном из возражений, именно тов. Нариманова, который запугивал нас тем, что Германия развивает там свою агитацию, конечно, он это не от своего имени заявил, а как представитель Отдела мусульман Ближнего Востока Комиссариата иностранных дел, т.е. как представитель Народного коммисариата иностранных дел, но я, товарищи, представляю себе вопрос в следующей форме. Почему-то Народный комиссариат иностранных дел обращает внимание на агитацию германских шпионов и не обращает внимания на агитацию английских империалистов. Ни для кого не секрет, что шпионы английского империализма как руководителя международного империализма, как союзника русского империализма, что его шпионы во всех советских учреждениях кишмя кишат в виде различных технических работников, военных и других, которые по существу своему отрицают Советскую республику, по существу своему отрицают коммунизм и всегда при удобном случае поддерживают всякие белогвардейские выступления, т.е. поддерживают стремление международного империализма, а в том числе и английского, разрушить социальную революцию. Я думаю, что нам, татарским и башкирским коммунистам, а также и товарищам русским коммунистам, которые будут с нами работать, нам в Татаро-Башкирской республике главным образом придется бороться не с германскими шпионами, их не так много — два или три пока появилось, а нам придется главным образом вести борьбу с английскими шпионами, со шпионами английского и русского национализма и империализма.

 Я остановлюсь, товарищи, на выступлении тов. Шамигулова. У меня после его выступления создалось такое впечатление, что выступление тов. Шамигулова носит просто провокационный характер. Во-первых, сознательный провокационный характер, а во-вторых, бессознательный характер. Сознательный в той части его выступления, где он утверждает, что Уфимский совет был против Татаро-Башкирской республики. Товарищи, это есть фальсифицированное мнение татаро-башкирского пролетариата. Тов. Касимов вчера

  <<l.126>>

фактически указал, что съезд батрацких депутатов был фальсифицирован. Он был созван с целью сорвать его. Но тов. Шамигулов и работающий вместе с ним тов. Л[укашев], который также является противником Татаро-Башкирской республики, а потому все время вел работу в этом направлении, чтобы образовать разлад между татарами и башкирами, что им и не удалось на этом съезде батрацких депутатов. Когда они поставили вопрос о необходимости обсуждения татаро-башкирского вопроса, то большинство батрацких депутатов стояло на точке зрения защиты Татаро-Башкирской республики. 130 депутатов покинули заседание, и затем они сделали так, что собрали человек 20–30 из разных частей этого съезда и созвали новый съезд.

Тов. Шамигулов выставлял здесь то положение, что идеологами Татаро-Башкирской республики являются левые социалисты-революционеры. Но разве среди отрицателей этой республики нет бывших левых эсеров? (Голоса: Нет.) Есть, товарищи. Тов. Фахрутдинов, который во II Всероссийском мусульманском военном съезде составлял правое крыло. (Голос: Неправда.) Правое крыло. По крайней мере, когда большевики и левые социалисты-революционеры покинули II Всероссийский военный съезд, чтобы его сорвать, в их числе тов. Фахрутдинова не было. Он остался на съезде сидеть с правыми. Но тов. Фахрутдинов тогда заявлял, он вилял, ему не хотелось, с одной стороны, казаться шуристом перед нами, а перед шуристами не хотел быть левым. Когда мы его спросили: «Кого вы поддерживаете?», он заявил: «Я — левый эсер». А потом он оказался большевиком после ликвидации республики, когда мы с этой гидрой покончили.

Товарищи, я займу немного времени и остановлюсь лишь на резолюции о татаро-башкирском вопросе в башкирской конференции. Во-первых, она называет себя всебашкирской. Это, по-видимому, подражая всекиргизскому съезду. Они, во-первых, говорят, что татаро-башкирский вопрос в настоящее время разбирается социалистами-революционерами, даже не указывая, правыми или левыми, по крайней мере среди коммунистов мы эсеров не знаем. Этот же вопрос разбирается коммунистами. Товарищи коммунисты, работающие в башкиро-татарском вопросе, между прочим, проговариваются, что в настоящее время всюду, в особенности в Башкирии, недоразумения и конфликты. Мы из уст товарищей коммунистов, работающих в Башкирии, знаем, что там происходят конфликты, но где причина этих конфликтов? Товарищи, причина

  <<l.127>>

в Башкирии, башкирских коммунистах. Когда, например, тов. Юмагулов говорил со мною по прямому проводу из Казани и говорил: «Дайте нам работников», и я ему предлагал работников и открыто говорил, что самые лучшие работники — это люди, которые стоят за необходимость создания Татаро-Башкирской республики, то тов. Юмагулов отказывался и говорил: «Дайте нам или башкирцев, или таких, которые никакой республики не признают». И мы принуждены были дать таких работников, которых он находил нужным взять в Башкирию, и, между прочим, сейчас тов. Шамигулов проговорился, что башкирский пролетариат, может быть, присоединится к Федеративной Советской республике или аннулирует свою автономию, но я, товарищи, советую вам не поддаваться этой провокации. Заки Валидов делает это нарочно. Он видит, что эта республика все равно погибнет, но хочет сделать так, чтобы эту «автономную» республику скушали большевики, чтобы эта автономная республика была разрушена руками тт. Шамигулова, Каспранского и др., т.е. рукою большевиков, чтобы Заки Валидовы, Алкины и др. могли оправдаться, что вот мы, товарищи, дали вам, завоевали автономную республику, а вот большевики Шамигулов и другие ликвидировали эту республику. Вот в чем заключается провокация, и на эту-то провокацию вы не поддавайтесь. Характерное, между прочим, явление. За республику стоят Уфимская губерния, так как Уфимская конференция полностью высказалась за создание республики, Казанская губерния, т.е. как раз те губернии, которые составляют основу Татаро-Башкирской республики. За эту республику стоит и Вятская губерния, хотя тов. Гизатулин выступил против, но он выступил от своего имени, так как ясно из наказа его, что вятский пролетариат стоит на той мысли, что татаро-башкирский пролетариат должен быть объединен, что у них должна быть общая организация, а по фактической справке другого товарища оказалось, что им говорили определенно о создании Татаро-Башкирской республики. Пермская губерния за республику, Симбирская губерния за республику. (Голос: Против.) Представитель Симбирской губернии говорил «за», отдельные личности против. Самарская губерния стоит, оказывается, тоже за республику. (Голос: Ничего подобного.) Тов. Садреев хотя и говорил от имени конференции, но, оказывается, что в

  <<l.128>>

Самарской губернии большинство мусульманского населения, большинство татаро-башкирского населения как раз находится в Бугульминском уезде. 200-тысячное население этого уезда целиком стоит за образование Татаро-Башкирской республики, так как часть Бугульминского уезда войдет в эту республику, так что в этом случае губернская конференция или тов. Садреев выражал мнение только кучки отдельных работников и не той местности, где находится татаро-башкирский пролетариат. Затем возьмем губернии, которые не имеют соприкосновения с этой республикой: Саратовская губерния — там губернский съезд вынес резолюцию немедленно объявить эту республику. Астраханские представители за республику, архангельские — там рабочие тоже за республику, за исключением Петрограда. Москва, Пенза — тоже за республику. Возьмем Пензенскую губернию и исключим — там мало мусульман. Туркестан принципиально «за», но, разрешая этот вопрос на практике, они говорят: мы не можем подавать голоса «за» или «против», потому что недостаточно знакомы с этим вопросом. Азербайджан разделился. Тов. Нариманов — с одной стороны и тов. [Исрафилбеков] указывали, что они против всякой республики, но в то же время оказывается, что несколько месяцев назад, когда составлялся проект образования Азербайджанской Социалистической Советской Республики, то тов. Нариманов не был против этого проекта, а одобрил проект тов. Эфендиева. С другой стороны, выступал тоже член партии тов. Эфендиев, но он допускал возможность образования республики. Хотя тов. Нариманов в своей речи тоже указал, что хотя он убежден, что власть может перейти там в руки контрреволюционеров и буржуазии, но он подчеркивал, что если съезд найдет это нужным, то, значит, это необходимо. Значит, эту необходимость он не отрицал. Малая Башкирия против, но об этом я уже говорил.

Итак, товарищи, я резюмирую свое заключительное слово. Мы приходим к следующему заключению: во-первых, мы констатируем, что объявление Положения о Татаро-Башкирской республике было таким актом, который поднял революционный энтузиазм среди татаро-башкирского пролетариата, во-вторых, мы находим, что большинство согласно на образование республики в территориях, населенных в большинстве татаро-башкирским пролетариатом. С другой стороны,

  <<l.129>>

мы находим, что раз башкирская автономия объявлена, раз она претендует на то, чтобы она была самостоятельной, значит, мы с этим фактом считаемся, но в то же время мы должны признать, что факт объявления Малой Башкирии республикой совершенно не является фактором, отрицающим создание рядом с этой республикой отдельной Татаро-Башкирской Советской республики. Здесь я забыл указать, что, создавая эту республику, мы вовсе не хотим создавать эту республику по типу Башкирской автономной республики, по типу Киргизской автономной республики, а просто мы образуем областную автономию в смысле культурно-просветительном, в смысле необходимости вовлечения башкиро-татарского пролетариата в советский аппарат. Мы в военном отношении не будем создавать отдельной части, а будем отдаваться в распоряжение Советской власти, которая будет направлять войска наши туда, где они будут нужны. Мы предлагаем следующую резолюцию (читает).

Председатель: Слово предоставляется для фактической справки тов. Рахматуллину.

Рахматуллин говорит по-мусульмански.

Председатель: Слово предоставляется тов. Шамигулову.

Шамигулов говорит по-мусульмански.

Фахрутдинов: Товарищи, по моему адресу тов. Султан-Галиевым были брошены некоторые слова. Дело вот в чем. Я действительно участвовал на II мусульманском военном съезде. Я только не состоял в группе социалистов-революционеров. Это докажется документально. В моей анкете было сказано, что я сочувствовал большевикам, но не состоял в партии, поэтому не мог состоять и в левой фракции. Затем я работал в комиссии по текущему моменту и там состоял по воле судьбы рядом с Токумбетовым, тов. председателя этой комиссии, и те товарищи, которые участвовали на этом съезде и которые работали в этой комиссии, некоторые из них сидят здесь, они, наверное, скажут, в каком отношении я был к правому крылу, возглавляемому Токумбетовым. Кроме того, тов. Султан-Галиев и другие товарищи, которые здесь, укажут и на то, что некоторые резолюции по текущему моменту, касающемся Советской власти, Октябрьского переворота были именно в том духе, которые приемлемы для левой фракции, и левое крыло за мою резолюцию голосовало на пленарном заседании.

  <<l.130>>

Ахтямов: Я есть истинный социалист-революционер, который стоит на платформе III Интернационала, и у меня есть документальные данные.

Председатель: Угодно съезду выслушать какие-то документальные данные?

Султан-Галиев: Товарищи, это, во-первых, недопустимая вещь. Вопрос этот обсуждался и во время обсуждения вопроса, если имелись какие-либо документальные данные, нужно было их выложить, нужно было их опубликовать и т.д. Теперь уже и содокладчики, и докладчик выступили с заключительным словом, и мы теперь должны приступить просто к голосованию этой резолюции, а тут вдруг какие-то документальные данные. Если тов. Ахтямову хочется так говорить, то нужно было записаться, ему мы предоставили [бы] слово как выразителю меньшинства Казанской губ. и затем он может выступить во время разбора резолюции по пунктам, а то он хочет взять слово таким контрабандным путем.

Ахтямов: Почему я лишен слова, когда я есть вождь, за татарский пролетариат?

Султан-Галиев: Я считаю, что незачем давать тов. Ахтямову слова. Если он хотел сделать какую-нибудь документальную справку, то это нужно было сделать вовремя. Если же он так хочет выступить, то он может выступить во время прений по пунктам резолюции.

Ялымов: Здесь особенно принципиального нет. Тов. Ахтямова все знают, и мы можем выслушать его.

Председатель: Кто за предоставление слова тов. Ахтямову для предоставления документов, имеющих связь с этим делом?

31 голосом против 29, слово предоставляется Ахтямову на 10 минут.

Султан-Галиев: Я сначала должен ответить на фактическую поправку. Тов. Рахматуллин говорил, что он является сторонником Татаро-Башкирской республики. Вначале, возможно, но в тот момент, когда тов. Рахматуллин направлялся в Малую Башкирию, я его знал за противника создания Башкирской и всякой другой республики. Это я говорил исходя из следующих соображений. Когда тов. Ялымов, я и другие товарищи перед вторичным

  <<l.131>>

нашествием Колчака были направлены в Казань, там произошло совещание. Это было в мае или конце апреля. Это было совещание по вопросу о том, поднимем ли вопрос сейчас о создании какой бы то ни было республики — Татарской, Татаро-Башкирской и т.д., и тогда тов. Рахматуллин <<Исм. Рахматуллин>>, старший брат этого тов. Рахматуллина <<Исх. Рахматуллин>>, заявил от имени казанского организационного комитета, что он относится отрицательно ко всякой республике. Следовательно, раз тов. Рахматуллин-младший находился в составе этой организации, значит, он был против этой республики.

Второе относительно тов. Шамигулова. Я не указывал, что он провокатор, но я указал, что его выступление я считаю провокационным, в одной части сознательным, а в другой бессознательным.

Затем, относительно мандата. Его можно получить где угодно. Оказывается, этот Ибрагимов получил мандат от Башкирского управления и уехал в Башкирию.

Затем, тов. Фахрутдинов указывал, что он регистрировался как сочувствующий коммунистам, но когда я встречал тов. Фахрутдинова на военном съезде и знал, что он не покинул съезда, когда его покинули большевики и левые социалистические элементы, и когда я его спросил, почему вы не покинули съезд. Я не говорил, что он составлял правое крыло, но он был в правом крыле как левый элемент. И тов. Фахрутдинов тогда мне определенно ответил, что он левый социалист-революционер. Он этого отрицать не будет.

Фахрутдинов: Нет.

Шамигулов: Если тов. Султан-Галиев говорил, что я провокационно поступил, то я вынужден буду покинуть съезд.

Султан-Галиев: Я утверждаю еще раз, что я его провокатором не называл, но выступление его по татаро-башкирскому вопросу считаю провокацией и своего слова обратно я не возьму, потому что он указал, что будто бы батрацкий съезд вынес постановление об аннулировании татаро-башкирского вопроса, между тем как представитель Башкирской организации заявил определенно, что этот батрацкий съезд был подтасован.

Шамигулов: Я все-таки настаиваю, что тов. Султан-Галиев должен взять свое слово обратно.

  <<l.132>>

Ахтямов говорит по-мусульмански.

Султан-Галиев: Товарищи, фактическая справка тов. Ахтямову: я должен сказать, что из слов тов. Ахтямова вы видите, что как будто бы он один творил социальную революцию в Казани. Например, возьмем Красную гвардию. Он говорит: «Я первый стал организовывать дело это». Но, да будет вам известно, тов. Ахтямов, что до вашего приезда в Казань Мусульманский социалистический комитет приступил к организации Красной гвардии из татарских рабочих. Начальником этой гвардии был Султан-Галиев. (Голоса: Довольно. Просим.)

Я не стану отрицать, что тов. Ахтямов один из самых фанатичных и ярых революционеров. Я его уважаю, я его всегда ставил выше всех наших революционеров. Он — самородок, вышедший из среды народа, но в то же время я не согласен с тов. Ахтямовым, что он всю работу берет на себя. Маленькая фактическая справка относительно ареста Алкина: во-первых, он оскорбляет меня как революционера, который принимал деятельное участие в аресте и ликвидации этого [контр]революционного движения. Тов. Ахтямов указывает, что когда мы арестовали Алкина, «я тов. Султан-Галиева поставил у ворот, а когда мы вышли, его и след простыл». Во-первых, вопрос об аресте Алкина, Музафарова и других обсудился в Совете народных комиссаров Казанской республики. Там был тов. Саид-Галиев и я. Когда этот вопрос возник, мы к нему отнеслись очень серьезно. Во-первых, мы допускали как представители мусульманского пролетариата, что, по нашему мнению, такие слишком экстраординарные меры могут вызвать среди татарского населения восстание, и между прочим, мы указывали на то, что мы даже были не прочь допустить объявление его, потому что думали, что из этого ничего не получится, тем не менее большинство голосов решило в том смысле, что необходимо арестовать их. Это постановление было вынесено в 12 час. ночи. Наши товарищи жили на различных окраинах, их нужно было собрать. Мы с тов. Саид-Галиевым пошли в революционный мусульманский комитет и там нашли несколько товарищей. Нас было четверо: тт. Саид-Галиев, Ахтямов, я и Урманов, так как красноармейцев-татар нельзя было вызвать, они были в 8 верстах, то мы взяли русских красноармейцев и пошли арестовывать по квартирам Алкина и других. Тов. Ахтямов и другие пошли наверх, а я остался у ворот с ружьем, потому что мы предполагали, что квартира Алкина может быть охраняема, и моя задача

  <<l.133>>

заключалась в том, что если татарские националисты, узнав о нашем постановлении, а они уже знали об этом, придут напасть на нас, моя задача заключалась в том, чтобы расстреливать этих людей, и я на своем посту стоял до последнего момента. Но в это время пришли товарищи, которые пошли арестовывать Музафарова и других, они сказали, что все остальные арестованы и вопрос за Алкиным. Было уже 2 часа. Рассветало. Я знал, что там производится обыск, затем тов. Ахтямов и другие вышли, сказав, что уже он арестован и все сделано и моего присутствия не требуется. Я тогда пошел в мусульманский комитет в крепость для того, чтобы приготовить тюрьму для Алкина и других, так что я не убежал.

 Вахитов: Тов. Ахтямов сказал, что в Казани остался вместо председателя Енбаев. Ничего подобного, он жестоко ошибается. Документ выдан старому коммунисту тов. Казакову.

Ибрагимов: Я хочу обратиться к съезду со следующим заявлением. Сегодня у нас девятый день как съезд открылся, и у нас в порядке дня два вопроса, очень серьезные по партийной организации, и между тем съезд наш ведется не как съезд, а как митинг, и я предлагаю нашему президиуму, прежде чем давать слово ораторам, разбирать заявление в президиуме и лишь после того давать слово, ибо иначе в конце концов наш съезд перейдет на личные счеты, и мы будем обсуждать наши личные вопросы, а то, что поставлено в программу съезда, не будет обсуждено.

Председатель: Если это предложение обращено к президиуму, то я должен сказать, что президиум, несомненно, в будущих вопросах примет те или другие меры, чтобы работа не носила того характера, который она носила до сих пор. Это объясняется тем, что вопрос был слишком серьезный, и члены съезда разделились на две группы. Так или иначе, одна сторона отстаивала свое, другая сторона возражала. В тех вопросах таких расхождений, такого энтузиазма, я думаю, не будет. Если же вы вообще предоставляете это президиуму, то он примет все меры, чтобы работа протекала как нужно. Товарищи, по регламенту наше время прошло, теперь третий час.

Саид-Галиев: Я, товарищи, предлагаю, не прерывая заседания, приступить к поименному голосованию.

Фахрутдинов читает резолюцию.

Каспранский: От имени делегатов Малой Башкирии я заявляю,

  <<l.134>>

что они не будут участвовать в голосовании. Мотивируют они это тем, что в докладе по данному вопросу не было указано, что в пути революционизирования татарских масс есть необходимость объявления Татаро-Башкирской республики. Затем, по мнению наших делегатов, данный съезд и не является правомочным в разрешении этого вопроса своим пестрым составом. Так, например, из Казанской губернии представлено 23 человека, которые, по мнению делегатов башкирской конференции, не являются выразителями целиком трудовой массы всего населения данной территории, т.е. они не представлены из общей конференции коммунистов этой губернии. В-третьих, товарищи, значит, делегаты из Башкирии, если будут голосовать как коммунисты, как они понимают из доклада, они должны были бы голосовать против, но как видно, съезд или большинство съезда смотрит на их голосование и их предоставленную резолюцию так, что они это делают только исходя из того, что они башкирские коммунисты, шовинисты значит, и они морально не могут голосовать против. Воздержаться на этом вопросе мы как коммунисты не можем и потому мы вынуждены, так сказать, не участвовать в голосовании этого вопроса. Вот все, что я хотел сказать. Нас трое — Каспранский, Шамигулов, Рахматуллин.

Саид-Галиев: Я вносил предложение, как голосовать. Это предложение возражений не вызвало, а выступали все по мотивам голосования. Я, со своей стороны, имею слово по мотивам голосования, и так как все уже высказались, вероятно, больше никого нет и после проведения моего предложения не будет, я тоже прошу слова выступить по мотивам голосования, а потом поставить мое предложение о форме голосования. Товарищи, вы видите, насколько мы шумели, насколько мы возбуждались с той и другой стороны, вы видите, насколько мы протянули этот вопрос, но вы в то же время заметили, насколько мы притихли, насколько мы напрягли свое внимание перед тем, как уже подошли вплотную к вопросу — «да» или «нет». Я констатирую серьезное отношение этого съезда к данному вопросу и очень счастлив этим. Я мотивирую свое голосование. Эта идея, безусловно, культивирована со стороны буржуазии, подхвачена большевиками, расширена эсерами. К этому уже прибавлена наша

  <<l.135>>

программа, к этому уже прибавлено постановление VIII съезда РКП, к этому же прибавлено Положение о Татаро-Башкирской республики, к этому же прибавлен тот момент, когда объявлялось то Положение, т.е. момент, когда угрожала опасность революции. Не закрывая глаза на будущие трудности, не закрывая глаза на будущие препятствия, я голосую сознательно. Хотя меня называли как защитника республики, известного в некоторых местах, так и по данной резолюции, только что прочитанной, я могу сказать, что я пошел за шовинистами, но я заявляю, что на меня не влияет ни то, ни другое, я голосую сознательно, учитывая все стороны, взвешивая за и против. Я голосую за республику с тем, чтобы принести все свои имеющиеся силы и выйти из этого победителем, и я поддерживаю свое предложение поименного голосования.

Эфендиев: Принимая во внимание все, что сказано об этом вопросе, и всю нашу тактику и программу, наши последние идеи о всемирной международной интернациональной республике, затем положение настоящего момента, положение наших товарищей красноармейцев на фронтах, ожидающих от нас чего-то, для энтузиазма которых нужно принять ту или другую героическую меру и т.д. и т.д., затем, присоединяясь всецело к мнению товарищей, которые указывали, что, безусловно, отрицательное отношение или положительное, высказанное за республику, внесет ту или другую дезорганизацию в нашу работу, внесет раскол, который наблюдается здесь, в массу и этим самым на долгие годы сведет к нулю, уничтожит плодотворные результаты нашей работы и вызовет массу явлений нежелательных, я предложил бы в этом вопросе быть очень осторожным и, самое главное, голосовать «за» или «против». Тут необходимо единодушное решение. Лично же я воздерживаюсь от голосования.

Председатель: Я не понимаю подобного отношения. Брать слово по мотивам и в то же время не сказать, голосует он или нет. Если товарищ берет слово, то он говорит по каким-то мотивам: я «за» или «против», а тут мы этих мотивов совершенно не слышим, и в дальнейшем таких товарищей может оказаться много, которые пожелают в целях убеждения делегатов съезда высказаться так или иначе, и я в дальнейшем думаю и

  <<l.136>>

апеллирую к съезду, чтобы таким товарищам слово не давать. Здесь мы будем вести запись с одной стороны — да, с другой стороны — нет. Мне кажется, это ясно, за исключением тех товарищей, которые не принимают участия в голосовании, остальные будут «за» или «против», поэтому им давать слова по мотивам голосования не следует.

Ялымов: Согласно постановлению Московской конференции я хочу расчленить республику Татаро-Башкирскую или Татарскую, потому что не все представители Башкирии принимают участие в этом голосовании.

Голос: Я должен заявить, что Вятская конференция постановила — за образование республики. Здесь съезд, я должен заметить, очень важный и он должен единогласно голосовать «за» или «против», поэтому я голосую за Татаро-Башкирскую республику.

Председатель: Объявляю, что голосование будет поименное, поэтому я предлагаю говорить номера билетов, с одной стороны, «за», с другой — «против».

Ризванов: По мотивам неучастия в голосовании. Личное мое мнение, что я должен голосовать за, но так как я являюсь представителем башкирских делегатов, и в совещании было постановлено, чтобы мы не участвовали, и так как у нас наказ был совещаться с ними и я подчиняюсь этому и не принимаю участия в голосовании.

Садреев: Я остаюсь при особом мнении и не участвую в голосовании.

Таипов: Я хочу зафиксировать, что лично я «против», но и я подчиняюсь общему решению.

Самурский: Я как горец имею опыт и из выводов, которые я вывел из массы фактов, как коммунист я «против».

Председатель: Теперь, товарищи, я к сведению вашему должен включить в это число, если съезд не отвернет, следующих лиц. Здесь тов. Габидуллин сделал заявление, что он голосует «за». Номера билета нет. Затем, у меня имеется заявление, подписанное тт. Сагидовым и Тимербаевым, о том, что они голосуют за объявление Татаро-Башкирской республики. Сомнений у съезда быть не может, хотя они и не лично подали, но это сомнений не возбуждает.

  <<l.137>>

Читается результат голосования. За 44, против 18, воздержалось 4.

Голос: Товарищи, так как мне кажется, главным вопросом во всех этих резолюциях являлось Положение об объявлении Татаро-Башкирской республики, то эта часть в известной степени разрешена, остальное мы можем обсудить после обеденного перерыва.

Фахрутдинов: От имени группы меньшинства я заявляю, что меньшинство остается при особом мнении.

Саид-Галиев: Я хотел внести предложение, чтобы в окончательном голосовании резолюции по пунктам разбираться и поэтому до окончательного голосования еще раз проголосовать, чтобы достигнуть единогласного постановления.

Фирдусов: Этот вопрос мы решали. В дальнейшем там есть доводы, требующие создания этой республики. Против этих доводов меньшинство, которое навсегда останется меньшинством. Поэтому я предлагаю, не разбирая по пунктам, принять резолюцию целиком.

В 3½ часа объявляется обеденный перерыв.